Иоанн Петрици

Рассмотрение Платоновской Философии и Прокла Диадоха

 

Предисловие

Нам следует познать сущность великих философских теорий, ко сперва надо уяснить идею предлежащей книги. А идея этой книги заключается в следующем: во-первых, в том, чтобы вы-явить единицу, есть ли она единица, и доказать путем силлогистических приемов существование этой многооспариваемой единицы и тем избежать такого положения, когда не-единица будет мыслиться как единица и будут это утверждать. Многие сущие притязают на то, что они _ еди-ница, но они не являются единицей; поэтому философ исследует при помощи логических законов и обретает безупречную чистоту единицы.

Это положение станет яснее, если приведем примеры: что бы ни предложить восприятию, например, небо, душу, разум или само реальное бытие, которое я называю первичной сущностью и первичным ипостазом, ни одно из них не является единицей, так как налицо природа и части, из которых оно состоит, но оно не безупречно _ простое единое, как говорил Парменид Сократу.

Мир конечных вещей и такие сложные единицы он (Платон) назвал дремучим лесом и соблазном, а философа сравнивал с лаконийской собакой, так как есть многое, что притязает на единство, и честь единства незаслуженно присваивают нашей мелкоте за плотность составных частей и бестелесность рода, тогда как наша мелкота ясно соединена с природой и составностью.

Но само несмешанное и непритязательное единое не связано ни с природой, ни с бытием, ни с составностью: оно выше всего этого. Философ (Прокл) выясняет единое, приводя в пример множество и это единое, начало чисел, и на основании закона «Органона» устанавливает перед нами, что единое прежде всех чисел.

И после того, как он это доказывает и закрепляет так, чтобы оно не подвергалось сотрясению или колебанию ни от какого заблудившегося исследователя, он берет доказанное и неопровержи-мое положение и доказывает последующее в порядке логической последовательности, достигая высшей сущности всего существующего.

Потому ранее доказанные положения он кладет в основу последующих доказательств и таким образом завершает, чтобы все составное составилось бы, наподобие тела, из своих частей и получило бы свою целокупность.

Заглавие гласит: «Элементы философии Прокла Диадоха, платоновского философа».

Сей Прокл, преемник по кафедре божественного Платона, был но происхождению эониец, сын весьма знатных родителей. У них не было детей и они постоянно стучались с молитвами во врата божьей милости. Посему возвещено было им: «Вам будет дан сын, который всю свою жизнь проведет в познании высших материй». И когда достиг он юного возраста, чистотой, пребыва-ющей в нем, объял все высшие мерила. Во-первых, можно сказать, что чистота погасила горевший в нем огонь молодости, который возбуждает чувства и мечтания, вызывая падение души.

Во-вторых, благодаря настойчивости и способности к научной работе, будь то словесные или естественные теории, математика и геометрия, или хотя бы музыка, благодаря которой раск-рывается схема и сочетание бытия сущих, взаимного общения и деления, а через них прекрасное искусство бога, творца всего, который превышает созерцателя, _ он стал еще выше всех этих спле-тенных с природой теорий, ибо составил чародейственные создания времени и творчества данного мира, которые являются лишь разрушителями сущего, так как большинство их само связано с небытием, и обратился к действительно истинно сущему и пребывающему, не допустив и здесь предела для своего созерцания следуя за первыми, платоновскими идеями и единым, непостижимым даже для высочайшего ума Платона.

Насколько было возможно, он постарался познать желанное и вожделенное из сущих, открыл скрытое в Платоновских диалогах и сумел возжечь веками забытую мудрость и в ней выявил желание Платона объять невообразимый и сверхразумный космос, а также отверг уклонившихся в сторону перипатетиков, приплетающих логические законы Аристотеля, и обнажил и выявил почву истины, для которой использовал законы о силлогизмах, открытые самим же Аристотелем, на место огульного опровержения перипатетиками Платона.

В-третьих, ко всему этому он присовокупил простоту и ясность доказательств и с высоты своего созерцания сделал ее источником комментарий. Поэтому последователи именовали его «Диадохом», то есть преемником Платона.

Мы здесь мимоходом дали сведения о Прокле.

Прокл свою книгу назвал «Элементами (στοιχείον) философии". στοιχείον _ называется элемент, и он установил элемент, как простейшее из всего, ибо всех приступающих к учению сначала учат простейшему, затем _ составному из него, как из букв имени, а из имен _ глаголам, а из глаголов _ речи, как знаем мы из «Пери Ерминияс», ибо простое прежде составного, как например, четыре элемента _ огонь, воздух, вода и земля. Эти образы он назвал элементами, как простейшие среди философских идей.

Ибо что же может найти каждый исследователь познавания до познания единицы?

Итак, есть простой порядок и ряд, расположенный во всех творениях, как, например, в разуме, в духе, в природе и в телах. Каждому из этих мы дадим ниже свое определение с помощью первого логоса.

Но добавим еще о чтении, а именно, как надлежит читать такие научные книги; ведь го-ворится про самого Сократа, что он читал, как читают маленькие дети, и затем возвращался к прочитанному, ибо нужно не только предаться чтению, но чтение полагается для понимания и ос-ведомления, для анализа и синтеза, для опровержения положений и принятия их. Поэтому над-лежит нам пользоваться όζεία то-есть острым ударением, βαεία то-есть тяжелым, περισπομένη, то-есть облегченным, и всеми остальными знаками вместе с произношением слов и их значением, чтобы осведомить себя насчет безошибочного смысла. Нам следует знать и то, что громкое чтение мешает пониманию, так как звуки, раздаваясь, увлекают воспринимающего, то есть душу. Ограничимся об этом сказанным.

Затем надлежит и еще в большей степени необходимо знать, что разными являются _ сила и деятельность души, с одной стороны, сила и действие разума _ с другой; для каждого из этих понятий в ясной, как солнце, эллинской речи имеется свое наименование, соответственно с его существом, а у нас на это не обращали внимания, ни переводчики и никто другой, и это мне сильно мешает теперь при переводе, ибо наши (грузины) все эти понятия называют одним или равнозначущим словом, и так устанавливают. Но сейчас уж уразумей, что силу и деятельность души (греки) называют «дианойя» (διάνοια), а силу и деятельность разума _ «ноэмаи» (νόημα), а воспринимаемое разумом и объект восприятия _ «ноэтон" (νοητόν), Ниже возьму каждое из этих (понятий) и дам соответственное им определение.

Прежде о силе и деятельности души, то есть о διάνοια. «Дианойя» не есть простая и несоставная мысль, а есть как бы размышляющий или мыслящий дух, так как у души способность восприятия выражается в движении в разные стороны, восприятие ее составное, а не простое, как у разума, ибо она сопоставляет положительное и отрицательное, когда начинает намерение, как например, когда я предпринимаю что-либо, говорю: делать мне или не делать, а затем, под конец, устремляюсь мыслью на что-либо одно и желаю или положительного или отрицательного. Поэтому и называется это соответствующим терминам, то есть размышлением или разумением. По словам Порфирия, размышление души подобно человеку, который последовательным шагом движется, не просто устремляется, куда бы он ни направлялся, а шаг за шагом достигает цели движения. Равным образом и человеческая душа от одного приступает к другому, мало по малу, пока не счертит вокруг все и не объемлет объекта и не сроднит его, что бы то ни было, с собою. А что касается разума, то он разливается подобно тому, как с восходом солнца и лучи его, не медля и не уклоняясь, покрывают все, и не постепенно: с появлением солнечного диска расстилаются и его лучи. Подобное этому можешь наблюдать и над разумом в виде разума и мысли. С разумом возникает мысль, как с солнцем, лучи.

А что такое νοητόν? Всякий νοητόν выше того, в отношении которого он является νοητόν. Понимаешь, что такое νοητόν? Это _ объект разума или познания. Слушай дальше: иным является размышление, как мы доказали, когда говорили о душе, а разумение говорится о разуме, как мы также доказали. Теперь нам следует познать, что такое «ноэтон». Это _ объект разума или разумения.

Но каждое созерцаемое лучше мыслимого, потому что, созерцаемое превосходит мыслимое, как это будет ясным из примеров; ибо высшее основание души представляет разум. Иная природа разума, иная _ души. Душа в этом отношении _ познающая, разум _ познаваемое. В свою оче-редь, в основе разума лежит существо реального бытия; тут разум _ познающее, а реальное бытие _ познаваемое. В основе реального бытия лежит божественное и единичное число, ибо его при-рода иная, а существо реального бытия _ иное, и познающим является уже реальное бытие, а поз-наваемым _ высшее субстанциальное число. Далее, познающим являются божественные и еди-ничные сущности, познаваемым _ первая граница и первая безграничность; далее, познающим являются первая конечность и первая бесконечность, а познаваемым _ лежащая в основе всего непознания единица и благо, которое, желая почтить его, назвали отцом.

В дальнейшем все они по порядку являются и разумом и познаваемым.

Поэтому следует изучить и познать вопрос, что всякое познаваемое лучше познающего, как более божественное.

И кроме этого, необходимо знать еще следующее. Знай, что всякое существо и телесность мы познаем из их последствий; но последствиями существ являются их силы и их действиями каково действие, такова и сила, какова сила, таково и существо.

Далее, надлежит познать, что первичные по природе в мышлении познающего делаются последними, а по природе последующие _ первичными, как существо и действие каждого: существо по природе является первичным, но когда мы его познаем, то познаем от последующих, каковыми являются силы и действия, ибо какова сила и действие, таковыми мы познаем существа, потому что всякая сила и действие соответствуют существам. Если его действие простое и несложное, то и существо простое и несложное. Но если действие его не простое, то и существо не простое, как духа, так и разума, ибо сложен разум духа, то есть его действие, и существо его является сложным.

Но действие разума является простым, и существо его также простое, что доказано выше. Изучи далее, что иными считаем мы силы и действия духа, иными являются они у разума и у единицы, или даже у единиц. Относительно духа мы, между прочим, говорим, что он, с большим или меньшим успехом, приобретает действие или неприобретает, и считаем его только потенцией, как детей или неучившихся, ибо, как доказал Аристотель, они являются лишь потенцией, но не причастны к действенному разуму. Ибо нефилософствующий дух он считает лишь потенцией, а не действием, и только за философствующими признает он действенный дух и разум.

Далее: иными; являются сила и действие разума, как и его сущность, ибо действие вечно сосуществует с сущностью и сущность с действием; подобно тому, как лучи (сосуществуют) с диском солнца, так и разум (сосуществует) с познаваемым, потому что разум ничто иное, как вечное познание. И не (поступает так,) как дух, чтобы постепенно умножать познаваемое и от познаваемого переходить к следующему (познаваемому), сразу вкупе выступают и разум и его познаваемое. Но о познавательности единого ничего не можем сказать, ибо каждый познающий соединен с незнанием и стремится уразуметь то, что не было познано им, и познать то, чего он не знал. А высшее единое лежит в основе всего нашего познания, ибо что познать тому, у которого не существует ничего неузнанного? Что уразуметь тому, кто сам создал и украсил существо разума? Далее, разум познает каждое в отдельности и многое в целом, а единое (познает) все и каждое едино и безраздельно, как это ранее доказано, ибо сказано, что каждый познающий соответственно своей сущности действует. Но действие единого едино и превыше всего, соответственно его высшему качеству.

Все это, весьма нужное, установлено вполне ясно*.

Глава 1. Единичность и Множественность

Философ говорит: «Всякая множественность общается каким-нибудь образом с единым». Нам надлежит всмотреться в мудрое слово, что всякая множественность общается с единым, а если нет, _ говорит он, _ увидим, какая несообразность последует за этим. И это он рассматривает на многие Лады и, как только он это выявляет со всех сторон, то на основе анализа приходит к доказательству своего первого положения, что всякая множественность общается с единым.

Вникни, что это первое слово называется предпосылаемым положением, подобно тому, если когда-нибудь окажешь: «я это говорю, а ты, противник, этого не говоришь, ну, выявим это доказуемое на основании законов аналитики». И когда это возражение будет выявлено, как противоречащее необходимой закономерности логики, оно отбрасывается, и он вторично берется за первое предпосылаемое положение и говорит:«происходит таким образом», как ты здесь это видел, а именно: единое есть и первичное и конечное. Первое называется «проблемой», а среднее _ «катаскевой», что обозначает приготовление, ибо через приготовление доказывается всякое доказуемое; так же происходит и в других областях, ибо ежели врач сразу же не определит болезни, как он сможет составить лекарство? Итак, это определение назови проблемой, и приготовление _ катаскевой, что есть составление и создание всего нужного для доказательств. А третьим является «симперазма» (συμπέρασμα), что обозначает заключение.

И этим немногим определяется закон аристотелевского «Органона», без чего невозможно познание чего-либо логическим путем.

Вот и схема:

Этот первый предел называется «протасис» _ предпосылка. А среднее называется соединяющим предпосылки, а заключительное является симперазмой, то есть заключение из обоих предпосылок. Познай законы логики, ибо они таковы. Видишь, как посредством понятия «живого» философ установил, что человек есть существо. Восприми, что всякое познание, всякое исследование приходит через среднее и оно приобщает и соединяет между собой обе предпосылки.

Но в основе всякого множества лежит единство, потому что каждый приобщающийся стремится в силу своего подобия к тому, к чему он причастен, и поэтому множественность сходна с единичным. Но возьмем для примера некоторые числа множества, скажем, _ внемли, что всякие единицы и числа, входящие в сто, являются в отдельности единицами. И таким же является само по себе родовое понятие «ста», ибо единицей является сотое число, которое определило по подобию своему все составляющие его числа. А само составленное есть единица и единицеобразное. Разве не видишь, как единица передала свое свойство всем, сказал бы, частям, а также самому общему понятию «ста». Частями считай числа, из которых составлено понятие «сто», а в целом познай единство «ста».

Философ говорит: «каким-нибудь образом причастно единому». Ну, а это определение опровергает представление всех тех, которые допустили наличие многих начал и изменили веками установленный порядок, сразу разрушая его наподобие паутины. Философ говорит: «множество причастно единице». Разъясним теперь этот весьма трудный вопрос. Исследователь говорит: если множество общается с единицей, значит единиц много, ибо, подобно тому, как единица передала свое свойство множеству и сделала его единым как в отношении отдельных частей, так и в отношении всеобщности числа, так же и единица получит (свойство) от множества, и тогда мы не найдем безупречное единое и единое начало, ибо каждое приобщающееся отдает свое свойство и приобретает (берет) в свою очередь свойство другого, как это замечается во всех природных явлениях, каковы огонь, земля, вода и воздух; они приобщаются друг к другу, отдают и сеют между всеми свои свойства. По этому поводу говорил великий Гиппократ: «Все во всем (существует) и каждое в отдельности». И если это так, тогда, где безупречное единое, (там) и единое начало.

Поэтому использованием самого единого на основе скрытых доказательств докажем первичность единицы.

Смотри и познай, что одно означает, если скажешь _ «они приобщились» (друг другу), а совсем иное значит (если скажем) _ «он приобщился» или «он приобщил», потому что всякое взаимное приобщение происходит между равными, как, например, между четырьмя элементами, так как они друг другу отдают и друг от друга приобретают, и ни один из этих четырех элементов не найдете безупречным и непричастным другому. Ибо и в земле виднеется огонь, так же, как в камнях и железе; и в огне так же (виднеется) часть земли, таким же образом в воздухе и в воде, ибо среди приобщающихся нет неприемлющих взаимно друг друга. А (если скажем) «приобщает» или «приобщил», то представляются два (явления), скажем например, отношение между лучшим и худшим, отношение между причиной и следствием, (и получится), что высшее и причина приобщили к себе свое следствие и одарили его (та есть следствие) частью своего неделимого и совершенного бытия. И постепенно следствие и приобщившееся приобщается к своей причине и к своему первичному, от нее оно получает, а не дает, и делается таким, какова она (то есть причина), но это не значит, что следствие становится равным причине, ибо по своей природе и значимости причина в отношении следствия _ нечто более высшее. Но если это не так, и они равны, то первые и последующие являются равными; как последующие получают от первых бытие и благо, таким же образом получают первые от последующих, а это было бы невозможно и нелепо и прекратилось бы всякое закономерное распределение в природе бытия и не было бы ни первого, как первого, ни последующего, как последующего; это было бы нечто недопустимое и невозможное. Всякая причина _ превыше следствия, как единица (первичнее) множества, происшедшего от единицы, так как множество виднеется в своей причине, единице, но не как умноженное и обособленное множество, а как единичное, и не как соединенное; потому что для каждого соединенного до соединения нужны самые числа _ численные единицы, из которых оно соединится, кроме того, нужна следующая единица; в виду того, что во всяком соединенном соединение производит первичная единица, нет ничего первичнее природной единицы, которая есть абсолютная единица. И тот, кто говорит, что существует нечто первичнее этой единицы, тот должен допустить существование и другого, которое является первичнее первого другого, и никогда не найдешь одного начала и предела бытия; (предметы мира) будут лишены причинности и будут безграничны, а это невозможно; поэтому же нельзя допустить, что до единичного существует единица, а также (нельзя допустить), что до множества есть какой-то состав или какое-то единое, помимо единицы. Ну, и следует признать надлежащим и соответствующим то положение, что всякое множество усматривается в единице, как в своей причине, не как обособленное и разделенное между числами, и не как соединенное в единстве, так как всякое соединение до своего образования предполагает наличие двух явлений: множества чисел и единицы, которая должна соединить множество, как это доказано. Из этого очевидно, что единица не есть соединенное из чисел, а является единичной.

Далее вникни в весьма хорошие теории и скрытые доказательтелъства. Слушай, если когда-нибудь увидишь среди единицы число, не думай, что оно смешано и слито из своих свойств (но знай, что) (эти свойства) соблюдают свою закономерность нераздельно и несмешанно, то есть единично.

Разъясним это положение на примерах: например, изначала же в семенах существует все _ сердце, печень, мозг, мышцы, кости, нервы, ногти, волосы, но без смешения.

Также (обстоит дело) и в отношении зерновых, например, в пшенице (существует все) _ колос, иглы, стебель, колена _ все эти элементы даны в единстве, а не в соединении, не смешанно и не слитно.

Внемли и вникни в эти примеры, насколько они прообразны и тождественны с единичным числом и с возвышенным положением единицы, так как (тут) (дело) обстоит как раз наоборот, ибо число, существующее в единице, и множество не от несовершенства приходит к совершенству и не от силы к действию, как это имеет место у семян, а лежит выше всего сущего и всякой силы, и оно само по себе совершенное абсолютное существо, не нуждается ни в каком становлении по пути совершенства, так как совершенствование предполагает постепенность совершенства. Но, если можно говорить о действии, то это _ высшее действие, а не обыкновенное действие, происшедшее от силы и действия.

Не так происходит в единичном числе, оно превыше всего, подобно тому, как божественность в отношении множественности богов, как единице в отношении единиц, как благость в отношении благ. И оттуда, свыше, освещают они все божественное и единичное своим светом, и отдают им (часть) от своих благ и все делают благим. Вот так, весьма подобающим образом выясняется (все выше сказанное) об одном и множество на основе философских законов.

Как только кончилось рассуждение об едином и множестве, _ которое заключает в себе,. естественно, трудности _ далее (философ) касается катаскевы, которое есть составление доказательств, и говорит, что естественное положение вещей принуждает нас признать, что единица первичнее множества, в виду ранее доказанных положений об единице и множестве. Но если скажет противник, что или «множество и единица, являются равными, как разделенные», или прибавит, что «одно происходит от другого», или, что «множество первичнее единицы», или же, что хотя множество следует за единицей, но ничего не заимствует от единицы, как от причины возникновения своего (то есть множества), _ если противник выставит какое-либо из этих возражений, то он будет обличен законами доказательств. Я утверждаю, что если единица и множество являются равными и разделенными, тогда должна быть другая первичная единица, от которой должны произойти и единица и множество. Но доказано, что нет другой первичной единицы, потому что, если всегда что-либо существует первичнее другого, тогда существа не могут иметь своего предела.

Но если противник все же прибавит, что одно происходит из другого, то это опять повлечет за собой несоответствие, ибо кто сказал бы, что не «множество истинно возникает из единицы», а наоборот, что единица _ из множества? Поэтому, так как единица равна единице, и единица первичнее множества, откуда получило множество свою сущность и свою закономерность? Я говорю о составных частях множественности, об абсолютных единицах. Ибо что ни возьмешь, всюду познаешь единицу. И опять само изображение всеобщности, какое бы оно ни было число, есть единица.

Таким образом, не единица _ из множества, а множество _ из единицы.

Но если противник далее скажет, что «первичной является множественность, а не единица», спросим его, откуда (множество) получило свое пребывание, среди элементов или среди всеобщности, так как (по этому положению получается, что) оно чуждо и обособлено от единицы, и представляет неограниченную безграничность; ведь, так как ни в элементы, ни во всеобщность (множества) не проник свет единицы, то множество не отмело бы своего определения и от беспредельных частей, каковыми являются единицы, была бы отлична всеобщность числа, которая является множеством. Но из бесконечности другая бесконечность недоказуема, потому что, выше бесконечности (единицы) ничего нет, но выше элементов множества (есть), так как, что ни возьмешь, всюду познаешь единицу.

Нет такого положения, чтобы существовало что-либо бесконечно бесконечное, ни какое-либо безграничное существо, так как все они определены через единицу и все от единицы имеет свою всеобщность и элементы, и граница единицы определяет все. Поэтому недопустима первичность множественности, а наоборот, единица первичнее множественности. Если противник будет утверждать, что хотя множество и существует после единицы, но, однако, ничего не имеет от нее и ничего не восприняло от нее, как от причины, давшей ему (бытие, то сила доказательства ответит ему: _ если множество обособлено от единицы и не причастно ей, как обретет оно предел и закономерность среди частей, или среди своей всеобщности? Но мы видим последовательную закономерность в ряде чисел, _ в σειρά, которая является плетением, откуда имеет он (ряд) свой распорядок и заложенные в числах силу и действие, или границу среди частей и среди всеобщности. Выше было уже доказано, что все определяется и приводится в порядок единицей. Таким образом, от общения с единицей возникло всякое множество, которое приобщается к ней, как к своей основе.

Познай и то, что единица по своему качеству является превысшей и бытие множества, не мо-жет устоять помимо единицы, так как множество нуждается в предварительном существовании единицы, чтобы оно могло существовать. Но не наоборот, ибо эта высшая единица вне множества сможет, как стоящая выше, пребывать неуклонно и не нуждаясь ни в чем другом более первичном; ибо ничего нет первичнее и она ничего от последующих не воспринимает и не меняется вместе с ними.

Таким образом, доказано, что единица является совершенно чистой и она есть абсолютная единица и вышестоящая, даже выше всякого начала, так как всякое начало разумеет нечто имеющее начало, подобно тому, как с плотником связано плотническое искусство и с природой _ природные явления. Но не так обстоит дело с единицей, о которой много сказано, так как она сама содержит в себе все, а все, взятое вместе, не достаточно для освоения единицы (то есть не может служить исходным для единицы), как это доказано выше на примере единицы и числа. Ибо философ говорит, что единица без числа может пребывать, но число без единицы не имеет такой возможности. И это доказывает он то путем сравнения первичного и последующего, то путем сравнения сочленения и расхождения, то (перехода) единичности и вторичности, то (исследованием) безграничной безконечности, то самой конечности; все это уже передано в соответствующих местах этих комментариев. Потому он переходит теперь ко второму положению доказательства, ввиду того, что первому он придал блеск алмаза, (адаманта) и сделал неприступным для всякого возражения. Первое доказательство он кладет в основу для второго доказуемого, и говорит: «всякое причастное к единице является и единицей и не единицей», то есть является единством.

Но в отношении всякого творения необходимы три элемента; во-первых, _ в связи с чем оно создалось и отпечатало в себе образ единицы; во-вторых, _ от чего оно создалось и у-едини-лось; в-третьих, _ из каких частей составилось, как сказал Πарменид Сократу: во-первых, он говорил, что (творение) получило блеск от единицы и установило свое свойство по подобию единицы, являясь ее оттиском (экмагион), который сделается образом, ибо (творение), прежде чем сделаться образом, является «экмагионом», то есть отпечатком, а затем (получается) образ.

Во-вторых, он (то есть Парменид) говорил о музыкальных струнах, а в-третьих, _ о самих частях, из которых оно было составлено. Ибо наподобие некоторых риторов: «все осуществляется через три (составных) элемента».

Имей в виду, что когда ты в философских (рассуждениях) слышишь о силе, не считай силу претворенной в действие. Знай, что сила в отношении явлений времени, движения и природы является отличной от силы в отношении единицы или единиц, или в отношении явлений, связанных с безначальной вечностью. А теперь всмотрись хорошо, ибо понятие силы делится трояко, или оно в явлениях природы и времени, как воспринял Аристотель со всеми перипатетиками и стоиками, ибо силой считали они силу, несовершенную в отношении того своего рода, силой которого она является, как (это мы наблюдаем) в отношении семян и яиц и всего сотворенного.

Уясним это на примерах. Ведь яйца только в потенции суть птицы, а не по действию; и юноши только в потенции землемеры, а не по действию; также (обстоит дело) в отношении семян и в отношении всего, находящегося во времени и в движении и стремящегося к своему бытию. Таково и само это небо: ибо когда части неба находятся на востоке, они лишены своего пребывания на западе и только в потенции они находятся на западе. Это относится и к солнцу и ко всем звездам. Вот таково понятие силы в отношении природных явлений.

Но иной является сила, связанная с вечностью и выявленная в действии, скажу (действии) разума, ибо иным является истинно-сущий перворазум, вместе с бытием которого возникло и действие, но действие разума непохоже на действие естественных явлений, так как (последнее), будучи по природе несовершенным, достигает совершенства, и совершенная сила является для него первичной причиной. Но действие разума не из потенции приходит в действие, и не из несовершенства _ в совершенство, но возникает вместе с бытием разума. Ты же, когда в философских рассуждениях слышишь о действии, не считай его действием естественным*, но в отношении божественного действия выясненным безупречными доказательствами. Ибо (философ) сказал, что первичное число и, более того, непознаваемая единица превыше всякой потенции и всякого действия, как и всего творения потому, что всякая потенция и всякое действие связано с природой, но превысшее, первое свободно от всего природного, как это доказано выше.

 

Глава 2. Об Единстве, сложенном из частей

Всякое .причастное к единице является единицей и :не единицей. Это определение данной теории включает в себя понимание и численное и естественное и логическое, но мы приступим к численной теории, как сказал Парменид Сократу _ εύγε, ибо приведем числа; что это обозначает, или почему Πарменид считает уместным привлечение чисел? По трем причинам: во-первых, так как оно подобно вышестоящей единице, как единящая единица, ибо неподвижно и без приобщения причастно ко всем единичным и освещает все своей единичностью; во-вторых, сохраняет свое свойство самобытно, ее получая от другого, ибо ничто не может удостоиться обрести достоинство самой единичности; в-третьих, так как всякое составление и общение друг с другом и всякое музыкальное украшение и природное свойство (происходит от) чисел, а числа _ из единицы, так что и всякое составление и сочленение происходит из единицы. Поэтому он правильно говорит εύγε, что обозначает привлечение чисел. Но все причастное к единице, будет ли это какое-либо число, или два, является путем для единицы в деле возникновения чисел. А эта двоичность, как таковая, является отличной от единицы, но она является одной; она не есть абсолютная единица, но есть одна, то есть является единицей и не единицей. Ибо двоичность не является единицей, потому что она является двойкой, но как двоичность она является одной, именно возникшей (одной); различными являются (понятия) _ «два» и «двоичность» наподобие (понятий) человека и человечности, ибо человек есть часть и состоит из отдельных частей; причастным к человеку я разумею существо словесное, смертное, одаренное точным разумом. И эти составные части являются разными, но соединившись в пределах (определенной) границы, они предстают в виде одного рода и в виде единства множественности. Таким же образом надо познать числа; ведь двойка и тройка являются иными, а не единицей, ибо составлены из многих частей. Но, как двоичность и троичность, они являются «одним», ибо таковыми является их род и предел; подобное этому происходит во всех числах _ вникни в это и познай.

Заметь также об единичности в природе. Ибо иными являются единичности в числах, и иными _ в природе, и иными являются единичности философские. Очень внимательно рассмотри все эти (понятия); природа и ее элементы являются частями всеобщности (природы), например: земля, вода, воздух, огонь, сфера, вращение луны, Венера, Меркурий, солнце, Марс, Юпитер, Сатурн, и сама безупречная сфера, вмещающая все эти планеты. Все они являются частями неба. Но сама она (то есть природа) является родом и вмещает все. Исследуем этот вопрос на примерах: сердце, печень, мозг, селезенка и все остальные являются разными по составу и деятельности, но выполняют функции одного животного, скажем _ человека. И если в отдельности обособить природу каждого, то природа, их будет разная, во все вместе они составляют одно животное. Наподобие этого изучи и явления природы, ибо они являются все частями неба, но небо, как небо, _ одно и является родом одного, или же прообразом одного, то есть единичностью тел и родом, содержащим тела. Тоже самое наблюдается и в природе, ибо элементы природы являются составными частями одной природы, как природа каждого животного в отношении животного вообще.

Есть животное и жизнь: животные являются частями, а жизнь _ родом и единичностью и образом одного. Подобно этому обстоит дело и в отношении душевных явлений: частью является всякая душа, например: земли, воды, воздуха, огня, и всех остальных сфер, но душа безупречной сферы является родом и единичностью, или же свободная душа, общность которой подобна разуму, как возникшая на основе разума; такова единичность душ и единица и образ одного. Таким образом, существует высший разум, который является, как это доказано нашим положением, первосоставом и первопорядком; реально существующая единичность есть единичность всякого разума и всякого существа, но соответственно родам и видам. Но всякая широта разума является частью его; он, как бог, видит все от него возникшее. Таким образом, совершенный первый разум и единичность разума являются образом единицы.

И то же видно среди абсолютных чисел. Ибо всякие числа абсолютных единиц сводятся к отвлеченной единице и к двум их источникам, которые произошли из непознаваемой (единицы) и все происшедшие от ник единицы восходят к этой несотворенной (единице).

Но в логике единичность рода похожа на единицу, как например в силлогизме. Ибо силлогизм состоит из трех силлогистических частей. Симперазма делает силлогизм одним и единородным, ибо каждый силлогизм имеет три границы и одну симперазму. Поэтому границы надо познать частями, а симперазма является объединяющей их.

Но всякий род является одним и неделимым, как учат нас. Ибо он называется неделимым потому, что если что-нибудь умалит предел рода, тогда он не будет родом того, по отношению к которому он должен быть родом; так, если, например, (у человека) отсутствует речевая способность, или смертность, или познавательная способность, то он не будет родом человека. Вот таково неделимое.

Обратимся теперь к музыкальным произведениям _ и в них ясно познаем творимую единицу. Ибо каким бы образом ни сочетать музыкальные гаммы, тотчас же предстанет род, или как возбудитель сострадания или ярости, или как преходящее сочетание звуков.

Я перечислю некоторые случаи из этих обворожительных видимостей, или тонких сочетаний, разлагающих твердость духа, так как наука о музах некоторые сочетания звуков и роды сочетаний, возводит к солнцу, некоторые _ к Кроносу или Дию (Зевсу) и Афродите. Но ты; сочетания и аккорды от высоких нот υπάτη до низших γήτη считай за отдельные части, каковы они и есть, а вышестоящие и природные взаимообщения считай родом. Поэтому во всех явлениях мы имеем и образ и подобие единицы. И аналогичное явление явно познает созерцатель и на примерах геометрии.

Поэтому философ говорит: _ если (нечто) умножится, оно не есть единица, но если оно ис-пытало подчинение единостановлению, оно есть единица. Познай, что множественностью он на-зывает частичность, ибо всякое единосоздание состоит из частей, а несотворенная единица не име-ет ни частей, ни элементов, потому что каждый элемент существует до того (единосотворенного), в отношении которого оно является элементом, но до единицы нет ничего. Ведь частичность выде-ляется от всего единичного, возникшего на основе творения, но нетворимая единица лежит в основе частичности. Далее он говорит: испытало. Всякое испытание является однообразным, ибо мы говорим, что соединяющее является бессмертным и постоянным, каковы, например, разум, душа, природа и небо. И вот эти соединяющие страдания являются способностью к жизни, ибо Πарменид говорит: _ каждое получает жизненность от одного, то есть от единицы (ένας); (далее философ говорит): «подчинилось едино становлению», которое является большим для него, если существо через свое свойство подчинилось образности высшего существа, солнца, и соответст-венно своей сущности принимает изображение высшего сего блаженства, и получит благополучие от единицы, наподобие бога среди богов и единицы среди единиц.

Таким образом, во второй главе он говорит об единице, составленной из частей, которая произошла на основе приобщения к высшим частям единицы и представляет собой и единицу и не единицу, как доказано нашими, суждениями о числах, о природных явлениях, о логических (законах), когда мы говорили о силлогизме и симперазме, и о музыкальных сочетаниях звуков.

 

Глава 3. О Творимой Единице

А в предстоящей главе философ говорит о творимой единице и отличает ее от нетворимой единицы. Нетворимая единица является первичной и высшей единицей, первичнее которой нет ничего другого, так как из нетворимой единицы происходят монады творимых единиц. Но, _ говорит философ здесь, _ творимая единица отличается от нетворимой единицы, потому что нетворимая единица составлена не из единичностей, как творимая; ведь творимая единица имеет свои части, то есть числа или природные, или математические, или философские, ибо трояко делятся свойства существ.

Познай, что единичности реального бытия, которые являются первым космосом и первым божественным существом и высшим бытием, являются первым числом и первой конечностью и первой бесконечностью. Ибо, из его единиц составлены первый синтез и первое свойство реального бытия, которое выше всего составленного и выше его частей.

То же самое _ среди природных и математических явлений, как об этом было сказано в первой главе «Рассмотрения». Коротко говоря, всякая творимая единица взаимным приобщением делается единицей; возьмем для примера число пять. Части пятерки взаимным общением составили сущность пятерки; пять, как пять, является численным среди чисел, но как пятичность не является численным среди чисел, а является только родом и только природой, ибо является бессвойственным. Но пять познается среди чисел, в стройном численном ряду, так как все части и род она получает от абсолютной единицы и отображает ее в себе, как нечто высшее среди своих частей, как свое родостановление. Таким же образом изучи и познай, что, если скажешь «пять», или какое-либо другое число, значит ты имеешь в количестве численных частей части пяти, из которых состоит число пять. Но если пять возьмешь не как пять, а как свойство, пяти («пятичность»), или как свойство десяти, то есть как род и природу, то отделишь от численности и сделаешь бессвойственной, тогда не будет частей, как частей чисел, а (будут) части какого-то рода; и не как числимые среди чисел, а как предельные элементы. Для ясности приведем примеры: когда говорим «человек», то мы разумеем не просто отдельные части понятия «человека»: что он жизнеспособен, или словесен, или смертен, или способен воспринять науку, а части его рода, ибо жизнь, приобретенная человеком, не является простой жизнью. Таким же образом и насчет остальных частей понятия. Эти образы: и понятия, добытые в отношении природы, применимы ко всему.

Но «если оно является единицей, то не делается единицей. Ибо бытие не может произойти из какого-либо рода». Это доказал Аристотель в «Физике»; он говорит, что «бытие, происшедшее из рода, не создается». Это так и есть, ибо, если бытие есть, каким же образом может оно создаваться, ибо всякое творение из небытия делается существом, но, когда слышишь «творение», познай, что имеется и множество видов, ибо оно или совершенно из небытия получает существование, как всякое рождаемое или всякое создание, или, не будучи существующим и происшедшим, делается возникшим и образовавшимся и будет иным, как мы видим во всех случаях. Например, как из печали получается радость и из холода _ теплота, таким же образом можно сказать о творении, но это случайно, а не по существу и по естеству. Поэтому Аристотель и говорит здесь, что «сотворенное и происшедшее родом не создается». По этим законам и по явлениям, происходящим в природе является ясным, что бытие, происходящее из рода, не создается и если творимая единица является существующей и возникшей, тогда (она) не создается; но это невозможно. Если она является созданной и возникшей, то она отдает свое бытие единостановлению, ибо всякое творение простирается во времени, или вечности, и никто не может избегнуть этих двух начал, ибо все возникает или во времени и связано с природой и вращением, или возникает в вечности и связано с закономерностью самого бытия. Но бытие, как бывание, не будет родом, ибо возможно, что движимость свойственна бытию, но в природе, во времени, а не в вечности. Ведь всякое вечное недвижимо по своему роду и по свойственному ему качеству, ибо то, что мы здесь называем случайным, является существом разумного космоса. Но в разумном космосе нет рода и вида неделимых частичных случаев, а есть только вечное родом, как доказал великий Платон.

 

Глава 4. О Соединенном и Абсолютном

Закончив доказательства третьей главы, (философ) добавляет четвертую и говорит: «Всякое соединенное является иным, чем абсолютная единица».

Определения для этого можешь найти выше, в данном «Рассмотрении», где говорилось, что «приобщением к абсолютной единице создается всякое соединенное одно по роду и по частям». К этому добавляет, что «абсолютная единица является единицей и не является единицей». Но, если она будет единицей и не-единицей, и первичная единица в одно и то же время будет обеими, то будет другая, первичнее абсолютной единицы, и так от безграничного к безграничному, и (в данном случае) не было бы границы и начала закономерности бытия; но это невозможно; поэтому, есть только абсолютная единица, которая сделалась единицей не приобщением к первичному, а также не соединением частей, и абсолютная единица является источником и высшим основанием, как было доказано выше.

Но, если единица и соединенное — одно и то же, получится безграничное множество единичных соединений, из которых произошло соединенное. Однако, это невозможно, ибо из безграничных частей не может быть составлена безграничная целостность и эти части не будут частями, ибо безграничность не является частью чего-либо, потому что всякая часть является частью части, а не частью безграничности, что в достаточной мере было доказано в предыдущих главах.

 

Глава 5. О Противоположностях

А теперь разберем пятую главу.  Философ говорит, что «всякое множество является вторичным и следует за единицей».

Но, если кто-нибудь скажет, что «множество первичнее единицы, то, следовательно, оно не причастно к единице, так как выходит, что до возникновения единицы было множество, ибо несуществующему оно не может быть причастно, потому что причастное к единице является единицей и не-единицей. И если это так, как выше было сказано, то следовательно всякое множество следует за единицей, ибо никакое множество не в состоянии произойти помимо единицы, и далее, если множество не причастно к единице, никакое число, скажем сто, не могло быть ни единицей, ни ее частью, но благодаря единице делаются единицей и число «сто» и все его части.

«Скажем, множество следует за единицей, приобщает единицу и не причастно к единице». Эта теория гласит: единица причастна к множеству, но множество не причастно к единице для того, чтобы его сущность получила бытие; однако множество не в состоянии существовать вне своего создателя — единицы, но единица не нуждается для своего бытия во множестве, что весьма ясно доказано.

«Но если единица причастна, к множеству, то бытием (своим) она уже возникает как единица», то есть не абсолютная единица есть умноженная единица, а умноженная единица является уже составленной из частей и единостановленной через приобщение; хотя она имеет видимость единицы, но она все-таки не является действительной, абсолютной единицей, подобно тому, как множество соединено через единицу, и единица умножена через приобщение к множеству. В первых главах (все это) подробно определено, в самом сочинении, а не в комментариях.

Поэтому исследователь может найти все об этом в главе «Об единице и множестве».

«Но, если единица приобщает как-нибудь единицу и к ней причастно другое, то это другое будет первичнее их обоих». Теперь, если множество и единица взаимно общаются, то будет другая первичная единица, приобщающая их, и так до безграничности: не единица лричастна к множеству, а единица приобщает множество и ему отдает от своей несотворенной и высшей единичности единостановление.

Далее, он исследует _ являются ли единица и множество противоположными друг другу; но противоположные друг другу гасят и уничтожают друг друга. Этот вопрос требует разъяснения, ибо всякая противоположность избегает взаимоотношения и не приобщает и не создается. Разъясним это с помощью господа. Возьмем, во-первых, природу самих лротивоположностей, ибо противоположности делятся на две категории, а именно: опосредствованная и непосредственная: опосредствованной является, например, противоположность белого и черного, ибо они имеют переходящие средние цвета, но непосредственными противоположностями являются свет и тьма, жизнь и смерть и тому подобное. Поэтому, если противник скажет, что множество и единица противоположны, он должен сказать, какая противоположность лежит между единицей и множеством, _ опосредствованная или непосредственная, и если ответит нам _ «опосредствованная», спросим, а каковы средние (члены) между ними, как это наблюдается среди других опосредствованных противоположностей. Но если скажут: опосредствованная противоположность между единицей и множествам подобна противоположности нечеткого и четного, или четного и нечетного, ответим: чет и нечет и нечет и чет не в единице выявляют свое действие, а при помощи силы и высшей силы и не так, как сила, которая из несовершенства приходит в действие; ибо мы знаем следующее: когда в разумном космосе существуют друг другу противоположные, друг с другом борющиеся и друг друга уничтожающие, они же являются братьями и родственными и дающими друг другу бытие.

Теперь среди духа познай понятия существ, которые кажутся противоречивыми, но среди духа они не разлагают друг друга, не противоречивы, и не стесняют дух, и не сливают, и не смешивают свои свойства. То же самое познаваемо насчет единицы и тем более насчет бестелесного и вышестоящего духа. Значит, множество не противоположно единице. И таким образом всякое выявленное противоречие противоположно во времени, как качества четырех элементов, и противоположные друг другу не являются причиной бытия, а борются и уничтожают друг друга. Но единица в отношении множества _ наоборот. Поэтому множество не стоит в противоречии с единицей, но произошло от нее же самой, а единица дает бытие целостности множества. Комментарии к остальным доказательствам даны в предыдущих главах.

 

Глава 6. Об Единицах

Окончив пятую главу, философ переходит к шестой. В этой главе философ говорит: «Всякая множественность или из соединения происходит или из единиц». Слушай внимательно, ибо множественность и численность делятся; я разумею первичное составление, которое является первой сущностью. В определении это названо реальным бытием. Это реальное бытие составлено не из соединений,. а из единиц. Но если хочешь знать сущность единиц высшего бытия, возьми для примера эту численную единицу, ибо подобно тому, как единица в себе носит всякое множество слитно и нераздельно, так же и непознанная (трансцендентная) единица носит в себе частицы высшего рода, видов, безродных видов, которые по положению, выставленному философом, являются неимеющим вида, формы и неизмеримыми по трем измерениям, ибо говорит философ: так обстоит дело с единичным и высшим простым числом.

Из простых составлено первичное соединение и вся его сущность, что и является реальным бытием. Далее, ив этой сущности возникло (нечто) другое (более сложное), которое к (этим) соединениям добавило еще свои соединения, например, существование вечности, самой жизни и разумного пространства, духа и духовности, природы и природности, и тела, то-ееть неба и телесности. Подобно этому, найдешь и среди чисел образ и подобие единицы, ибо из числа «одно», которое является образцом (парадигма), вытекают все числа до десяти, которые мы называем образами чисел, и первыми составителями, и образом реального бытия. Но числа выше десяти называем образами образа и составленными. И подобно этому вникни во (всякое) движение сущих.

«Но откуда, началось первое соединение, оттуда и его изначальные первые единицы». Ибо первое составленное происходит из первых единиц, но первые единицы _ из первичных единиц и из первичного _ всех (первичных), таким образом и первое, составление происходит из высшей единицы и это первосоединение (происходит) из единиц. Но если и эти единицы считать происшедшими из соединенных, то потом нам необходимо найти несоединенные единицы; в дальнейшем _ подобно этому, и: так до бесконечности, что является несоответственным и невозможным: ибо до первого составного было несоставное число и высшее существо _ единичная сфера, как это доказано в первых главах, что всякому составленному предшествуют простые, а всякому множеству предшествует единица. Таким образом, первое составление происходит из единицы, как из источника.

 

Глава 7. О Порождающем и О Возникающем

Закончив богатые доказательства шестой главы, философ приступает к седьмой главе и говорит: «Всякое порождающее _ нечто другое, больше природы возникающего». Это он доказывает законами силлогизма; оно или больше, или меньше, или тождественно. Это требует разъяснения. Если оно тождественно, то породит тождественное, и это подобно тому, что порождающее породило возникшее; но это невозможно. Если последующие тождественны первым, _ что же от этих происходит? Если же тождественно возникшее и порождающее, тогда нечто другое, возникшее от возникшего, будет тождественно первому порождающему. И так до конца. Но среди существ это невозможно. Следовательно, порождающее больше возникшего.

Затем: «возникшее, если не имеет силы» для порождения другого, этим самым будет меньшим, то есть совершенно бесплодным и лишенным производящей силы. Поэтому, всякое производящее И порождающее больше бесплодного и бездеятельного.

«Но если оно является возникшим» и само в состоянии «породить другое», или тождественное себе, и так далее до конца, тогда нарушается и смешивается закономерность бытии, что невозможно, как это доказано выше. Ибо тождественная сила порождает возникновение тождественного, а ведь всякое порождающее больше возникшего. И вообще невозможно допустить малость порождающего. Но если, оно дает возникшему бытие и существование, то порождает и силу, соответственную существу. Вот смысл данной теории. Что породило качество существующих, породило и силу и действие, соответствующие природе этих существ. Если существо разумное, то и сила и действие его разумны; если существо духовное, то и сила и действие его духовны, но если _ чувственное, то и сила чувственная, ибо сила и действие соответствуют существам, так как из существ вытекают силы и из силы _ действия. Но это в случаях возникновения и исчезновения, а среди вечности, как это сказано выше, наоборот.

«Но если само оно является порождающим силу всего последующего, то этим делает самого себя сильнее всего». Это положение использует он для доказательства и говорит: кто свое свойство усилил и умножил настолько, что порождает последующих, то и силу порождает соответственно существам. Следовательно, сила в отношении от нее возникших так же первична, как всякая причина в отношении ее следствия.

Ибо от того, от чего возникла творческая сила не отрывается ничто, ни от бессилия ни от нежелания. Это положение так определено у Платона в «Тимее» и в первой книге «Законов». Выводя из единицы всякое высшее предопределение, Платон говорит, что бог, творящий все для благополучия всякого бытия, не действует ни на основе несостоятельности, ни из зависти, а выше этих действий и движений, ибо закономерность смертных такова, что меньшая сила не в состоянии произвести совершенство, но оно все же высшая творящая сила и всемогущее рвение не может ему препятствовать. Это невозможно для его высшего бывания. Таким образом, возникшее не тождественно природе порождающего. Порождающее больше возникшего.

 

 

Глава 8. О Первом Благе

Закончив седьмую главу и приступив к восьмой, философ говорит: «Всякому приобщенному благому предшествует первичное благо". Что значит «предшествует»? {Это значит), что (благодаря) вышесуществующему делается само существующим, ибо приобщением благому все облагораживается.

«Которое не является ничем иным, а является благом». Что это такое? Слышишь изречение, что не является ничем иным, кроме блага. Ибо объект возникает вместе с природой и силой, соответствующей природе, и является сущностью, и приобщением к благому бытие делается благим. Но оно не является абсолютным благом, ибо абсолютное благо не есть что-либо иное, чем абсолютное благо. Но другие, только приобщением к благу облагороженные, вначале являются другими, будучи сами соединены с природой и впоследствии облагороженными. А благо высших созданий выше всего без соединения. Из этого ясно, что всякое бытие содержит в себе влечение и стремление к благу. Но всякий предмет стремления и влечения является иным, чем стремящийся, ибо всякий стремящийся следует за предметом стремления и всякий увлеченный _ за предметом влечения, как за потусторонним и высшим в отношении себя.

Но «если оно является частью бытия, или одно и то же бытие и благо, то бытие не будет стремиться и желать блага, потому что само будет благом».

Слушай, что он говорит. Как это выявлено выше, стремящийся является иным, чем предмет стремления и увлечения, и является иным, чем предмет влечения, так как увлеченный следует за предметом влечения, а стремящийся за предметом стремления и всякое преследуемое является иным, чем преследующий, но этот следует за ним не для того, чтобы избегнуть его, а чтобы получить от него и приобщиться и облагородиться его благом, ибо всякий стремящийся следует за своим предметом стремления для приобщения к благому и для облагораживания, если даже будет отсвечивать и отображать бытие. А что касается заблуждения в практической деятельности, то по природе оно следует за благом, или за самим благом, или за образом блага, или за тенью и изображением блага. И нет такого бытия, которое не следовало бы, отрекшись и покинувши свою сущность и превратившись в него, и отрицая свое существование.

Но откуда имеет дух, разум, и само это небо, получившее бытие, эту силу? Разберем это положение последовательно.

Сперва рассмотрим, что такое благодеяние, или что такое благо. Благодеяние является ведущей дорогой, и преддверием к благу, как доказал Сократ в «Федре», ибо благом он называет первый источник и порождающее начало единиц, высшее разумное солнце, считает его высшей истиной, источником и предметом стремления реального бытия, но отличает от блага благодеяние и предоставлением меры укрепляет его. Но высшей ступенью благодеяния он утверждает саму единицу и благо. Философ говорит «всякая красота и благо _ в стройности и украшении».

Но первое составление и первое украшение являются свойствами и сущностью реального бытия. Ибо это высшее украшение украшено единицей благодаря тому, что высшее существо создало высшие существа и первичные монады. Но где первое составление и первое соответствие, там и первая красота и благо, как это говорится в «Федре». Давай выразим в аттических словах: τι τών δντοιν άριστον, τι τών νοουμένων χάλλιστον;

Смысл этого заключается в том, что он опрашивает: «Что из существ является наилучшим, что из умопостигаемого является самым совершенным?» Таким образам, изумляется и удивляется он высшим сотворенным красотам первичного космоса, где первые цветы составления и первые музыкальные струны образцового мастера начали порождать разумные роды, которые не возвращаются и стремятся к своей превысшей единице и к первичному благу. Но Сократ воздает должное высшему, непостигаемому и говорит: источник влечения привлекает к себе и предоставляет свои свойства всякому увлеченному, ибо (он) замышляет, как бы завладеть им и принять в себя, и спаивает нектаром бытия, укрепляя его развитие бессмертной пищей богов.

Не вполне неприемлемо (то положение), что безнадежность состремящегося отделяет предмет от его стремления и при этом не отдает предмету познания непознаваемость и свою высшую сущность чтобы сделать недостигаемым свое бессвойственное свойство, ибо могут, _ говорит философ, _ дух и разум, познав, что стремления следуют за ними, сделать их умопостижимыми, если они: будут следовать за ними и займутся познаниями остального.

Но познание этого высшего представимо, как слияние их обоих; ибо отдаст свое свойство и восстановит в стремящемся желание к стремлению. Далее, непознаваемое стремится к предмету умопостижения, подобно сказанному одним философом: μαιεύεσί)·**αί με δ ί>εος αναγκάζει, γεννάν δ' άπεκώλυσεν. Смысл этого заключается в следующем: «Принуждение бога делает меня повивальной бабкой прекрасного, но рождать не допускает». То-есть, всякая повивальная бабка призывает создание к рождаемости и приготовляет к этому. При этом прибавляет: «мне не дозволено рождать». Слушай, ибо всякая рождаемость является порождением рождаемого, подобно тому, как разум рождает умопостигаемое, а дух _ духовное. Но положение с единицей _ солнцем не является таковым, ибо оно стремится породить познаваемое и создать существующее, но только этим не удовлетворяется. Удивительным является то, что (оно) не уменьшает арены стремящегося для принужденной рождаемости, ибо делает ее повивальной бабкой непреодолимое желание, а также не может родить что-либо умопостигаемое и таким образом дополнительно делается созерцателем и жаждет о жажде и страдает о вкусе и желает желанное.

Вот что мимоходом продумано философски нами о божественном прекрасном.

Но далее он говорит: «другим является благо, приобщенное к бытию». Таково частичное, а не истинное благо, ибо другим является благо среди бытия, а нечто другое абсолютное благо, ибо от абсолютного и от первичного блага бытие делается облагороженным, так как мри получении единоставовления своих свойств единица является благом в отношении их, а единица и благо тождественны. И куда ни направляет единица свой источник единичности, всюду делает единицей и благам своих воспринимателей. Поэтому первичное благо не является ничем иным, кроме блага. Это относится ко всему умопостигаемому, будь оно разумом или духом, или природой, или весьма отдаленным, например, небом. Все они единостановлены и составлены из частей и распределены между собой; и подобно тому, как получая своими частями единицу, делаются благом, таким же образом получают и благо; ибо доказано, что тождественны «единица и благо» и поскольку становятся единицей _ облагораживаются, и поскольку облагораживаются _ становятся единицей.

Но «если что-либо другое прибавишь к благу, уменьшишь значимость блага». Ибо если что-либо прибавишь к единице, не будешь иметь совершенную единицу. Таким же образом в отношении прибавления к благу, если даже (это прибавление) будет силою или светом, или чем-нибудь иным, умалишь его, ибо оно выше всего этого и все это является последующим существом, а не высшим существом.

 

Глава 9. О САМОДОВЛЕЮЩЕМ И НЕДОСТАТОЧНОМ

Закончив в [восьмой главе учение о первом благе, он приступает к вопросу о причине и беспричинном, к вопросу о самостоятельном и нуждающемся. Философ говорит: «Всякое самостоятельное является лучшим, чем нуждающееся», которое связано как с существом, так и с действием нуждающегося». Но лучшим оно является тем, что более похоже на первоисточник бытия. И затем говорит: «в отношении которого благо возникло и приобрело свойства», как в отношении первого разумного. Но оно облагораживает все находящееся ниже его и связанное с ним; и подобно этому (делает) всеобщий дух в отношении нижестоящих духов, а также небесное тело в отношении всех остальных тел, находящихся ниже его. А все эти, сообразно со своими качествами, сперва, делаются благими через абсолютное благо, а после облагораживают других; но это благо некоторые имеют по природе, по существу, а некоторые приобретают благо подобно тьме и сумеркам и имеют лишь блеск блага, как всякое смертное и подверженное рождению и уничтожению. Ибо чем ближе к источнику желания, тем лучше того, которое далеко от причины и стремления. Стремлением называют причину, ибо стремление является причиной следствия и наоборот, ибо из него исходит и к нему стремится, подобно солнечному ореолу по отношению к солнечному диску (δίσκος) Это наблюдается во всех явлениях в ряду богов, разумов, духов, природы и тел. Среди всех этих некоторые находятся в близости к своей причине и стремлению, а некоторые _ дальше.

«Поэтому чем-либо родственное с первым благом», то-есть, в какой мере это достаточно для усвоения в себе первого и желанного блага, в той мере является его образом и подобием. Но в какой мере является его образом и подобием, в такой мере является родственным с ним, в той же мере оно является большим, причиной более сильной и порождающей. Но в какой мере оно причастно к средним, в той же мере удалено и не похоже на причину и на своего облагораживающего. А это ничто иное, как абсолютное благо.

 

Глава 10. О САМОСТОЯТЕЛЬНОМ И ПОЛНОЦЕННОМ

Закончив девятую главу и приступив к десятой, философ говорит: «Всякое самостоятельное и полноценное является менее значительным, чем первичное и истинное благо». Познай, что (по мнению философа) первое и высшее сущее и высшее истинное благо стоит выше по своему совершенству и самостоятельности и (философ) так составляет доказательство, что всякое полное является полноценным, но всякое полноценное сперва составлено из частей, а потом со стороны прибавляет к себе причину своей полноценности, подобно тому, как реальное бытие произошло от единицы и от двух объединенных источников: я имею в виду первичный предел бытия, который Аристотель называет родом родов, и первичную безграничность которая является неистощимой и беспредельной силой.

Взаимоотношением этих двух составлено оно и исполнено через непознаваемую единицу внедрением единичных лучей. Ибо центром и причиной реального бытия познай единицу, но в таком готовом виде, чтобы обе эти причины бытия были взаимно существующими. Но «оно» (субъект) _ безоное, ибо «оно» находится между видом и родом, а «оно» (объект) получает свое название от последующих и получивших существование, среди которых начинают возникать роды. Но где нет частей и всеобщности, там нет ни субъекта, ни объекта, а из последующих выводим объект и субъект. Так как это доказано, то, следовательно, первичное и абсолютное благо стоит выше полноценности и самостоятельности, ибо полное и самостоятельное следуют за ним, а полноценность и самостоятельность являются родами и свойствами реального бытия. Изучи, что различны понятия «блага» и «благости». Благо является частью благости, а благость подобна безграничному озеру благ, и они отличаются друг от друга наподобие всеобщности и частичности. Иными являются созерцательность и природа всеобщности, а иными _ ее части, как, например, иной является природа неба, как всеобщности, а иной _ природа его частей, как сфер, четырех элементов природы. Таким же образом (обстоит дело) со всеми всеобщностями и частями всеобщности; но, слушай, если говорят о всеобщности блага, не думай, что это касается частичной всеобщности, ибо всеобщность частичная составлена подобно небу, разуму и остальному в этом роде.

Но всеобщность, приуроченная к первому благу, является продетой и не имеющей частей и не общающеюся; как единица является единицей и не нуждается ни в каком дополнении, так и всеобщность блага.

Эти образы имеются и в аттическом языке, ибо τάγαθόν _ называют благость, a αγαθόν _ благо. Это выражено богато, а именно, что благо выше самостоятельности и полноценности, ибо всякое полноценное стремится к причинности своего совершенства, но к чему же должно стремиться первое благо, если оно само является для всех вещей объектом стремления, возвращения, и источником стремления бытия, и болезненным умалением познания.

 

Глава 11. ПРИЧИННОСТЬ БЫТИЯ

Закончив десятую главу и приступив к одиннадцатой, (философ) говорит красноречиво: «Всякое бытие происходит как от причины от одного, первичного». Слушай, как сразу невидимыми делает он мнения тех, которые творческую причину отделили от существ, как (это сделали) философы Стагирит и Александр Афродизский и их комментаторы, ибо когда он говорит, что «всякое бытие происходит, то он говорит не от творимой причинности, (а это) касается первичной силы или силы пробуждения, то есть становления. К этому он добавляет «от причины одного _ первичного». Когда слышишь здесь «единицу», _ не смешивай ее с силой, или с действием, или же с чем-либо умопостижимым, например, _ со светом, с вечностью или с творимостью. Он говорит: если что нибудь из этих припишешь единице, этим уменьшишь ее и не будешь иметь истинную единицу; ибо все они исходят из единицы и более соответственны причинной связи реального бытия. Но когда он говорит: «от (причины)», то не предоставляет сущим само бытие высшего существа. Ибо, _ как говорит Сократ, _ каждый творец искусственных и природных явлений отдает (свои свойства) созданному (им) и природному явлению наподобие того, как четыре элемента (отдают) свои качества, так же, как и все остальное содеянное (отдает свои свойства) своему произведению. Но это (первичное) пребывает выше _ в мироздании и (философ) приводит для примера солнце _ Аполлона. Он говорит, что. Аполлоном и его движением создаются все эти творения, так же, как высшая единица руководит всем сотворенным и отпрыском высшей силы; а так как это (солнце) выше всего производимого, то подобно этому оно и (первичное), ибо солнце не смешивается, не подвергаясь разрушению и изменению. Таким же образом и единица не умножается вместе с существами, чтобы не потерять свою единичность, и не принимает соединения с природой, чтобы отбросить от себя необходимость (ананке), ибо всякое соединенное с природой «сковывается цепями Юпитера (Диоса), задерживается и неизбежно связывается с природной необходимостью. Но единица выше всего этого, и даже выше первичности. Теперь он приступает к составлению доказательства, и говорит «или» (первичное) не является причиной бытия, или оно является причиной всего окружающего и разграничены все (они); или до безграничности будет восход, и одно является причиной другого и существующие причины находятся в беспрерывном становлении.

Так выставляет он эти три проблемы, требующие доказательства, но мы определим пока первую из них. Философ говорит: «(единица) не является причиной бытия». Ибо, если сделаешь невидимой первую причину бытия, этим самым будет непознаваема закономерность бытия. Но сперва разъясним, чем является закономерность, ибо когда услышишь о закономерности, не восприими ее, как изображение небесного порядка, где вместе с вращением происходит и изменение, которое переплетается с судьбой ειμαρμένη, а (понимай ее), как закономерность, сопровождающую бытие и считай ее за высшее бытие, которое и называй предопределением, причем тут разумей убедительность самого бытия, и эта закономерность и убедительность являются не случайными; а также не считай закономерность и убедительность различными; вот таково чистое предопределение, ибо среди неизречимых утвержденными являются элементы предопределения и оттуда произошла вместе с бытием (сама закономерность), как гармония и приготовление природы (вещей), предоставляющее всякому бытию закономерность. Но если одну причину бытия сделает кто-либо невидимой, то искоренит и сделает несостоятельной закономерность и составление бытия; но это является невозможным. Поэтому именно единица есть причина бытия, и ее закономерности и предопределения не может избегнуть ничто.

«Или являются причинами всего окружающего и определяющими все». Это положение говорит, что если причины считаешь окружающими все и сферой причин, то одна причина есть причина другого, и единица будет и причиной и следствием, и откуда началось, там же закончится, и где закончилось, там же начинается. Но нигде не встретишь совершенную и первичную причину, а будет она и причиной и следствием. Далее не будешь иметь чистую и первую причину бытия, а явятся последующие и последние причины, дающие бытие по природе первым и причинам. И опять нарушается существующая закономерность и не будет первичных и последующих, высших и низших, и сразу уничтожится закономерное существование бытия, которое невозможно по природе вещей. Таким образом, единица есть первичная, действительная причина и благодаря ей существует закономерность и предопределение бытия.

«Или до безграничности будет восход и одно является причиной другого и существующие причины находятся в беспрерывном становлении». Это означает: если безграничными являются существа и не имеют первичного конечного, куда бы они пристали и определились, то будет смешение и необособленность существ, и где же тогда конечность? и если нет границы бытия, _ не будет и закономерности; а если не будет закономерности, _ то не будет предопределения; если не будет предопределения, то не будет созерцателя и создателя бытия; и если не будет созерцателя и создателя бытия, не будет существовать что-либо; и если не будет существовать что-либо, где же созерцание родов, и закономерность, и их сущность? Но это никак невозможно. Поэтому, есть одна, конечность и граница бытия, от которой все существующее происходит.

Далее: «Не будет закономерности между активным и пассивным». Что из себя представляет активное и пассивное? Активным называет (философ) то, что в сравнении с существами является наиболее деятельным (δραστήριος), как все небесное (является более деятельным), чем земное и как огонь активнее других элементов, и как разум в духовности, и как дух в телесности; ибо все это первичнее и деятельнее всего того, что им подлежит. Пассивным же является всякое бездеятельное и менее значительное, чем его высшая причина. Но из пассивных некоторые приобщаются к благу, к лучшему, а некоторые совершенно нарушают закономерность. Познай, что когда высшие причины через движение делают что-либо себе подобным, это называется действием обессмертчивания и приобщением к лучшему. Но когда более низшее через движимое делает что-либо себе подобным, это называется полным разложением. И к этому (философ) прибавляет: «а также ни первая причина, ни умение и знание», что есть дело духа, созерцающего бытие. Ибо говорит Аристотель в первой книге «Аналитики» и особенно во второй книге «Аналитики»: «тогда говорим мы о познании, когда познаны первичные причины начала практической деятельности», «первичные» _ ибо без познания причин невозможно познание, и знание, (а знание без познания причин) является ошибочным знанием. Но чем является познание причинности, выслушай и восприми на примерах, которые Аристотель приводит. Ибо всякий, даже необразованный, знает, что луна уменьшается, но почему или по какой причине, это знают только мудрые. И также всякий знает, что когда заходит солнце _ у нас ночь, но почему таким образом (происходит), только мудрый знает. И также (всякий знает), что душа возникла вместе с телом, но как, _ только мудрый познает. И также всякий знает, что по предопределению среди смертных достойные смешиваются с недостойными, и недостойные с достойными и все знают, что это так и есть, но, почему, _ знает мудрый. И что земля среди воздуха _ знает всякий, но, каким образом, _ и всюду, _ знает мудрый. И многое подобное этому. Да будет известно о всяком знании: если не имеется познание первичных причин, это не называется знанием, а называется ошибочным (знанием) и незнанием.

Но ничем не разделимы друг от друга причины и следствия, если они во взаимном окружении и соприкасаются между собой. Что значит «ничем не разделимы»? Смысл этого положения в том, что в порядковом расположении существ некоторые находятся выше и имеют много центров и являются они сильнейшими и причинами большинства явлений, а некоторые не имеют много центров и являются менее значительными и меньше производят. Например, первое бытие, которое мудрость назвала действительно существующим и реальным бытием, является причиной всего прочего, как, например, вечности, абсолютной жизни, (αυτδζωος), разума, духа, природы. Внемли, ибо вечность существует, пока непоколебимо все вечное; абсолютная жизнь _ до тех пор, пока существует жизнь; дух (существует до тех пор, пока существует все) духовное; природа _ вплоть до существования природных явлений. Все это прибавляет и убавляет протяжение бытия соответственно их мере. Но все вместе создает действительное бытие, как нечто, которое сильнее всего, и далеко простирает свое действие через эти явления. Если юно лишается их силы, оно действует одинаково. Оно распространит и выявит (свою силу на всякий предмет, получивший бытие, если даже будет он неодушевленный. Но другие причины не могут этого сделать: даже и само это действительное бытие вовсе отойдет и от своего высшего и непознаваемого, ибо это высшее и непознаваемое одно выявит без-образную и бескачественную вещь, которую называем небытием и, поэтому, произшедшим не от высшего. Ибо единицей выявилась эта непознаваемая вещь, как непознаваемое через непознаваемое или как выявление бескачественного с помощью высшего рода. Таким образом, здесь даже действительное бытие не может сравниться с единицей, надлежащей силой рождаемости, ибо действие подлинного бытия распространяется на получившие бытие и принявшие образ, которые представляются родовыми и видовыми действиями действительного бытия. По этому поводу говорит: чем больше средних (звеньев), тем лучше и достойнее.

 

Глава 12. О НАЧАЛЕ БЫТИЯ

Окончив одиннадцатую главу и выставив ряд непоколебимых доказательств в пользу того положения, что единица является основой и причиной становления бытия, философ обращается к двенадцатой главе своих доказательств. Философ говорит: «Началом и причиной всякого существа является первоначальное благое». Эти слова приносят с собой самоубедительноть, ибо надо через многообразное чувственное восприятие и научное исследование установить, чему соответствует душа.

А установление заключается в следующем: (ибо) положение данного обстоятельства таково, что единицей и первой причиной существования бытия является первоначальное благо. И, если это не так, выявим при помощи закона доказательств. Если первоначальное благо не является первоисточником, тогда основой и причиной становления бытия должно бы быть нечто такое, что лучше и выше блага и от него произошло бы бытие, как от первой причины. И далее, к нему должно стремиться и возвратиться бытие, как к своему первоисточнику. Но по вопросу становления бытия, надо знать, что всякое бытие стремится к благу и в своем становлении возвращается к началу своих испытаний, то есть к единице и первичному благу, и, оставляя свои стремления и существования (стремится) к слиянию наподобие единства, как объединенное через единицу и облагороженное через благо. Но если бы первичное благо не было основой и источником бытия, то оно возникло бы из самого бытия, как из источника и причины. Но невероятно, чтобы причина произошла из следствия. А если бытие есть следствие, то что иное может быть причиной, как не само благое, из которого возникает бытие и делается благим бытие; и если делается благим, то облагораживается существование. Но если причина делает благим и следствие облагораживается, следовательно благое будет причиной, и не будет другого (источника), кроме благого, так как для бытия не существует ничего лучшего, кроме облагораживания. Таким образом, пусть будет первичное благое причиной и началом существования бытия. Это доказательство касалось положения (об отношении) последующих к первичным, я это положение разъясняет, что бытие ничего лучшего не имеет кроме единостановления, которое является благим в отношении бытия.

«Но если бывает», _ говорит (философ), _ сосуществование его, то есть благого, с бытием, то следовательно, возникшее из первичной причины является более лучшим, чем бытие, сосуществующее с благим». Слушай, что говорит: если есть другая причина и источник бытия, кроме благого, то, следовательно, из этого лучшего возникает сосуществующее с бытием, что явится в бытии более лучшим, чем благое. Ибо оно есть более высшее, чем благое, и отдаст бытию нечто лучшее и высшее, чем благое; но если нечто лучше благого, то и само лучшее считается полным наивысшего блага, как это происходит среди существующих, из которых некоторые, как, например, само реальное бытие, более обильны благим, а остальные _ соответственно своему существованию. Поэтому, нет ничего более лучшего, чем первичное благо, а неблагое следует за благим, как последующее. Таким образом, первичное благо выше всего и является причиной всего, и все сущие связаны с ним.

 

Глава 13. ОБ ЕДИНИЦЕ И О БЛАГЕ

Закончив изложение двенадцатой главы, в которой было сказано, что первичное благо является первичной причиной всего, в следующей, тринадцатой главе (философ) прибавляет доказательства об единице и благе, о их тождественности.

Текст гласит: «Всякое благо находится в единстве со своим приобщающимся и всякая единичность (является) благом, а благо тождественно с единицей». Слышишь, каким образом, из действий и последствий он зажигает свет доказательства, и выставляет теорию, на основе которой единица и благо тождественны. Ибо, где с существующим срослась единица, для него она является благом, и, являясь для него благом, является и его единством. Рассмотри это на примерах: ибо единицей является все ясно видимое, как например: одно живое существо, разумное и духовное, _ я разумею численное и родовое, _ как доказано в Тимее, что «единица и благо овладели всем видимым космосом, и природу всего сделали одним благом в себе». И это объединенное одионисованное*, возникнув из единицы и блага, сопровождает единицу и благо в непрерывном движении, и стремится к нему. Но единица и благо первичнее конечного и начала, являясь для них самоцелью. Как вращение и движение неба безконечно, так и его стремления безконечны; он говорит: если его стремления имели бы конец и границу, и небо остановило бы свое неугасимое движение, тогда всякие стремления и желания покинули бы его. Поэтому движение и вращение неба избегло уменьшения. Но почему оно переходит от одного места к другому и движется, об этом философ говорит: оно объято местом, как тело, ибо всякое тело находится в определенном месте, как это доказали Ямвлих и Порфирий. Но всякое бестелесное находится во внеизмеримом и внеобъемном месте.

Итак, это живое, как и одно жизненное небо, является одним и благим и вечно облагораживается и объединяется в своем непрерывном течении. Ибо следует, как изумленное, благу, желанному блаженству, которое молчание удостоило скудным изложением. Таким образом, чего коснулась жизнь единицы, там появились благо и жизнь, соответственная сущностям, и сама эта жизнеспособность смертных исходит от единицы и блага. Ибо, пока единство и тождество пребывают в качествах четырех элементов, пребывает и бывание смертных животных и является их светом и жизнью. Но если есть жизнь, и есть благо, и если отделится от единства, отделится и от блага, ибо жизнь каждого _ само благо; и если есть само благо, есть и сама жизнь; и если есть сама жизнь, есть и само единство. Ибо тождественны благо и единица, как и единица и благо, и все получает свое благополучие от единицы.

 

Глава 14. О НЕДВИЖИМОМ, САМОДВИЖУЩЕМСЯ И О ДВИЖИМОМ

ДРУГИМИ

В четырнадцатой главе философ приступает к разбору проблемы недвижимого, самодвижущегося и движимого посредством другого. Поэтому мы обязаны для истинного познания вникнуть во все подробности этого положения.

Доказав в вышеприведенных главах все о высших существах и о первичной единице, теперь философ разбирает вопрос о строении существ, которые он делит на три категории: на недвижимые, на самодвижущиеся и на движимые посредством другого. Но неподвижным и вечным он считает всякое пространство разумного свойства. Намни с реального бытия и породи всю природу разума, как вечной абсолютной жизни, и все разумное и умопостигаемое, и далее опять разумное, где Кронос и Зевс, Зевс и Арей появляются в конце разумного. Но познай, что сфера разума выше разумного, как объект разума и как умопостигаемое. И это в самой грузинской речи также выражено: «Гоние-ри...». Прибавлением к слову частицы «ри» мы получаем новое понятие. Так например, иногда говоришь _ «сули» (дух), а иногда «сулие-ри» (духовное), так же и «гонебай» (разум) и «гоние-ри» (разумное). Как понятие духа отлично от духовного, так и понятие разума отлично от понятия разумного; как дух выше духовного, так и разум выше разумного. Выделив таким образом, три категории: недвижимое, самодвижущееся и движимое посредством другого, он неподвижность помещает среди всякого разума и разумного и определяет их сущность и деятельность, как недвижимых и (стоящих) выше всякого изменения и движения. В них неугасаемо и вечно сосуществование источника блага, прекрасного, и луча единиц.

Но самодвижущаяся сила положена в бытии духа. Однако, что значит иметь силу самодвижимости? Это не считай чем-нибудь иным, а (восприми ее), как силу жизненности и как источник жизни. Ибо, куда простирается вершина истоков духа, там возникает жизнь и движение.

Но самодвижущейся является потому, что ни от кого не получает жизни и имеет ее не как извне приобретенное, но она является ее собственной природой; как природой светлого является свет, так и природой духа является жизнь. Поэтому Платон доказал, что самодвижущееся является бестелесным и бессмертным, так как благодаря жизненности сделалось живым и оживилось все видимое нами. По его мнению, природа тел лишена способности иметь в себе силу и действие. И даже самые небесные тела он считает по природе простыми телами, нежизненными и бездеятельными. Он говорит в диалоге «Тимей», что тела сами по себе являются смертными и лишенными постоянства, во существуют и имеют бытие, как причастны к всеобщности духа, являясь его колесницей. Тела воспринимают движение через свои части (зерна), собранные в теле в течение неугасаемого времени. Ибо Зевс, подражая разумному небу, породил и украсил их. А всеобщий дух, _ говорит он, _ спаивает их и овладевает ими, чтобы они вечно стремились к непознаваемому и к солнцу единиц. Из вышесказанного ясно, что Мироздание делится на три категории: недвижимое, самодвижущееся и движимое посредством другого. Но высшим и лучшим он признает неподвижное, а менее значительным, чем те оба, считает движимое посредством другого, и далее, средним между движимым и недвижимым посредством другого он выявляет существо самодвижущегося. А при помощи этого приводит в соприкосновение и приобщает движимое через посредство других к неподвижному существу. Ибо всякие тела и телесные существа благодаря духу приобщаются к разумным я неподвижным существам, как и дух посредством разума (приобщается) к космосу реального бытия. И далее, вместе дух и всякий разум посредством реального бытия (приобщаются к солнцу единицы).

Изучи, ибо эта неизреченная единица находится выше неподвижности, что будет выявлено в соответствующем месте.

 

Глава 15. О БЕСТЕЛЕСНОМ И О ТЕЛАХ

Вслед за четырнадцатой главой, в которой философ делит все существующее на три категории _ на неподвижное, самодвижущееся и движимое извне _ в этой (пятнадцатой) главе он делит (существующее) на бестелесное и тела. Он говорит: «Все то, что способно возвратиться к самому себе, бестелесно, ибо ничто из тел неспособно возвратиться к самому себе». В чем смысл этого положения? Слушай, он говорит, что ничто из тел неспособно возвратиться к самому себе; но мы постараемся распознать, по каким причинам существующие возвращаются к самим себе. Знай, что всякое бытие проникнуто светом одного. Но когда слышишь о свете, не разумей его извне пришедшим, а считай его глазом, как бы семенем и причиной бытия, того бытия, к которому он принадлежит. Само одно раньше упрочивается высшей первичной единицей, и когда упрочивается внедрение одного и семя высшей единицы, тогда оно создает вокруг себя некоторый род существования и оно является причиной и как бы неподвижным гвоздем того рода, к которому оно принадлежит, как центр своей сферы. То же самое найдешь и в самом реальном бытии, и во всех других разумах, и в душах, и во всех родах тел. Таким образом, надо себе уяснить, что во всех существующих не одним и тем же является внедрение одного, ибо иным является одно реального бытия, как самое ближайшее к первичной единице, а (совершенно) другим является одно разумов, души и душ, природы и природ, так же, как и тела и тел. Во всех них внедрены семена всевышнего созерцателя (солнца и созерцателя) единиц; и это посеянное и излученное является причиной всякого существа, и сообразно с существами делятся и единицы; сообразно с единицами (делятся) существующие. Ибо не одной и той же природы и ценности все существующие, и не одной и той же ценности все единицы, как это ясно на (примере) чисел, ибо ближайшие к одному являются более ценными и (они являются) едиными среди разрозненных.

Познай, что, когда сущее стремится к высшему (первичному) сущему, прежде воссоединяет все свои имманентные (части), чтобы найти свою имманентную причину, самое единицу. Таким образом, через свою причину, которой является его внутреннее одно, оно соединяется с высшим солнцем («созерцателем») _ одним, как это доказывает Сократ в «Федре», ибо он говорит: «Душа, (воссоединяясь со своим существом, прежде сталкивается со множеством всяких существ и с многообразием бытии. Но упокоившись (?), отклоняет разнообразие родов и лишается собственного существа». Вначале она обнимает свое внутреннее божество и одно, а затем, через него же, _ названное солнце единиц. Но когда ты слышишь _ «возвращение», разумей не только (возвращение) в пространстве, как это бывает с телами, но разумей и бестелесное (возвращение) ибо все то, что возвращается, возвращается стремлением внутренней единицы, чтобы через внутреннюю единицу найти источник бытия и солнце единиц. Сократ говорит, что (душа) лишается строя собственного свойства и как бы с энтузиазмом стремится к нему (источнику бытия). Вот это _ касательно возвращения, касательно того, почему происходит возвращение. Но тело, _ говорит философ, _ неспособно возвращаться к самому себе. Это происходит от того, что (тело) я своих частях разрознено и рассеяно, и его части находятся в разных местах, даже если оно сферообразно. Поэтому неспособно возвратиться все тело ко всему телу, так же, как и часть (тела) к его же части, или одно тело к другому, ибо это не происходит среди тел. А возвращение свойственно во всех отношениях бестелесному (всему тому), в чем не возникает осуществление (то есть ипостасирование) измеримого по трем измерениям _ я разумею длину, ширину и глубину. Ибо всякое тело по этим трем (измерениям) получает телесность от рождающего и действенного бога. А бестелесное во всех отношениях пребывает в протяжении высших мест. Ибо все (находящееся) во всяком бестелесном, ни объемлется пространством, ни движется от места к месту: пространство бестелесных иное, иным является и их движение, что будет разъяснено в соответствующем месте. Поэтому, познай и то, что небо благодаря тому сферирует свои движения, и вначале следует за своей внутренней единицей. Но когда оно получает свою телесность, оно приобретает пространственную движимость.

 

Глава 16. О ТЕЛЕСНОМ И БЕСТЕЛЕСНОМ

Отделив телесное от бестелесного, философ доказывает, что все существа, отвлеченные от телесного, являются отвлеченными от тел отдельно имеют свое действие, соответственное их сущности, и являются возвращающимися к своему свойству. Но все явления, способные возвратиться (к себе) являются бестелесными, как доказано выше; ибо не бывает, чтобы какое-либо тело возвращалось к себе, или какое-нибудь бестелесное не возвращалось бы к себе. Но если кто-нибудь выставит тезис, что действие является отвлеченным, а существо находится среди тел, в этом случае получится, во-первых, невозможность положения, а во-вторых, несоответствие с исследованием, ибо выйдет, будто первичное и причина являются последующими, а следствие и последующее _ первыми.

Но это является необоснованным, даже если существо находится среди тел, а действие отвлечено от тел, потому что всякое действие следует за существом и существо является основой и причиной, из которой возникает действие. Но если действие отвлечено и потусторонне телам, то существа их являются главными к первоначальными. Но всякое бестелесное является обратно возвращающимся к самому себе. Поэтому к себе возвращается бестелесное, а всякое бестелесное отвлечено от тел и существом и действием.

 

Глава 17. О ДВИЖЕНИИ ТЕЛЕСНОГО И БЕСТЕЛЕСНОГО

Закончив шестнадцатую главу, философ приступает к семнадцатой главе. Эта глава содержит в себе ряд вопросов, которые понять трудно для (лиц), непривычных к восприятию бестелесного существа. Но мы с помощью первой Афины (первых солнечных лучей на темном месте) привлечем наше внутреннее «герми» (то есть способность толкования (ερμηνεία), чтобы сделать доступной для нас эту мудрость с участием Христа.

Как было сказано и доказано выше, движение духа является ничем иным, как жизнью. И это _ исток и источник жизни, ибо где возникает дух, там возникает и жизнь. А что касается бестелесной и абсолютной жизни, не думай, что она (исходит) от телесных частей, ибо, как говорит Ямвлих, части бестелесного являются также бестелесными. Ибо нельзя составить бестелесное из телесного. Но телесное может быть составлено из бестелесного, например, тело состоит из поверхности (επιφάνεια) и других измерений. И далее, как доказал Аристотель, бескачественное тело делается качественным с помощью четырех качеств, подобно тому, как число с помощью, своих частей и как украшение (делаются качественными) через слияние частей. Так и подобно этому всякое бестелесное. Таким же образом можно выразиться о части и всеобщности, но (последняя тоже) бестелесна, ибо от частей бестелесных и всеобщность (получается) бестелесная. Так же считай и в отношении духа, его всеобщности и его частей, и движения. Ибо не только среди пространства движется дух, так как всякое пространственное движение включает в себе пространственность. Но бестелесные (не) являются безвеличинными, ибо то, что не имеет величинного происхождения, лишено пространственности. Отсюда он и доказал, что дух свое движение, то есть действие, совершает в отношении самого же себя. Например, если что-либо познает дух, то познаваемое воспринимает он не через внешнее изменение. Этого не бывает, ибо смертным существам свойственно чувствовать, а не познавать. Ибо дух, познавая что-либо умопостигаемое, составляет в себе словесные сущности, как говорит Сократ, и он внешнее содержание упомостигаемого сперва находит в себе, как слово и преддверие сущностей. Но ничто извне не прикасается к нему, кроме воспоминания об усыпленных и как бы заглохших знаниях. И это _ как бы вторичное воспламенение погасшего, а в прочих отношениях дух носит в себе роды бытия; поэтому в нем находится небо со своими частями. И вот (дух) является самодвижущимся и (движущим) к себе собственные действия, потому что он среди себя находит всякое бытие и бытие лучезарное, и как сказано в «Тимее», творец всего — «бог» смешал в кратере (κρατήρ) то есть в сосуде, всеобщий дух, и в качестве его части определил ипостасированные слова существ, чтобы в себе испытывать всякое бытие, и если когда-либо находит на него забвение, тогда он (с помощью извне пришедших) опять вспоминает богатства, которые вложил в него отец, и (таким образом) Адам возвращается в рай к своим насаждениям.

Поэтому с помощью первого положения хорошо разъяснен смысл этой главы, а читатель пусть вникнет в подробности звуков и сочетания слов. Но мы также отнесемся с почтением к этому, ибо весьма серьезными являются положения, приведенные в этой книге.

Философ говорит: «Если же часть движет, а часть находится в движении», то это будет тело, как это (наблюдается) на живых телах, ибо тело (проявляется) через ноги или через руки, например, при плавании или  при других явлениях.

«Или все движет и часть находится в движении». Это (значит) что всеобщность всего, каковой является природа неба, движет некоторые свои части, например, землю, или что-либо другое сродное с этим, или даже семь сфер. Не является характерным для духа и то, чтобы он был бестелесным и подобно монаде, чтобы все двигало часть, или часть двигала всеобщность, так как (в таком случае) произойдет раздвоение на движущее и движимое, на высшее и низшее, на деятельное и недеятельное. Поэтому, не будет пребывать дух среди бестелесности, и не будет единичности духа и тождества, а также не будет (дух) во всех обстоятельствах возвращающимся к себе и не будет также самодвижущимся.

«Или все движет или все находится в движении».

Так происходит среди  сферообразных тел, каковы солнце, луна и им подобные. А также и пятое существо и бессмертное нетленное является телесным и как по пространственности, так и по просранственному различию оно свободно от участия бестелесных (в своем) движении.

«Если же будет одна часть движущей, а другая часть будет в движении». Как выше доказано, это невозможно среди бестелесных монад, так как у них произойдет разложение и они распадутся на части, и не будут иметь возможности возвратиться к самим себе. Как понять, что самодвижущееся бытие не является возникшим из самодвижущегося? Внемли, ибо, когда говорит «бытие», говорит о существовании. Но когда (говорит) возникло из несамодвижущегося, это подобно сказанному им, что: «часть движет, а часть — в движении, или все в отношении частей, или часть в отношении всего». И далее, весьма многообразен род возвращений, но ни одно из них не возвращается совершенно к самому себе, а (возвращается) не тело, а бестелесное. Ибо это доказано, что всякое самодвижущееся и к самому себе возвращающееся является бестелесным. И всякое бестелесное совершенно возвращается к себе, и ничто из него не  имеется среди частей  или  среди  общности;  некоторые  являются недеятельными, а некоторые деятельными, но все ему принадлежащее является деятельным, все ему принадлежащее _ жизненным. Вот об этом я порадел познающий.

 

Глава 18. О БЫТИИ

Но теперь, в этой главе (философ) выставляет и определяет По собственную меру всякого явления, причину и следствие, и говорит:

«Всякое, предоставляющее другому существование, сперва само является существующим и бытием». Видишь, какое положение выставляет? Он говорит «всякое, _ предоставляющее другому существование». Это значит: бытие получено путем преобразования из небытия, ибо всякое бытие имеет свое существование от своей причины. Но всякая причина из своего существования отдает и предоставляет существование возникшему из нее наличному бытию. Но бытие сущее и наличное бытие отличаются друг от друга, ибо сущее свою конечность носит с собой; ведь сущее _ является самостоятельным, не нуждающимся для своего существования (в чем-либо) другом, приобретенном, которое называют случайным перипатетики, созерцатели лишь природных явлений.

Но великий Платон самые эти. случайные (свойства) называет сущностями, помещая их между реальным украшением и реальным сущим, ибо, по его мнению, там украшение есть сущее. Но здесь _ случайность, а там три понятия: измерения, цвета и формы являются сущими и бестелесными. Но здесь _ (это) приобретенное и случайное. Там он выявляет пять категорий: таковы _ существование, свойство, различие, становление и движение. Поэтому эти роды и сущности он ставит среди разумности и разумного строения и всякий род и свойство рода считает возникшим из первых свойств, и всякую делимость и всякое различие возникшими из первого различия, и всякое состояние тождественности возникшим из первого становления, и всякое творение и рождаемость считает возникшими из первого движения. Теперь познай, созерцающий, что, где среди созерцаемой природы увидишь приобретенное и случайное, там есть и сущее и род.

Если хочешь узнать, что такое бытие по преимуществу, то, как говорит Аристотель, оно является общим, включающим в себя сущее и случайное; бытие по преимуществу больше, чем сущее, ибо содержит в себе большее.

Но чем отличается бытие от индивидуального бытия и сущего, познай, созерцатель, ибо когда называешь «существование или индивидуальное бытие», то сразу представляешь род созерцаемого, каким бы ни было созерцание этого видимого. Но когда говоришь лишь «бытие», это значит (называешь) вполне отличное от небытия и хотя оно выявляется среди бытии, но безродно и необусловлено; и после к концу (философ) добавляет к бытию, (спрашивая), что это такое? и отвечает мимоходом: это огонь, воздух или разум, дух и какой-либо род бытия. Это весьма важное мы разъясняем мимоходом.

Но мы вернемся к первому вопросу. Философ говорит «Всякий дающий другому сущее, сперва сам является существующим». Ибо всякая причина сперва предоставляет своему следствию сущность и отрывает его от ничто, а после отдает ему свой род и свое свойство. И это делает последовательно в отношении всякого рода явлений. Но потенция и действие среди предыдущих и сама, сущность среди предыдущих безукоризненны и более сильны, :и более подобны единице; а среди отдаленных _ более темны и сумеречны. В этом убеждают примеры, ибо среди реального бытия все безукоризненное является вечным и жизненным. (Среди этих примеров) обрати внимание на произведенное и производимое, на отображения и на образы образов и вплоть до расчлененной сущности найдешь затемненными изображения и изображения изображений, и всю потенцию и действие.

«Таким образом, представленное среди представляющего является большим, чем воспринимающий. «Познай, ибо всякая потенция и действие среди причин являются более безукоризненными и превосходными, чем среди следствий. И опять говорит: «оно» является таким, но не таким, как само «оно». Познай, что в тождественности отличается следствие от причины, ибо тождественность содержится среди сходства.

Но всякое сходство или соответственно времени, или возникло среди первых и последующих, как причина и следствие.

 

Глава 19. О ПРОИСХОЖДЕНИИ

Закончив рассмотрение причин, то есть разумов и выше них находящихся богов, и доказав, что причина кладется в основу следствия, теперь с помощью искусства силлогизмов (философ) обращается к созерцателю подобных вопросов и говорит: познай и вникни, что «всякое сперва пребывающее в чем-либо естественно-существующем, всегда одинаково налично во всех явлениях, по природе из него происшедших», то есть то, что является первой причиной чего-либо, произошло наравне со всяким из него возникшим, как реальное бытие наравне со всяким бытием, и как вечно существующее наравне со всяким вечным, и всеобщий дух по отношению ко всякому духу, и природа по отношению ко всему природному, и небо по отношению ко всему из него исходящему. Теперь эти единичности, как принадлежащие к тому же роду существующих, соответственно производят все находящееся под ними. Но если производят не соответственно, а производятся некоторые больше, а некоторые меньше или совершенно не возникают, то знай, что в процессе возникновения причина по отношению к следствию созерцается -подобно отношениям большего к меньшему, что те сущности, которые более близки к своим источникам, являются более похожими на первые причины; но отдаленные более несходственны; и так происходит во всех случаях. Слушай, что гласит эта теория? Внемли, ибо причина соответственна всему происшедшему из нее, но различие сущности является основанием, чтобы отличать силу его возникновения. Бытие, как всякое бытие, является соответственно существующим, как доказал Аристотель, ибо он говорит: сущность соответственно досталась от первого бытия всякому индивидуальному бытию и последнее по своей сущности ничем не хуже первого, но годность и негодность обнаруживается в процессе становления бытия. Некоторые становления более похожи на свои источники и причины, а некоторые _ менее, как было выше выявлено. Там было сказано: всякий, близко находящийся к своим началам, более всех усваивает свойства начала, но если что-либо будет причиной бытия, а что-либо не будет ею, знай, что оно или не будет первопричиной его расположения, или будет посторонним и приобретенным. Из первой причины происходит соответственно всякое свойство существ и облагораживается соответственно с тем, что ему дает свет.

 

Глава 20. ДУХ, РАЗУМ И ДВИЖЕНИЕ ТЕЛА

Рассмотрев все вышеприведенные теории, а именно теории об единице _ одинаково отвлеченной от всего, о реальном бытии, о духе в телах, философ теперь берется за эти вышеприведенные понятия и отделяет их друг от друга. Но начиная от низших, он доходит до высших, причем прибегает к способу суждения перипатетиков. Сперва он отделяет дух от тела, (говоря) о самодвижении и о движении посредством другого. При этом самодвижущимся и абсолютной жизнью он считает дух, а тело считает движимым посредством другого, а не самодвижущимся, (хотя частично) самодвижущимся. Ибо он говорит, что дух до возникновения в телах, повидимому, является самодвижущимся, то есть является абсолютной жизнью. Ибо до возникновения духа в теле, на основе своего существования он мыслим, как абсолютная жизнь, или самодвижение, то есть, является потенцией жизни, Но когда отделяется он от телесности, тело лишается этого объекта познания, ибо делается движимым посредством другого, как нечто отбрасывающее от себя жизнь, что мы наблюдаем среди всех смертных существ. Но сущность высшего неба не является таковой, ибо навеки срослась с ним самодвижимость и жизненность как его частей, так и всеобщности, ибо то, что безжизненное делает жизненным, а недвижимое делает самодвижущимся, само должно иметь извечно совозникшую жизненность и его существование должно пребывать среди вечной жизни.

Далее, отделив дух от тела, переходит он к вопросу о различии между духом и разумом; но слушай: философ говорит, что разум является неподвижным и без движения двигает, но дух не является таким, ибо, будучи сперва самодвижущимся, двигает других.

Что такое движение духа и недвижимость разума? Самодвижность _ абсолютная жизнь _ значит иметь в себе жизнь, возникшую вместе с существованием, наподобие того, как вместе с огнем вечно (пребывает) теплота, что является самодвижением (огня), ибо ни от кого не имеет он в приобретенном виде жизнь. Но (дух) лишен свойств разума, ибо разум неугасаемо имеет в себе врожденную способность к познаванию и вечно пребывает в единстве (знания и незнания), а не находится в состоянии движения и изменения то от незнании к знанию, то (от знания) к незнанию. И подобно этому происходит постоянное движение от непознанного к познанному. Но духу жизнь предоставлена вечно и неугасаемо, познания же дух лишен. А разум имеет врожденную способность к познаванию и жизненность. Ибо жизненность духа является образом и отображением разума, а разум является жизнью разума и существованием разума Теперь проанализируем положение о получивших бытие. Видишь, как многообразны животные? Среди них созерцаешь жизнь по природе, а потенция познавания высшего приобретена извне. По этому поводу говорит Аристотель: «из вне» (θύραθεν) то есть наподобие того, как поток солнечных лучей (проникает) через отверстие, а не изнутри. Внутри духа (пребывает) лишь потенция и энергия жизни, а (потенция и энергия) познания высшего приобретена извне. Всем этим отличается дух от разума, как говорит философ. Далее он продолжает свое суждение о различии между разумом и единицей.

Философ продолжает: «Разум действует среди своего свойства». Что это такое? Слышишь, созерцатель, «действует в самом себе», то есть является недвижимым и извне не нуждается ни в чем, к чему бы он двигался ибо, он, как разум, среди самого себя имеет все роды существа и то не от жизни, подобно духу, а от разума и бытия, но этим самым лишается достоинства и свойственной единству потенции, ибо, имея в самом себе роды, делается категорией родов и умножается. Ибо всякая энергия разума, до получения бытия выявляет в себе множество родов с украшениями и обратным действием на самого себя как бы: раздваивается и удаляется от свойства единицы и отделяется от нее. Но единица по своей единичности имеет в самой себе множество, как потенция остальных чисел.

И далее, всякое действие разума происходит до тех пор, пока действует потенция разума и до получения бытия. Но далее не в состоянии распространить свое разумное сияние. А единица (в состоянии это сделать) и наподобие духа, как сила и источник жизни, и на подобие разума, как солнце родов и далее, по ту сторону, вплоть до неимеющих образа и рода, и до самих безродных и бес-качественных вещей. Ибо сама не-сущая материя единицы, которая именуется небытием, происходит от единицы. Познай, что происходит благодаря единице, ибо не в состоянии избавиться от единицы, даже если не сумеет распространить свою силу на все прочие силы, каковы _ дух до преобразования в жизнеспособное существо и разум до получения бытия. Но бескачественная вещь не может удовлетвориться отделением и распространением своего действия, ибо, как единица в отношении единицы, так же бескачественное обратно возвращается к своему положению. Ибо превысшая единица выше рода, а материя, как материя, является единицей, но менее значительной, чем роды, (так как) она (единица _ материя) является высшим вторым и лишена родов, и, являясь непохожей, похожа, а являясь похожей _ непохожа.

 

Глава 21. НАЧАЛО БЫТИЯ

Вопрос, как разграничены монады сущностей и высших сущностей, уже был определен в предыдущих главах, где каждой дано соответствующее объяснение; (там разграничены) монада тел и небо, монада природ и всеобщая природа, монада духа и всеобщий дух, монада разума и реальное бытие, монада единиц и солнце единиц. Все это философ разграничил в нервом положении и достаточным образом доказал. А в двадцать первой главе философ приводит порядок родового расположения и говорит: «Всякая закономерность, начиная с монадности, направляется к множеству соответственно своей монаде». Это означает, что всякая монада производит серии, соответственные себе и родственные своей природе. Ибо единица производит единицы, разум _ разумы, дух _ духи, природа _ природу а небесное тело производит тела и не смешивают с ними своих начал, то есть монады, а также возникшие из этих серий не сливаются, а каждое обособленно сохраняет свою закономерность и последовательно предоставляет всякому ему подчиненному свои свойства, чего не имеют другие.

Но то, что в серии единицы и первичного близко находится (к первичному), является более сильным и более единицеобразным. Итак, последовательно одно является причиной другого: как два есть причина трех, так же и единицы являются причиной реального бытия, а реальное бытие _ причиной разумного существа, а разумное существо _ причиной духа, а дух _ духов, а духи _ причиной природы, а природа является причиной неба, а небо _ причиной четырех элементов, а четыре элемента являются основой всякого подверженного созиданию и уничтожению. Но единица, которая выше всего, в равной мере является для всех причиной, и недосягаемой, так как равномерно является причиной всего, как например, первых, последующих, всеобщих, частей сходных, несхожих, бессмертных и смертных.

Далее: «Множество всякой закономерности возводится к единице монады». Ибо всякое тело (возводится) к небу, а небо возводится к природе совместно со всякими природами, а природа возводится к духу совместно со всеми духами, а дух возводится к реальному бытию совместно со всеми духами, реальное бытие возводится к единицам совместно со всеми разумами, единицы возводятся к единице совместно со всяким бытием.

Познай, что во всякой серии собственное свойство сохраняется и является соответственным своему началу. Далее (философ) говорит: если начало является нерождающим и бесплодным, та не будет иметь и возникшего, и даже монада начала не будет подражать первой единице. Если, _ говорит, _ будет бесплодным, то не будет подражать первой причине монады серии, потому что является нерождающим. Но всякое бесплодное недеятельно, и всякое бездеятельное не сходно с высшей деятельностью.

И не может быть одинакового расположения; это значит: если монада серии недеятельна и бесплодна, то не является похожей на (единицу„ на единицу единиц, и то, что не похожа, во-первых, не порождает, во-вторых, не придает качества численным единицам, в третьих _ не сможет предоставить возможности взаимного общения и сплетения. Но, если серия лишена этих трех (условий), то она ни откуда не получит ни бытия, ни существования.

Философ говорит далее: «В каждой закономерности сохраняется одна граница и украшение и каждое в самом себе имеет установленными взаимоотношение и всеобщность». Познай, что всякое число серии наблюдается среди трех положений. Во-первых, _ какова мера его участья и удела по отношению к высшей единице и насколько она (мера) получается благодаря его близости к единице. Во-вторых, _ каково его положение с точки зрения взаимного общения и какого оно удела: удела граничного или удела безграничного, чета (άρτιος) или нечета (περιττός). Но познай, что άρτιος (чет) сперва возводится до безграничности, а περιττός (нечет) сперва _ до рода, о чем в своем месте доложено подробно. В третьих, отношение к всеобщности подобно отношению частей рода к роду, каким бы ни был род. Например, или десять или сто, сложенное из десяти, _ совершенное из совершенного. Все эти (положения) наблюдаются среди природных чисел в искусстве хорошо производящего составителя.

Каково значение того изречения, где сказано: «Это не как обособленное, а как какая-либо закономерность бытия». Внемли, ибо выше было сказано, что иным является, когда соединяешь какой-либо род числа в виде серии и ряда, ибо тогда он не является самостоятельным, а относится к серии и ряду. А (иным является), если что-либо наблюдается, как существующее в пределах своего свойства и как бесприродное, после найдешь его самородом и природой своего свойства.

За первичной единицей следуют единицы, за первичным разумом _ разумы, за первичным духом _ дух, и за всякой природой _ множество природ. Это положение сделал бог благооснованием в высшем созерцании. Это положение говорит что все получили существование от него и обратно возвращаются к своим монадам и от своей монады (восходят) к монадам монад, и далее монада монад (восходит) к единицам, и затем единицы (восходят) к единице единиц.

 

Глава 22. О НАЧАЛЬНОЙ ЕДИНИЦЕ

Закончив, таким образом, суждения о бессмертных явлениях, философ опять возвращается к начальной единице, причине всех явлений и говорит: «Всякое первичное и начальное бытие среди каждой закономерности является единицей».

Когда слышишь, что имеется единица, не представляй ее первичной и неизречимой единицей, ибо сам философ их различает, говоря, _ «всякое». Это «всякое» созерцается среди множественности. А само истинное одно является «вне-всяким», оно не является двойкой, а также не есть больше двойки. Ибо, говоря _ «не есть двойка», сразу делает ясным, что, если оно не двойка, то первое является причиной всякой серии, что оно больше, но не множественнее. «А всякая монада _ создана», слышишь, что все создано монадообразно. Что из ряда монад не сделаешь предметом познания, например, монаду неба, монаду разума, духа, природ, _ все эти монады созданы по своей природе и являются образами образов единицы, которая выше самой единичности. Но вследствие стремления им приписана единичность, например, единостановлению всякой серии, так же, как благо (приписано) тому, что облагораживает цветы существ, а отцом (то есть «первоисточником») названо то, что является причиной существования бытия. Если же _ «двойка», то первую монаду серии не считай в числе сомнительных. И также, если говорят _ «из двойки единица», _ это также невозможно, ибо всякое «из» не может быть раньше того, из чего оно (произошло), а оно является последующим по отношению к своей причине.

«Если другое от другого», то не будут они достойны первого, так же, как второе от второго не будет первым, ибо оба они лишены достоинства первенства. Но единица от единицы возможна и сверхвозможна и не нарушает закономерности составленных серий.

«Но если иное первичнее другого, то это не есть одно и то же». Это значит, что между первым и последующим довольно большая разница, как между причиной и следствием и как между рождаемым и рождающим.

Философ говорит: «Что-либо находящееся в основе своей серии не называется иначе, как первичность». Видишь, как в процессе суждения вникли в суть предмета и доказали, чем является составное и первое всякой серии? Ибо он вполне выяснил, что единица является причиной всякой серии, а не двойка, и тем более, не какое-либо другое множество является причиной и началом; единица является монадой _ причиной телесности неба, а единица природы _ причиной природности, а причиной духовности _ единица духа, причиной разумности _ начало разума, и небо разумности _ есть первое соответствие и первичная красота _ реальное бытие. И далее, (появляется) отвлеченная от всего по своей трансцендентности единица и беспредельное благо, становление единиц и благ.

 

Глава 23. О  САМОСТОЯТЕЛЬНОМ

Закончив эту теорию, философ возвращается к вопросу о нуждающемся и самостоятельном, и говорит: «Всякое самостоятельное производит из себя нуждающееся в нем». Это ясно подтверждается духовными силами и тем более подтверждается положением, часто применяемым в предыдущих главах, а именно, что «всякая причина и самостоятельность предшествуют следствию и нуждающемуся». Во-первых (причина) производит его сущность (следствия), во-вторых, многообсуждаемая единица вызывает стремление к себе и облагораживает, и благодаря этому стремлению всякие причины и единицы делаются  единицей  и  облагораживаются.

«И каждая причастная сущность озаряется (дословно: «о-заря-ется») самодовлеющим бытием». Вникни в это прекрасное созерцание, которое душу уподобляет утренней заре, ибо он говорит: «о-заря-ется». И об озарении говорит он в отношении того дня, когда освещает не чувственно воспринимаемое солнце, и не духовное небо и солнце, и не разумное, как реальное украшение и реальное бытие, а единица и первичное благо являются солнцем для единиц и божеств: где зародилось всякое стремление, где сплелось всякое желание, где возникло все видимое, там имеем озарение всякой зари, там имеем освещение всего дневного. Правильно выражено на грузинском языке «цискари» — «двери неба», ибо всякое выявление света исходит от неба: где изначальный свет, там и изначальное небо.

«Ибо самостоятельное владеет пространством и границей монады, как самобытное, а не как существующее благодаря другому». Он говорит, что самостоятельное овладевает пространством монады, как первичная причина серии и как не нуждающееся в последующих; оно занимает место монады и всему остальному, ему подчиненному, само предоставляет свое существование и потенцию. Ибо всякое самостоятельное находится выше нуждающегося и является его причиной, например, небо является причиной тел, дух — духов, разум — всего разумного. Самостоятельное производит то, что способно приобщиться к нему, ибо создает ему сущность, чтобы оно восприняло его потенцию и энергию и превратилось бы в подобное его  монаде.

«Но если является непроизводящим, пребывает в самом себе и не имеет ничего достойного уважения». Это значит: если является непроизводящим — то бесплодно; если бесплодно, то не похоже на первичную и всерождающую единицу, ибо сходство с единицей является  истоком  света всего  и достоинством.

«Всякий получающий приобщается, а предоставленное возникает из общения». Во всякой природе приобщающееся получает от приобщающего свою природу.

«Но предоставленное возникает, как общающее». Он говорит, что причина предоставляет следствию первое существование, а следствие получает свое существование от приобщения, а не так, что оно раньше существовало, а потом приобщилось, ибо сперва (причина) предоставляет существование, а после благость, и само первичное бытие является благим в отношении причины к следствию.

«Но то, что находится среди своего свойства, не является иным». Это значит: то, что является уединенным, замкнутым в своей сущности и удерживает свое свойство только в самом себе, не может быть причиной и подпорой других. Но то, что пребывает само среди неугасаемого своего свойства и производит другие явления и дает им бытие, то похоже на первичную единицу и на отца, то-есть на источник всего.

«Чтобы освещало все, а не было обособлено среди порядка серии». Он говорит, чтобы равномерно являлось причиной его серий и освещало все происшедшее от него, и что замкнутое среди ряда серий не является производящим в отношении всего. Ибо, или находится во всем, или является единичностью всего, или предшествует всему. Нам следует вникнуть в эту теорию. Он говорит, в трех видах созерцается здесь единица. Во-первых, как предшествующее всему; во-вторых, как находящееся во всем и отдающее свои части всему, в-третьих, как охраняющее свои закономерности в каждом числе и выявляющее свойства среди предметов наблюдения, каковы тройка, двойка, шестерка, семерка, и та числовая монада, к которой принадлежит. Познай теперь, что единица, пребывающая своими частями во всем, не сможет собрать и соединить всего разряда серий, потому что она смешанно* пребывает своими частями во всем, но пребывающее своими частями во всем и разбросанное во всем по отношению к самому себе не является способным к соединению и единостановлению, а, тем более по отношению к другим; и далее, единица не в состоянии сама соединиться и неспособна к единостановлению всеобщности серий. Ибо, она как бы является обособленной в отношении единицы, к которой принадлежит, каковыми являются шестерка, семерка, и другие какие-либо числа. Очевидным делается и то, что (в таком случае она) не в состоянии вызвать едииостановления разряда серий. Поэтому необходимо, чтобы предшествующая всему и находящаяся выше всех единиц являлась объединяющей и единостановляющей все разряды серий, которые восприняли в себе сполна образ единицы и выявляют других, и среди возникших не смешивают свое властвование, не создают в себе стеснительного положения, и не сливают свойство родов, и не расчленяют (эти свойства). Но теперь познай, что здесь возможно едйностановление всякого разряда серий, ибо (первичная единица) делает все единым и создает всякому разряду серий объединение, собирает расчлененное и делает все единым, чего не смогли другие единицы, например, умноженная единица, обособленная единица, чья-либо монада, а высшая единица всякой серии сделала множество одним а свойство чисел _ единым.

 

Глава 24. О ПРИЧИНЕ, О СЛЕДСТВИИ И О БЕСПРИЧИННОМ

В вышеприведенной главе единица разделена на три категории, из которых две категории единицы (философ произвел из высшей единицы, а самую высшую серию _ единицу _ он поместил выше (всего). А теперь, в данной главе, он различает три категории: причину, следствие и беспричинное; причиной он называет творческую потенцию и энергию, а следствием считает существо возникшее из этой энергии; а беспричинным считает само первичное и (ничему) не причастное. Но ты, услышав _ «непричастное», не воспринимай, как непричастное к последующим, ибо это является свойством той иепознаваемой единицы, которая находится выше всех единиц. Так что, это непричастное здесь познается, как единица, ибо оно главное в разряде, которое производит все остальное ,ему подчиненное в серии. Но само раньше самого себя никаких рядов не имеет. Оно является непричастным, как самое первичное. А всякому следствию предшествует причина, и всякой причине предшествует беспричинное.

Продолжим определение. Философ называет следствием возникшую сущность, а причиной _ предоставленные ей вместе с существованием потенцию и энергию; а беспричинным называет самую причину предстоящих.

Изучи: когда слышишь _ «потенция» и «энергия», которые являются причинами, не воспринимай их как потенцию и энергию постоянной сущности, как (потенцию и энергию) смертных; ибо энергия и потенция бессмертных бессмертны и вечны, растянуты в вечности, и неувядаем цветок энергии бестелесных явлений, и сущностью является действие их существования. Ибо не только не возрождается из забвения, и не приходит из несовершенства к совершенству, а также не (приводит) из (одной) формы в другую форму, как среди небесных тел, но там нет ни движения, связанного с временем, ни первичного настоящего и последующего. Ибо все это касается тел и (их) видоизменения, а не обреченных на тождественность. Но чья сущность является вечной, ее же потенция является энергией, а энергия потенцией и причиной всех следствий данной серии. Мы имеем, как было уже сказано, три (категории): следствие, причину и беспричинное. Но следствию предшествует причина, а в свою очередь причине _ беспричинное, потому что причина созерцается в следствии, в отношении которого она вляетса причиной, а следствие созерцается в причине; так связаны между собой (причина и следствие). Но беспричинное находится выше всего этого и называется оно беспричинной причинностью своей серии, как образ беспричинной причины всего. Но беспричинная причинность созерцается в непричастности. Ибо, если даже единица производит множественность бытия, то несмешанно соблюдает свое превосходство. Поэтому ей подражают все образы и образы образов, вплоть до изображенного существа.

Чтобы это положение сделать более ясным, приведем примеры. Смертные явления созданы четырьмя стихиями, которые мы называем четырьмя элементами. Они придают свои качества всем явлениям, от ник происшедшим и возникшим, ибо во всем живом имеется наличие элементов четырех стихий, каковы огонь, земля, воздух и вода.

Теперь познай эти четыре элемента, как причину жизни, а ими предоставленные качества, _ как следствие. И далее, творческий логос и небо познай, как беспричинную причинность. Познай, созерцатель, что качествам жизни предшествуют четыре элемента, потому что они являются причиной жизни « качеств. И далее, творческий логос и небо выше этих четырех элементов и является беспричинной причиной всего производимого.

«Но причастное к единице является конкретным, а не производящим все». Это значит, что частями приобщающееся отходит от единицы и является менее значительным, чем всякая первичная причина. Ибо первичная причина всего является по отношению ко всему равномерно порождающей. Но единица иногда является частью по отношению к частям.

«Ибо какая-нибудь (причина) родственна причине всего, а другие низшие более отдалены от нее». Это значит, что всякая всеобщая природа и причина более отображает и выявляет близость к причине всего, как причина большинства возникших явлений, и чем дальше распространяется в производящей рождаемости, тем родственнее причине всего. Например, небо всего телесного является менее всеобщим и обильным свойствами, чем первичная причина всего, а духовное небо _ более телесного неба. И далее, небо разумное, которое является реальным бытием, более духовного неба. Это (разумное) более сходно с причиной всего, как большая причина всего названного бытием, и ближе к первому источнику существования.

«Чтобы пояснить кратко, единица является первичным из множества, а, другая единица, причастная к множеству вкупе единица и не единица». Это положено и пребывает среди множества. «Но причастное _ единица и не единица». Слушай теперь и изучи достойно, что трояко понимается единица: как высшее первое, которое находится выше всякого численного измерения и ни к чему не приобщается раньше себя и ничего не приобщает после себя, чтобы пребывать своими частями в них. А иной является единица, видимая среди множества и соразделенная вместе с множеством. Иной является также единица, созерцаемая среди свойства, каждого явления. Первая называется «выше множества», вторая _ «во множестве», а третья есть единица «в свойстве родов». Первичный голос высшей единицы поместим в измерении вечности.

 

Глава 25. О СОВЕРШЕННОМ

Завершив эту весьма трудно постигаемую главу, философ добавляет, что «всякое совершенное явно производит то, что оно в состоянии произвести». Слышишь, что всякое совершенное, являясь совершенным, сразу самосоздает себе подчиненную серию явлений и уделяет от себя свойство, ибо подражает высшему своим совершенством. Ибо всякий нерождающий является несовершенным; а всякое несовершенное, поскольку оно несовершенное, не похоже на высшее совершенство. И далее, поскольку оно отдалено от своих отпрысков, постольку схож с несхожим.

«Ибо как и для своего блага, так и для всякого существа является дающим существование». Здесь философ благо называет причиной создания бытий всевидящего бога. Это положение выставлено философом в комментариях к «Тимею» по вопросу возникновения существ из всего видимого. Исследуя, из чего произошло становление бытия, которое находится выше всякого принуждения природы, он находит его выше всего высшего. Поэтому причиной и центром деятельности рождающего в отношении порождаемого он считает благо, ибо говорит, что ему передано высшее совершенство, как бы сосуд (кратер), чтобы сделать и других участниками своих благ; ибо благо свободно от зависти и немощь ему препятствий чинить не может, так как оно является высшей потенцией.

«Ибо тождественны благо и единица, как тождественна благовидность и единообразность». Уже много раз разобрано нами, что благо и единица, одно и то же, и где кладутся цветы блага, там же происходит сияние единицы, ибо не существует блага помимо единицы и единицы помимо блага. А также тождественны и благовидность и единичность. Говоря о роде, он подразумевает единицу, ибо благодаря единице свойства родов приобретаются и сохраняются. Поэтому одна природа каждого, и один _ род и сущность, находящиеся во, всем и распространяющиеся вплоть до аморфной материи.

«Частью блага является совершенное». Слышишь, что совершенное является частью блага, а благо находится выше совершенства, как части, ибо совершенным называется сделанное совершенным и не нуждающееся, но благо выше совершенствования, потому что всякому превратившемуся в (совершенство предшествует другое, дающее совершенство, а благое ничего другого не имеет первичнее себя. Таким образом, благо выше совершенного, как дающее совершенство выше получившего совершенство.

А «сверхсовершенное больше приобщается к благу». Слышишь, что совершеннейшее является более похожим на благо, так же как украшение выше разумных родов среди реального бытия. Ибо совершеннейшее среди бытии является более изображающим, чем причина всего, более украшает и распространяет сияние своего действия, как реальное бытие отображает сияние вечности и жизненности; а они распространяют сияние всех разумных существ; а разумное существо распространяет сияние духа, а дух _ духов, духи _ небесного действия, а небо распространяет сияние четырех элементов, а четыре элемента распространяют сияние всех бытий, находящихся в состоянии создания и уничтожения. И сообразно с существами делаются образами и изображениями равномерно от всех отделенного солнца единиц. И далее, чем незначительнее, тем более отдалено, а чем более отдалено, тем бездеятельнее, и насколько бездеятельно, настолько не похоже, и насколько не похоже _ настолько, расчленено, настолько лишено действующей силы и является посторонним .для всего видимого.

«Отсюда ясно, что более отдаленное от всего рождающего является нерождающим и не является причиной чего-либо». Эта он говорят относительно аморфной материи, что является нерождающей и недеятельной и лишенной всякого рода и, как говорит философ, в ней отмечаются признаки рода.

 

Глава 26. О ПРОИЗВОДЯЩЕЙ ПРИЧИНЕ

«Всякая причина, производящая другое, пребывает недвижимо в себе, и производит своих последующих и следующих за последующими». Это таким образом познаваемое, рассматривай, как бессмертный пафос, который производит природу бытия и пребывает неподвижно. Помнишь, как в первых главах, единица была представлена, как высшая и недвижимая. Знай, что всякое разумное и умопостигаемое существо в своей практической деятельности неподвижно, но неподвижное действие не обретается ни в духовном существе, ни, тем более, в небесном. Ибо ранее всего самодвижущимися является дух и все остальное ему подчиненное и подобно этому оно двигает движимое. А разум неподвижно движется. Теперь слушай, чтобы познать и это священно тайное. Что значит, что дух движется при своей деятельности, а разум не движется? Слушай, ибо дух, изменяясь, представляется в разных видах: от недеятельности (переходит) к деятельности и от деятельности к недеятельности, и в дальнейшем изменяет одни действия в иные действия; и даже одно и то же действие то развивает, усиливаясь в нем, то ослабляет, уменьшаясь от передачи действий, как говорит Сократ, солнце созерцания; дух, пребывая β своем отце (то-есть источнике) Кроносе, был его долей.... (ραστώνην, αδταρκες, ίκανόν. Но когда в измерении небесного разума, получивши головокружение, обезкрылился благодаря отдалению, тогда он сорвался из лона Кроноса и спустился к производимым и рождаемым. Поэтому он погубил три желанных источника. Вот все _ что касается разностороннего становления, то-естъ движимости, духа. Но Кронос является полнотой или насыщенностью разума, ибо насыщенное есть (в то же время) полное; «Диа» является Зевсом», «Диа» обозначает «через», ибо через него происходит все. Но Зевс обозначает кипение и преобладание жизни; а Рея есть мать женской силы. Эти три (мифические силы) в разумном украшении выявляются в конце всех разумов и всего разумного, образом и образом образов реального бытия, которое является статичным и неподвижным образом последующего и образом выше всего находящейся единицы. Во всем украшении разумов и разумного действие является неподвижным и тождественным, статичным и неувядаемым, то расцветает, то цветет, то покрывается листьями и не носит в себе ни следов времени, ни следов движения. Вот, слушатель, это имел я честь тебе сказать.

«Но единица без движения производит и, если это происходит благодаря движению, пусть будет и нем движение и движимое». Слышишь, что, если где есть движимость и неподвижность, тогда в одном и том же (явлении) не будет ни монады, ни одного: ибо удвоится и удалится от достоинства и действия единицы, как например дух, ибо логически доказано его самодвижение; но всякое самодвижущееся, хотя оно самоподвижно и является абсолютной жизнью, лишено безыскусственности неподвижного и является двойственным, ибо в самом себе носит оба свойства: двигать и двигаться, а не одно (свойство). Но, необходимо найти неподвижно движущее. Это значит неподвижно вызывающее свои действия, то-есть первое существо, реальную сущность и реальное бытие.

«Ибо все производящее подражает единице _ причине всякого возникновения». Как было сказано, каждое нуждающееся в потенции и действии подражает причине, производящей все: некоторые бестелесно и с высшей чистотой, а другие телесно и изобразительно соответственно своей сущности; некоторые согласно свойствам, а некоторые Образно и превращенные в роды.

«Ибо всюду из первого происходит первое»: Слышишь, что из первого возникает первое. Это делает необходимым следующее толкование. Ибо, где артрон _ ган и гамои _ это обозначает следствие, происшедшее из «гамои» и «ган» (то-есть от производящего). Но не всякое производящее является первым. Каждое производящее от себя производит возникшее. Поэтому производящие пребывают без ущерба. Эта теория гласит так: Первое, если что-либо происходит из самого себя, то-есть является не приобретенным, не случайным, а (происходит) из (своего свойства, из своего качества, из своего образа; всякое производящее производит своим вторым свойством, своим образом все от него возникшее, наподобие того, как причина производит следствие.

Но «в такой мере уменьшенное не выдерживает пребывания в своей тождественности. Это значит, что, если будет налицо какое-либо потрясение свойства причин и производящих, то и от них происшедшие не будут стойкими, ибо потрясением начала сразу поколеблется вытекающее из него. Ибо всякое возникшее из подвижных причин является движимым и разлагающимся, как это наблюдается в наружном положении планет, ибо, что создали Зевс и Солнце, придав форму, то разрушили Арей и Аполлон своим положением и само изменение (явлений) превратили в другую форму. Надо точно знать, что все сотворенное неподвижной причиной, является неподвижным и вечным. А все созданное движимым (причиной), хотя оно само и будет вечным, все же его движение происходит во времени и в пространстве и возникшее от него является преходящим и подвижным.

 

Глава 27. О ПРОИЗВОДЯЩЕЙ СИЛЕ

В этой весьма радостной и важной главе следует рассмотреть изречение (философа): «Всякое производящее благодаря совершенству своей обособленной потенции является производящим последующее». Философ здесь говорит, что всякое производящее от себя другую сущность является неизменяемым и неподвижным и не умаляет своего свойства, будучи одарено трансцендентной силой и пребывая в своем неподвижном существовании. Но если в какой-нибудь мере уменьшается его производящая сила, то оно не в состоянии оберегать свое существование без изменения и изменяется, а если изменяется, то не будет в состоянии охранять свою тождественность. А всякое отделенное ют своей тождественности является тленным, до тления является изменившимся, а изменившееся отбрасывает сперва свое существование благодаря уменьшению потенции. Но пребывающее в своем свойстве сохраняет потенцию и энергию неуменьшенными и неувядаемыми. А это характерно для неувядаемых и бестелесных родов, (ибо) вечна их тождественность и совершенны их сущности; ибо не находит в них места материя, которая является причиной тления и изменения, как по этому поводу говорит Сократ _ «материя похожа на вечно изменяющую женщину». Ибо, когда она одержима каким-либо истечением, она старается избавиться от него, _ сбросить его и передать, и заразить другого и, так изменяясь от одного к другому, она вечно непостоянна к своим ближним. Но так как небесную материю обрела высшая Зевсов а сила и для нее природной стала доля бессмертных, всевышний логос сделал ее агалмой (άγαλμα) и образом разумного неба, и поместил в нем разумные роды, как памятники-агалмы. Ибо, как тот (Сократ) говорит, об украшении всех звезд творцом и вы должны уже подражать моей силе, создавая жизнь, выращивая растения и принимая в свое лоно умаленных»; таким же образом говорит он по отношению к рождающимся звездам и делает их бессмертными и не изменяющими родового качества и в них вкладывает субстанциальный логос природы всего смертного и преходящего.

«Ибо нет и отделения производящего от производимых, ибо это не соответствует ни природному созданию, ни начальной причине создания». Слышишь, что нет разъединения и разделения бестелесных причин и следствий, так, чтобы они, отделяясь, удалялись друг от друга, ибо всякая бестелесная причина находится в своем следствии и каждое следствие находится в причине. Но следствие (находится) в причине, как часть среди всеобщности рода или потомства, а причина (находится) в следствии, как всеобщность среди части; ибо в человеке пребывает всеобщность человечности, а среди частичного животного _ всеобщность животного царства; но не воспринимает границ причин какое-либо следствие из-за частичности рода, ибо всякая отдаленность и удаленность находится среди пространства, а все пространственное обнимается самим пространством же, всякое окруженное пребывает среди расчлененного тела, а всякое расчлененное пребывает в трех измерениях и цветах, а всякое, окруженное этими, является телом и объятым пространством; и где находится причина, того места лишено следствие. Поэтому всякая такая причина является преходящей и вечно разлагающеюся. И порождающее их не будет порождающей причиной, а также не будет возникшим и следствие, так как подражает своему источнику, скажу _ материи, которая имеет бытие в своем изменении и уменьшении. А всякое бестелесное _ неизменяющееся и вечное, и вечная причина, и вечное следствие, и оба находятся в взаимоотношении и не нуждаются в пространстве, как разум, и дух, и логос и его причина _ дух. Но когда ты слышишь _ «причина и следствие», считай их за порождающее и порождаемое. Слышишь, как не соответствует это природному созиданию, а также начальным причинам созидания? Это значит, что природным и телесным причинам не соответствует сверхприродная и бестелесная причина; природными причинами называет философ причины природных явлений, как, например, причины слияния четырех жизненных элементов. Он говорит, что эти четыре элемента, являющиеся причинами возникновения и уничтожения, не отображают причины бестелесных, потому, что связаны с вечным движением и, далее, со взаимно противоположными качествами, самодобавлены и окружены своим пространством. А качества бестелесных не антагоничны между собой, не противоречивы, как это видимо среди духа, ибо всякое качество, и форма, и цвет, и измерения дух имеет в самом себе. Но не противоречивы, и не антагоничны, и нестесняют его единичнообразностъю родов.

«Ибо не только материя является возникающей», то-есть является возникшей, хотя и нуждалась в пространстве, или во временном прогрессе, или в движении, или в изменении, или в каком-либо пафосе; ибо то, что кладется выше всего этого, его возникновение иное, и не нуждается в самоокружающем, ибо пребывает вечно в своей тождественности, отличает другое от него возникшее, ибо рождающее утверждено в своем свойстве без вращения и без изменения.

 

Глава 28. ОБ ЕСТЕСТВЕННОМ ПРОИСХОЖДЕНИИ СУЩЕСТВ

«Каждое производящее в отношении своего существования производит сходственное с первым несходным (ни с чем)». Это положение означает, что все, что создает и производит существо (первую безобразность), оно производит, как сходное, ибо оно создано не внешне, подобно плотнику и кузнецу, создающим искусственное произведение а создает внутренно и естественно, ибо на человека больше похож человек, чем представление о человеке, и таким же образом и животные. И единица более сходна с единицей, и божественное _ с божественным, высшие сущности _ с высшими сущностями, существенное _ с существенными, разум _ с разумами, дух _ с духами, небо _ со сборищем планет и их сфер, чем подлежащие творению и растлению элементы. Но наиболее отдаленной из всех и несхожей является природа смертных и тленных, о чем говорит философ на основе этих законов и тайных доказательств; до несхожих сходственные производятся среди сочиненных сущностей и высших сущностей _ серий.

«Так как соответственно необходимо лучшей является каждая причина; и порождающее, чем возникшее». Здесь он говорит о природном преимуществе, а не о положенном (то-есть, приобретенном). Но природные причины и начала лучше тех, которые возникли от начала и от причины тем, что эти последние свойства своего существования получают от (первых) и бытие свое приобретают от их существования. Причины считаются семенами ,и отцами (то-естъ источниками), а то, что возникло от причины, занимает место рожденного и производного. Реальное бытие мы называем источником и причиной бытий, а причиной реального бытия _ бога или богов, единицу или единицы.

Но, если кто-либо, будучи одержим невежеством, наподобие (мифического)* Пегаса, который стремился снять положенную природой узду, отождествит причину и следствие, то этим он вызовет смешение всякой закономерности, и далее, последнее и последующее он отождествит с причиной и источником и изменит структуру сущности, и этим нарушит вечные законы бытия и несоответственной его достоинству честью он обесчестит последующее. Ибо, насколько делаем недостойным возникшее от причины, настолько же обесчестим причину и начало, как это случилось со стойками и перипатетиками, которые причины и начала познания и знания выводили из тела и расчлененного существа.

«Или совершенно отдалены друг от друга, или сплочены и раздельны», или (представляют собою) одно и то же. Изучи, что совершенно отделенной не может быть причина от следствия. Ибо как может дать свою часть причина следствию, если оно отделяется от своей причины? Как может обойти (причина) серийный ряд от первой причины до последней (ступени) причин? Как может стать единостановленной всеобщность серии, если не получит от высшего начала едивостановление? Как, далее, обратно возвратится к своему источнику стремящееся к нему?

Но если бы причина и следствие были тождественны, то не было бы возникновения и производства и музыкальной стройности бытия; не было бы приобщения и разделения, свойства и обособленности. А где нет свойственности, там нет и границы, там нет и соответственных доказательств, ибо источником доказательств являются границы, как доказал Аристотель; но где исчезает необходимость доказательства, там нельзя находить природной созерцаемости и тем более сверхприродной.

Поэтому, на основе этих вынуждающих причин, необходимо заключить, что причина и причастна следствию и отделяется от него, чтобы сохранить закономерность и природу существующих и чтобы первая причина обошла все и сделала все единым и облагораживала своей благостью существование и последних сущих, и чтобы всякое стремилось к единице через свою причину. Говорят, что сама материи стремится к высшей надежде и поэтому находятся среди безобразных следы рода, как бы стремящиеся к красоте; ибо всякое добро пребывает или выше родов, подобно украшениям среди единичности, или среди родов и творений бытии. Ибо не является красотой и украшением то, что уклоняется от составления украшений высшей единицы, к которой имеет влечение и сама аморфная материя. Ибо нахождение следа родов не понимай иначе, как какое-то стремление к красоте и к сочетанию. Было сказано, что всякая красота находится в сочетании и украшении. Но где первое сочетание, там и первая красота, то есть среди реальных сущностей и реального бытия. Ибо (это последнее) украшено и облечено в изящный вид благодаря творцу всего и делается образом и сходством единичных примеров.

Но «если оба одинаково испытывают, то и оба одинаково взаимнообщаются». Это положение означает следующее: под обоими философ подразумевает причину и следствие, а под испытыванием разумеет их взаимодействующую потенцию и энергию. Ибо он говорит слушателю, что если находящаяся среди них энергия одинакова, тогда и исходящие из энергии испытывания тоже одинаковы. А среди чего испытывание и энергия одинаковы, то и существование таковых одинаково. Но он доказал, что потенция и испытывание причины отличаются от потенции и испытывания следствия, ибо она (то есть причина) производит бытие и существование следствия и после этого облагораживает его, и отдает свое свойство, и содержит в самом себе его начала. Ибо не внешне, как внешнюю форму, а нечто происшедшее из нее самое. Но следствие пребывает среди своей причины, ибо в причине  закрепляет  следствие    свою  структуру.

«Но чем более разделенными они являются, (следствие) тем более будет иным и посторонним по отношению к своему началу и источнику». Философ говорит, что, чем более (следствие) разделено от своих начал, тем более похоже на них, но большей несходностью называет он разделение от источника, как это наблюдается среди серии бытия.

Если же кто-нибудь выставит положение, что возникшее характеризуется исключительно близостью и способностью не растворяться в источнике, — это не так, ибо своими способностями, в таком случае, причина будет несовершенна в своем действии.

«Но по своему бытию родственное с божественным, пользующееся состраданием от него, является независимой по отношению к нему природой и стремится к приобщению». То есть, чем более родственно, тем более схоже со своей причиной. Но насколько чуждо родства с причинами, настолько несхоже со своими причинами. А насколько несхоже, настолько же несочувственно со своими началами и причинами.

 

Глава 29. О ПОДОБНОМ И НЕПОДОБНОМ

«Всякое субстанциональное шествие вперед делается совершенным через подобие последующего в отношении к первому».

Заметь, весь смысл этой главы заключается в том, что философ выводит подобие, как посредствующий элемент между порождающим и порожденным, и с помощью этого подобия производит следствие из причины, а также производит возвращение к своему собственному началу. Ибо подобие является причиной обоих явлений: и порождения и возвращения к своим собственным началам. И чем более подобно оно, тем более близко и чем более близко, тем более подобно. И мнение моего солнца _ разумного Павла, сходится с этим, ибо он называет все образом и подобием одного, его Экмагионом, точно слово считает отцом. А о подобии говорит, как о неизменном образе. Прибавление понятия неизменности определяет подобие, как бессмертие и изобилие. Далее он говорит, что одно содержит в себе все богатство _ бога-отца. Этим подобное изображает нам бессмертность существ и единиц первородного слова, которые философ называет родом родов и пределом пределов.

Факел божественно горящих углей, Исай, говорит: «Отрок родился у нас» «Отрок» (у него означает) рожденного от отца, «у нас» означает ныне познанного и постигнутого нами. «И начало его поверх рамен его». Смысл этого следующий: «поверх рамен» он обозначает неделимость и единство с причиной _ отцом. Далее, он аллегорично высказывает и то, что плечи и рамена являются видом силы и заменяющим силу. И когда он говорит «и начало его поверх рамен его», этим он хочет сказать «поверх сил его». Ибо следствие получает всякую силу от причины; и то не извне и не случайно, а по существу и даже сверх существенного, как от одного, путем единостановления.

Ибо единица первой множественности производит единое, а затем серию единиц.

И далее, _ говорит он, _ «что| (это есть) повествователь большой тайны, глашатай». «Большой тайной» назвал он совершенство структуры бытия, а познание тайны _ предметом философского созерцания.

Но здесь встают перед нами большие вопросы о подобном и неподобном. Имеем две причины, производящие следствие из причин, ибо, познавая, (легко убедиться), что подобие не производит возникших, потому что, оно больше неподвижного управляет свойством и тождественностью. А управляющим свойством тождественностью является причиной инорождаемости Но всякое возникновение среди разряда серий происходит из инорождаемой причины, а отличие является чуждым свойству и тождественности. Поэтому поищем другую причину, которая различает все возникшие создания среди серий, то есть делают их неподобными. Познай, что через неподобие отличается всякий отличающийся, ибо если бы не было различающих сил и причин, не было бы и численной серии, а также не было бы серии бытий. Но так как имеется и пребывает среди серий множество отличающихся друг от друга, то благодаря неподобности оно умножилось и сделалось отличающимся. Коротко говоря, надо познать, что всякая уподобляющая потенция отождествляет и: ничем не отделяет следствие от причины; но если в середину серий врезывается неподобие, то оно производит и делает рожденное отличным от рождающего и следствие отличным от причины. Но и то познай, что во всяком бестелесном космосе бестелесности уделено больше места, чем подобию и свойству, а в телесном и измеряемом (космосе) больше (места уделено) неподобию, потому что, там совершеннее и чище образы единицы, а здесь темнее и сумрачнее, как говорил Эмпедокл, что весь разумный космос сделался достоянием любви, то есть единств, а это _ то, что управляет подобием существующих, скажу _ чувственных, управление есть одоление, то есть там, где одоление, находится и противоположность и борьба. Вот что хотел я мимоходом сказать по этому вопросу.

 

Глава 30. О ПРИЧИНЕ И СЛЕДСТВИИ

«Всякое возникшее от чего-либо непосредственно пребывает среди производящего и возникает от него». В этой главе философ разбирает вопрос о причине и следствии, ибо ничто иное не является порождающим, кроме причины, и также ничего не является возникшим, кроме следствия.

Но изучай, что следствие и происшедшее наблюдается в трех видах. Во-первых, среди своей причины, так как до своего возникновения следствие пребывает в причине «катаитиан» (καχ'αίταν), то есть сообразно с причиной; во-вторых, _ «катюпарксин» (κχ9·"ύπαρξιν „ то есть сообразно с бытием, и в-третьих, _ «катаметексин» (κατάμέθεξη), то есть сообразно с соучастием. Эти три вида нужно понять следующим образом.

«Катаитиан» означает «сообразно с причиной», ибо всякое следствие имеет корни своих начал в причине и вечно пребывает среди своей причины, не как чужое в чужом, а как тождественное среди своего свойства. И единица причины не соединена и не умножена, как это сделается ясным на примере: всякая серия монад находится в единице, а единица пребывает среди своего свойства единичности и имеет без умножения свою высшую управляющую силу, одинаково над всякой бестелесной причиной, ибо пребывают в ней, и она приносит с собой множество следствий без ограничения для бестелесных родов.

А «катюпарксин» означает «сообразно с бытием»; следствие возникает и делается качественным в самом себе и отделяется от своей причины и превращается в следующее и возникшее и лишено преимущественной силы своей причины и получает от нее, как от доброго источника, облагораживание, и сполна пребывает среди своей причины, и она, как таковая, есть причина, а следствие _ иное. Видишь теперь, познающий, две причины? Я имею в виду подобие и неподобие, ибо подобие держит следствие в причине и наделяет его свойством среди своего источника, а неподобие отличает следствие и разделяет особенности причины и следствия. Изучи, что всякое следствие является более сложным, чем его причина, потому что оно воспринимает обоих _ и подобие и неподобие. Благодаря подобию, оно пребывает среди свойства своей причины, а благодаря неподобию, оно отличается от своей причины, как было уже сказано, что следствие пребывает среди своей причины и производится из своей причины. Поэтому следует и то знать, что всякая причина выше всякого следствия, ибо причина более истинна, чем следствие: а всякое более истинное лучше последующего. И далее, причина непостигаема для следствий, но, будучи похожим на нее, оно постигает свою причину, но поскольку следствие является непохожим, оно не будет иметь в самом себе достаточных сил для постижения. Подобно этому происходит всякая производим ость в серии существ.

А третий вид _ «катаметексин» (κατά μέθεξιν) заключается в следующем:

Понимаешь, познающий, что всего три вида созерцания. Первый _ катетиан, сообразен с причинностью; второй _ катюпарксин, сообразен с бытием; третий _ катаметексин, сообразен с соучастием. Это соучастие мыслится следующим образом. Для ясности сказанного, найдем пример; вот и многотрактуемая единица; ибо в единице _ всякое начало чисел, как в высшей причине, и далее, благодаря единице, происходит двойка и тройка. А эта тройка теперь созерцается в трех видах; в единице _ сообразно с причинностью, в самой себе _ сообразно с бытием, в ином последующем _ сообразно с соучастием.

Изучи, что, когда единица пребывает в причине, то она не называется тройкой, потому что, является единичной и причинной; и далее, когда тройка пребывает в последующем и тогда она не называется тройкой, потому что, она пребывает по соучастию и отдаванию; но когда тройка пребывает сообразно с бытием, тогда она называется и является тройкой. Поэтому, если в чистом виде рассматривать единицу, то найдем ее среди всех существ как численных, так и природных; ибо числа являются числами по природе, а не природой чисел, и сама природа в самой себе превращается в числа, благодаря первому числу и главному роду, как выявил Сократ, говоря, что «первое измерение измерило все и первая граница разграничила все», которое мы теперь называем «детенышем».

 

Глава 31. О КРУГОВРАЩЕНИИ

«Всякое возникшее, получившее существование, обратно возвращается к тому, от чего производится». Философ говорит, что всякое возникшее обратно стремится к своему производящему, ибо в последнем зиждется причина его существования; но если оно (то есть возникшее) не стремится обратно к причине своего существования, то и само не будет стремящимся к своему бытию; а если является стремящимся к своему существованию, то имеет влечение и К своей причине. А имея влечение к своим причинам и началам, он стремится к благости. Но каждый увлеченный и стремящийся является возвращающимся к предмету своего стремления, ибо стремление стремящегося направлено к предмету стремления и влечение увлекающегося направлено к предмету влечения, обращено к нему я жаждет его, как это наблюдается среди неба и планет. Ибо стремление их неугасаемо, и предмет их стремления не имеет границы, и свет цветов предмета их стремления не затмевается, и желание влечения также неугасаемо. Ибо ничем иным не является влечение, как усиленным желанием. Но всякое желание и всякое стремление тогда являются стремлением и желанием, когда пребывают тайно от (выбора) духом. Но если желание и стремление сопровождается умалением и наполнением, то их нельзя назвать ни желанием, ни стремлением, и они являются умаляющей страстью и тлением среди своих дополнительных вращений, среди своей драматургии, ибо всякое изображающее стремление само своей злодейственностью разлагается.

«Поэтому все стремится к благу и благо проходит через ближайшую причину». Это означает, что все стремится к благу и высшему благу; но достигают его через ближайшую причину, что можно понять на примерах: ибо небо через дух стремится к разуму, а через разум стремится к тому, что выше разумов, к реальному бытию, а через реальное бытие _ к богу богов и к единице единиц.

«Ибо от кого каждое имеет бытие, от того же получает благость; а от кого исходит благо _ по отношению к нему же направляется первое стремление; но по отношению к кому стремится, ж тому же возвращается». Видишь эти золотые цветы, золотое сплетение доказательства, ибо он говорит: от кого исходит причина бытия, от того же происходит и благость, а от кого _ благость, к тому же направляется стремление; а где первое стремление, там же первое обращение и, далее, возвращение.

Изучи, что иным для нас является обращение и возвращение. Обращение является как бы стремлением, а возвращение предполагает два (начала). Ибо, где они были прежде, туда же возвратились, так как причиной возвращения к своим началам является влечение. Ведь благодаря влечению, сущее обратно стремится к прекрасным украшениям высшего сущего, ибо к серии стремлений причисляем мы возводящие силы и ангелов, как (силы) сплачивающие и возводящие от бедности к богатствам отца, подобно тому, как говорит Сократ Диатиме. Ибо возвышением духа считал он влечение к источнику, так как через это блаженное влечение устремилось бытие к источнику бытий.

 

Γлава 32. СХОДСТВО, КАК ОСНОВА КРУГОВРАЩЕНИЯ

«Всякое возвращение совершается благодаря сходству возвращающихся» Диатима и Сократ считают влечение удивительным средством возведения последующих к первым. Но влечения без сходства не бывает, ибо непохожее к непохожему никак не может иметь влечения. Поэтому сходство является первой причиной возвращения и возведения следствия к своей причине.

Но если кто-либо из ученых скажет, что безродная материя является совершенно непохожей на высший род я как она стремится к нему, пусть выслушает возражение познающего, что хотя материя непохожа и без-образна; но разве она, как непохожая материя, (всегда) одинакова? Она бывает разная, чтобы не сказать, что она превратилась в род. Ибо всякая разность является разностью рода. Но без-образное и безродное не являются различными, так как являются одной и той же вещью, как доказано.

Теперь слушай, что единичностью она похожа на высшую единицу, ибо высшая единица единиц, как находящаяся выше и потусторонне всего, является единицей и возникает вместе с благом. А единица безродной материи лишена всякой границы и рода, и она без-образна и во всех отношениях непостоянна, как говорит Платон: подобна как бы разрушению и мимолетному заблуждению. Но она единичностью подражает отвлеченной единице и похожа на нее, а так. как чем-то похожа, то желает стремиться к ней и облагородиться ее высшей благостью. Это для твоего удовольствия, ищущий знания.

«Ибо все возвращается к своей причине и от чего произошло, с тем желает и стремится соединиться, чтобы объединиться с предметом своего влечения». Слышишь, как здесь открылся большой простор нашему разумению? Слушай высшую, вечно существующую, тайну; философ называет пребывание разума в разумности, духа — в духовности, природы в природности, тела в телесности — единостановлением и объединяющим пребыванием, ибо насколько больше будет единостановление и пребывание следствия по отношению к причине и частей по отношению к всеобщности, настолько же будет более ценной сущность и более единицеобразной, подобно тому как реальное выше всякого бытия, и дух — всякой природы, и природа — всякой телесности. Ибо те из сущностей, которые более в состоянии единостановляться, носят в самих себе ценность и первичность, ибо некоторые благодаря движению делаются единицей, как дух, являющийся сам по себе движущимся и, как это видимое небо, ибо хотя оно движется благодаря духу и живет благодаря духу, но влечением и намерением их является соединение со своим центром, который является их высшей превышностью. Но разум и все разумное сочетание серий неподвижно находятся в единостановлении, потому что ни время, ни пространство не препятствуют сочетанию его частей и их действий, ибо он пребывает в неподвижном состоянии, будучи прикован творящим логосом, который украсил подобно богу реальное бытие в отношении всего последующего. И подобно этому, всякая природа существующего подражает своему духовному, началу если даже удаляется или для завладения, или для слияния, но видится и познается в лоне своего творца и стремится к нему, изумленная, и как только воссоединится с ним, отбрасывает и удаляет свое свойство и совершенно присоединяется к его высшей вечной благости.

 

Глава 33. О СФЕРИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

«Все происходящее из чего-либо и обратно возвращающееся обладает сферической деятельностью».

Эта теория гласит, что всякое возникшее, всякое следствие обратно возвращается к своему источнику, от которого произошло, а не то, что сперва имело место возникновение, а затем возвращение, подобно тому, как это происходит среди телесных причин и следствий; ибо тело, как тело, ни к чему не способно, а только через приобщение к бестелесному, кажется всякая причина причиной и постижимой, но ига своей природе она отдалена от достоинства и действия бестелесного, всякая же бестелесная причина и производит вне времени и далее (следствие) обратно возвращается к своему производящему и делаются они сферичными, некоторые более, а некоторые менее. Если оно (возвращение) исходит от близко находящихся следствий, то и круги будут менее вращающимися, если же от отдаленных и растянутых следствий исходит обратное возвращение к причинам, то и круги будут большими, превращающими ее друг в друга, как это будет ясно на примерах. Реальное бытие, например, логически признано первой сущностью и первым украшением, первым сочетанием и первой красотой, и когда это реальное бытие обратно стремится к единице — причине всего, то вращение круга будет малым, ибо оно является первой сущностью и самой близкой своей причине. Но когда обратное возвращение исходит от разумных, то вращение будет происходить в большем круге и далее, если от духа или духов, — в еще большем. И далее, если от природы, или от природ будет исходить сфера вращения, — то круг будет еще большим. И далее, если от неба и других сфер происходит вращение, то круг вращения будет еще большим, и так далее, вплоть до аморфности материи.

Изучи, что всякое тело, как тело, лишено достоинств и почета начала и причины, что в телах извне приобретена, как внешнее подражание, способность быть отцом (то есть источником), ибо начала и причины являются бестелесными и среди бестелесных созерцается способность «порождать» и «возникать» нетленно и вечно, без прибавления или убавления, ибо это последнее является (способностью) тех, которые имеют начало из небытия. А (возникшие) из существа вечно существуют, как в виде причины, так и следствия.

 

Глава 34. КРУГОВРАЩЕНИЕ ПО ПРИРОДЕ

«Все по природе обратно возвращающееся совершает возвращение по отношению к тому, от чего произошло его состояние». Слышишь, что к возвращению он прибавил «по природе»? Ибо всякое по природе обратно возвращающееся имеет непрерывное, неугасаемое стремление по отношению к своему началу. Но где природное и первое стремление, там же первое возвращение; но где первое возвращение, там же единостановление следствия и возникновения; и в отношении чего (выказывает оно) единостановление, с ним же спаивается своим бытием. Но в отношении высшего нам известно, что возвращение и обратное стремление возводящей силы к своему началу происходят благодаря сходству.

«Поэтому и сострадающий по природе (является) сходным». Но когда слышишь здесь — «пафос», не считай его извне приобретенным, ибо привходящие пафосы имеют те, которые и жизнь имеют извне приобретенную, как ожившие, а не по природе жизненные. Но, если слышишь о бестелесных существах, то пафос считай свойством, ибо во время всякого сочетания, когда творческая закономерность создавала сплетение ряда и серий существ, тогда, благодаря закономерностям, одни явления постигали один удел, а другие — другой удел, например, удел разума, духа, природы, неба. И вот, какого удела является возникшее, с ним же и сродно оно. Но ты, когда слышишь — «постигает удел», вместе с этим вспомни составление и музыкальное сочетание существ, ибо не во всяком сочетании и не во всякой закономерности существ получаются явления одинаковой природы. Ибо такова закономерность всего, и кто сможет противоречить этому? — как говорится в «Тимее» — когда в отношении бестелесных слышишь о спаянном пафосе, восприми пафос, как установленный среди закономерности, ибо так принято в закономерностях всего.

И далее, философ добавляет, говоря: «У кого один пафос и одна природа, у тех бытие по сущности является также одним». Или от другого другое, или оба вкупе через другую сущность сходны. Теперь, если одной и той же является природа причины и следствия, то почему же одна является причиной и предметом влечения и обратного возвращения, а другие обратно возвращающимися, обратно-стремящимися и следствием? Ни оба они не происходят вкупе и равно от другой более высшей причины; ни оба они, причина и следствие, не обладают одним и тем же свойством и пафосом, ибо (каждое из них) направляется своей закономерностью и объемлется своей закономерностью. Ибо так действует закономерность всех явлений, как говорит Тимей.

«Остается (заключить), что второе от второго имеет возникновение и существование и обратное вращение». А теперь, видишь, что всякое существующее сперва стремится к первому бытию и к первой сущности, ибо в нем испытывает оно первую красоту и первое украшение, и первую закономерность, и, получив от него существование, стремится к причине, и пребывает и вечно находится в своей закономерности, окруженное первой закономерностью, и его украшают вечные лучезарные цветы и лучи первой красоты. Ибо говорит в, «Федре» Сократ: — Не удивляйся красоте струн реального бытия, ибо единица украсила (его) и придала (ему) музыкальность «Ос Аристо Технис Теос» ώς άριστο - τέχνης θεός «как избранный мастер — бог». Поэтому всякая закономерность вливается во всеобщую закономерность и всякая красота как бы делает ее похожей (на единицу), как какое-либо превращение в образ, или как какое-либо превращение в статую, и как отображение следов красоты реального бытия, ибо первая сущность украшена высшей сущностью; не удивляйся этому, как говорил Парменид Сократу, будучи юношей.

 

Глава  35. ПРИЧИНА И СЛЕДСТВИЕ

«Всякое следствие пребывает среди своей причины, производится ею, и обратно возвращается к ней».

Эта глава доказывает, что всякое следствие в своей причине имеет крепкие основы своей сущности; каково качество источника, таково качество того, что от этого источника произошло; но поскольку (возникшее) пребывает в причине, оно не отделяется от своего начала и не возникает в разряде серий, и монады бытия не обособляются. Но если отделяется следствие от причины, то вместе с отделением сразу одновременно происходит и выступление (его) и (оно) делается как бы тождественным и иным: тождественным делается, благодаря сходству и различным — благодаря несходственности, ибо положение гласит, что не бывает ни схожего без неподобия, ни неподобия помимо сходства. Но в некоторых случаях сходство и тождественность преобладают, как, например, среди разумного и умопостигаемого сплетения; а в некоторых — преобладает неподобие, например, среди чувственного. Ибо, где врывается материя, там же заслоняется сияние тождественности сходства.

«Но если нечто пребывает, то ничем не отделяется от причины». И далее, если оно возникает и не будет находиться среди причины, то совершенно отделится от своего рождающего и не будет обратного влечения к нему и стремления к причине, которая делает его единицей; а это является невозможным и подрывает порядок высшей закономерности — вечности. Ибо единица определяет закономерность всего. Поэтому бывание, и возникновение, и отличие являются должными.

«Но если нечто обратно возвращается, как же не имеет от него существования?». Он говорит: «если обратно возвращается», а не «является причиной в отношении его». Как это бывает? Ибо всякое обратно возвращающееся к своей существенной причине обратно возвращается, а не пребывает. Ибо как оно может по природе обратно стремиться к иному?

 «Но если пребывает среди своей причины — то производится и не возвращается обратно». Это значит, что, если пребывает среди причины и производится, то обратно возвращается к своему производящему. Ибо не бывает, чтобы не стремилось бы обратно к причине своего существования. А если не стремится обратно, следовательно, до отделения не пребывало в ней. Но это невозможно, чтобы следствие не находилось в причине своего существования. Поэтому необходимо, чтобы следствие стремилось к своему началу.

Но если пребывает, возвращается, а не происходит от него (начала), то как же, будучи неотделенным, в состоянии обратно стремиться к нему? Он говорит: если пребывает и обратно возвращается, как же не происходит? Ведь всякое обратное возвращение (свойственно) производимым и отделенным, ибо пребывание предшествует отделимости и производимости, а обратному воздействию предшествует возникновение и отделение; ведь всякое обратное возвращение претворяется отделением, ибо что же возвращается обратно, если предварительно не производится и не отделяется от начала?

«Ибо, всякое обратно возвращающееся подражает своему развязывающему». Развязыванием (философ) называет разложение того, что спаяно четырьмя стихиями, ибо, разлагаясь, (спаенное) опять восстанавливается в четырех стихиях. Является необходимым, или чтобы просто находилось, или только обратно возвращалось, или только производилось, или связывало взаимно конечности, или чтобы всякое находилось в центре всякой конечности. Здесь он анализирует всякие примеры причины и следствия. Но ты познай, что от таковых не рождается серия существ абсолютных монад, ибо невозможно ни просто пребывание, ни просто возникновение, невозможно и непосредственное слияние конечностей, а также бывание среди конечностей, когда ничего из серии существ не производится. Конечность познай как причину и следствие. И так как он их обособленно не считает достаточными и для возникновения существующего, то он говорит, что надлежит признать, что все находится среди своей причины, и производится от нее, и обратно возвращается к ней.

 

Глава 36. СТУПЕНИ СОВЕРШЕНСТВА

«Во всех умноженных через возникновение первые совершеннее последующих, а последующие — совершеннее следующих за ними».

Эта мысль также была выше рассмотрена, что первые и близко находящиеся к своему источнику являются совершеннее своих последующих. Поясним это на примерах: среди каждой серии существующих самые близкие к источнику более ценны и более божественны; например, поскольку серия разумов ближе всех к реальному бытию, она более божественна, и так далее. И далее, дух, близко находящийся к первому всеобщему духу, является более божественным; и далее, природа, близко находящаяся к первой природе всего — более божественна; и далее, то же самое и в отношения телесного, ведь ближе находящиеся к неблуждающей сфере более божественны, чем находящиеся ближе к последующим сферам, ибо какая разница между сферой большого Кроноса и Луны? И далее, также обстоит дело с причинами возникновения и уничтожения. Ведь сфера эфирного огня более божественна, чем сфера других стихий, ибо она следует вечному соизмерению, и вечно движется, как и другие части бессмертного удела. Поэтому, они и во время обратного возвращения и обратного стремления соблюдают свою закономерность, ибо закономерность всего требует этого, как говорит Тимей.

 

Глава 37. ОБРАТНЫЙ ПОРЯДОК И СОВЕРШЕНСТВО СТУПЕНЕЙ

«Во всем, существующем сообразно с обратным возвращением, первые являются несовершеннее вторых, и так далее».

Вся эта глава раскрывает нам иной род совершенства (а именно), что в сфере обратного возвращения сущих к первой причине последующие и последние более совершенны. Но ты, услышав о совершенстве, не восприми, как первое и творческое совершенство сочетания сущих (а восприми, как совершенство) обратного возвращения; и далее; откуда началось возникновение, с тем же началом обратно сливается, и подобными сферам познай все свойства космоса сущностей. Но всякая сфера при обратном возвращении последнее делает первым, а первое — последним. А здесь «бывание первым» я так понимаю, что когда делается совершенным разряд серий, тогда по совершенству последнее не имеет потенции для порождения другого, и также не направляет своего свойства для произведения другого, а сразу при окончании самообратно стремится к своему источнику, так что и времени не проходит в этот промежуток. Это так оказывается среди небесных сфере, ибо тождественны возникновение и обратное возвращение к тому, откуда исходит возникшее.

«Но если обратное возвращение делается кругообразным, то от кого первое возникновение, к тому же и обратное возвращение. Ибо от высшего совершенства происходит производимость, и обратная вращаемость (направлена) также к высшему совершенству».

Он говорит здесь, что, откуда берет начало первое производимое, туда же направлено и его первое обратное вращение. Но следует знать, откуда берется начало. Начинается от высшего совершенства, и от высшей единицы, ибо благодаря ей произошли до возникновения всех первых, — два источника: причины и высшие создатели бытии. Это — не чувственные и незначительные создатели, а, высшие, совершенные, творческие причины. Ибо чувственные причины называются Платоном не собственно причинами, а сопричинами. Но причины и сопричины своим содержанием отличны друг от друга, ибо причина — искусство врача поставить диагноз, а сопричина — приготовление лекарства. И подобно этому, причиной являются пишущий буквы, а сопричиной — перо. Поэтому теперь познай, что следствие менее значительно, чем причина и находится выше, чем чувственная сопричина. А раз оба эти источника бытия возникли от производительности неизречимого, как высшие причины единиц и сущих, а не как сопричины, то как они могут быть менее значительны, чем сопричинные? И они — не просто причины, а высшие причины и высшие совершенства, потому что всякая причина сама отдает от своего существования существование своим следствиям. И они свыше владеют своим свойством от созданных сущностей и свыше трансцендентно пребывают среди своей причины, каковой является единица более высшая, чем все причины. И от нее происходит все возникающее и совершенство благ и далее возвращение к ней, чтобы источник течения сущностей и также обратного вращения был непрерывен и безграничен.

Но далее он говорит: «среди обратного вращения», последние являются первыми и более совершенными. Это надо понять так, что то от чего начинается первая производимость, восхождение к высшей первичности, то и является самым совершенным и самым первичным. Но, как было сказано, в сфере обратного возвращения последние становятся первыми.

 

 

 

Глава 38.

ВОЗВРАЩЕНИЕ МНОЖЕСТВЕННЫХ СЛЕДСТВИЙ К МНОЖЕСТВЕННЫМ ПРИЧИНАМ

«Всякое возникшее от многих причин обратно возвращается к стольким причинам, от скольких .оно происходит.

Эта теория говорит нам, что, сколько имеем в серии производящих причин следствий, через столько же происходит обратное возвращение (их) к первой причине. Ибо не полагается, чтобы явления непосредственно обратно стремились к первым причинам и началам. Ведь обратное стремление К первой причинен к источнику происходит через обратное стремление по своим посредствующим причинам. Но если (возникновение) непосредственно, то и обратное вращение будет непосредственным. Ибо всякое обратное вращение происходит благодаря сходству. Слышишь, что благодаря сходству происходит всякое единостановление и обратное стремление к началу? Познай, что сходство действует в двух видах: во-первых, делает следствие пребывающим в причине, и во-вторых, заставляет его обратно стремиться к источнику. А неподобие только отличает и умножает производимое. И насколько сходство будет ближайшим, в такой же мере будет (ближайшим) и обратное вращение.

«Поэтому благость каждого явления происходит через столько же (причин), через сколько и их бытие, или же наоборот».

Он говорит: благодаря скольким причинам имеет бытие, благодаря стольким же облагораживается его благо. «Или же наоборот», это значит, что сколько причин, столько же благ; и сколько благ, столько же причин.

 

Глава 39. СПОСОБЫ ВОЗВРАЩЕНИЯ

«Всякое существующее обратно возвращается или только своей сущностью, или жизненностью, или путем познания».

Теперь философ здесь отделяет силы сущностей, ибо какого рода будет сущность, того же вида ее обратное возвращение. Ибо если окажется только сущность, то она будет лишена жизненности и познавательной силы; «обратно стремится только сущностью», то есть бытием. Но если имеет силу жизненности, то обратно стремится и сущностью и жизненностью. И далее, если имеет силу логическую, то есть познавательную, то обратно стремится логически, то есть познанием и уразумением. Но теперь здесь для полноты следует нам разобрать каждую из этих сущностей, как они подражают и делаются образами высшего образа сущностей — реального бытия. Ибо только бытие тех (явлений) является предметом влечения, уделом которых стало бытие, как например, совершенно неодушевленных (явлений). Ведь, хотя оно чуждо всякой духовности и жизненной силы, но все же пребывает в роде. Ибо всякое существующее является превращенным в род, как говорит Парменид. А каждое из существующих является стремящимся к своему роду, а стремление к роду является стремлением к своей единице, ибо всякий род есть как бы единица. А стремление к своей единице и к находящейся в самом себе единице, является стремлением и влечением к высшей единице. Итак, из этого следует, что всякий стремящийся увлечен своей единицей, то есть существование каждого и является стремлением к высшей единице. Это о существовании бытия.

А далее (речь идет) о жизненной силе, как (каждое явление) изображает высшую превышность и стремится к ней. Познай, что всякая жизненная сила среди возникновения похожего делается совершенной, если даже лишена логической силы и лишь через жизненную силу явление существует. (Жизненная сила) производит все, похожее на образ единицы, ибо поскольку она из несуществующего делает существующее и производит и дает жизненность, и делает все единицей, постольку имеется жизненная сила. Но там она как высшая превышность, а здесь или образно, как среди вечности, или как отражение сущности среди смертных; или образно и вечно, как среди солнца и других планет.

Ибо они созданы из элементов смертного, но благодаря движению и подвижности, как говорит им Тимей: (происходят) «как бы от рождающего». Но, вы, подражая моей потенции, создавайте живые существа и выращивайте насаждения и взращивайте, а «лишенным покровительствуйте». Так сказал Тимей относительно украшения планет от рождающего. Но среди нас это является тенью и отображением предназначенной жизни. И вот, как бы от двух причин происходит возникновение: во-первых, чтобы было недеятельным рождающее и производящее изображение единицы; во-вторых, чтобы пребывало в вечности, ибо, как бессмертно вечно пребывают в неизменном единстве, подобно этому и природа смертных повторно и разнообразно созерцает в самой себе вечность. Таковым является совершенство жизни.

Но логическое совершенство выше всего этого, ибо получает большую закономерность и украшение; ибо где внедряется сила слова, там насаждается прелесть и красота, и (сила слова) благодаря искусству украшает неукрашенную материю, и подобно доброму богу делает образным то, что благодаря умению составлено и изготовлено четырьмя стихиями. По поводу этого сказал один мудрец, что творец всего послал субстанциальный логос, то есть дух, чтобы уготовить и украсить поверхность вселенной. Поэтому не удовлетворяется дух только этим, а вникает в свойство и космос всех сущих, и благодаря им, как бы подобно поднятым рукам, приподнимается до источника сущих. Это является обратным стремлением духа к своим началам.

Поэтому эти совершенства сущих называются соответственно своей природе, ибо всякое обратно стремящееся, как созданное благодаря творцу, таким же образом обратно стремится к своему производящему, так как измерения производимых во вращении серии, вновь соответственно возвращают их обратно.

 

Глава 40. ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОЕ ПОДЧИНЕНИЕ

«Возникшие благодаря другой причине сами руководят и подчиняют тех, которые возникли благодаря им и имеют несамостоятельное существование».

Для понимания этой главы необходимо призвать разум обратно к источнику духа. Но мы обратимся к общеизвестному Гермесу, который является путеводителем для всякого вида умосозерцания, чтобы он послал нам Прометея, которому доступно высшее разумение. Положение гласит ... «возникшие благодаря другой причине подчинены тем, которые возникли из самих себя, ибо (последние) более отображают первичное высшее начало. Но когда слышишь, «которые возникли из самих себя», не восприми это, якобы он говорит, что возникли не из высшего, ибо он добавляет, что они находятся ближе всего к единице. Но, внемли: философ говорит о началах каждой серии. Ибо началом и источником серии является первый разум, который мы называем реальным бытием. Ибо это реальное бытие и реальное сущее управляет всяким бытием и сущим, и всякой закономерностью и красотой, а порядком управляют внутренняя закономерность, красота и порядок. Ибо всякое равное управляется внутренним равным, и всякое измерение — внутренним измерением; что их украсила единица, не удивляйся этому, как говорит Парменид Сократу. И далее, первая жизнь находится выше жизни всякой серии; и первичный дух выше серии всяких духов; и первая природа выше серии всяких природ; и первое тело выше серии всяких тел. Поэтому теперь внемли, что серийные начала и источники являются нерожденными и самостоятельными, самородными и самосущими. Ибо первый разум не возникал от другого разума, а наоборот — другие возникли от него; и также первая жизнь не произошла из других серийных жизней; а также, первый и всеобщий дух не возникал от частичных духов; а также первая природа не возникала от частичных природ; а также первое тело, которым является небо, не происходит из частичных тел. Поэтому все они являются началами, а не созданы подчиненными им сериями. Ибо первый разум происходит только из единицы; и первых дух — из первого разума и высшей единицы; и первая природа — из духа: и из высшей единицы; и первое тело — из природы и из высшей единицы. И семь этих сферообразных кругов семи светил — из неба и единицы. И далее, смертная природа происходит из четырех стихий и единицы.

Но дух предшествует жизни всего, а природа предшествует растительной силе; а разум предшествует роду и всему превращенному в род; а среди единиц находится высшая творческая причина, которая находится и среди разума, и среди духа, и природы, и среди самих тел, и далее — безродное находится среди аморфной материи. Но когда услышишь здесь «внутренее»» («среди»), не считай его объемлющим единицу, а восприми, как высшую причину, порождающую все подобности разума.

Таким образом, все главные серии, как беспричинные и не рожденные (не) происходят от подчиненных серий, и производят от себя отпрыски всех сущностей, и, как близко находящиеся к единице, облагораживают все сущее.

«Но родственное и более похожее на свою причину возникает из причины раньше. непохожего». Слышишь, познающий, что причиной называет он высшую причину, а причинами называет множество причин? Ибо различаются друг от друга причина и причины: ибо причины являются частичными и отличающимися друг от друга. Потому что каждая управляет подчиненной ей и из нее возникшей серией бытий; и причина одной серии не является производящей из себя другую серию, потому что свойства являются неподвижными, а одна причина причин и роженица рожениц является в общем причиной всех причин. Ибо от нее происходят два творческих источника: первая граница и первая безграничность, благодаря которым существуют все причины. Но причина, поскольку она является причиной большинства, более похожа на начало всех причин, на безграничную причину. И это говорю я касательно высших сил, опираясь на Сократа, Парменида и Зенона, которые единицу считают не причиной просто, а высшей причиной.

Парменид говорит Сократу, что в доказательстве причины и следствия единицы есть пробел: ибо всякое «икагаон» (έκαναν) значит «достаточно»; но это недостаточно для высшего независимого, потому что всякое следствие приносит с собой образ и свойства причины. Но причина оставляет свои свойства причинам и не смешивает со следствиями, как было сказано истинным словом; О! Сократ, ибо единица, смешивающая свои свойства с следствиями не может пребывать безупречной в своем единстве, а будет умноженной единицей, как говорит истинное слово, о Сократ!

«Но если не будет самостоятельным, тогда или надо мыслить благость, или же первичные имеют существование благодаря благу». Слышишь, познающий, что здесь дает троякое подразделение? Философ говорит: «если не является самостоятельным», то есть главной серией. Ибо он называет самостоятельным то, что ничего, не принимает от всякой серии, и самодовлеющим то, что ничего не получает от своих последующих. Поэтому, если не будет у нас самостоятельного, то не будет в безупречном виде и самодовлеющего. Ибо самостоятельностью и самобытностью связал он самодовление. Ведь всякое самодовлеющее является самостоятельным и всякое самостоятельное является самодовлеющим.

«Или так надо мыслить благо». Это значит, что первое благо надо мыслить, как самостоятельность, ибо самодовлеющее является самостоятельным и полным благости, но благость находится среди высшего сияния единицы и через себя производит единичные благие солнца.

«Если оно является самостоятельным, из себя производит». Философ говорит, что всякое первое и монада своей серии сама производит свою сущность и делается сама самостоятельной. Это значит, что не те, которые происходят от своих последующих, производят, ибо первое бытие производится не от бытия, а от высшего бытия, почему оно и является единицей и не единицей. Единицей он называет его, как монаду и начало всех подчиненных серий, а не единицей, — как умноженную единицу. А умноженная единица нами была разобрана выше не как по природе единица, а как составленная единица; ибо в реальном бытии явления выступают составленными благодаря первым элементам стихий, которые являются первыми семенами и стихиями сущностей. Но когда слышишь «стихия» или «семя», не восприми их, как менее значительные и как превращенные в стихию, или как семя по природе; ибо (последнее) от несовершенства приходит к совершенству. А стихии реального бытия являются высшей сущностью и высшим совершенством; ибо из несовершенных элементов не составляется отпрыск реального бытия. Парменид говорит, что единица украсила (реальное бытие) через высшие совершенные стихии. Поэтому монада и единица, реального бытия не являются просто высшей единицей, а есть составленная единица.

 

Глава 41.

О ТОМ, ЧТО ИМЕЕТ СВОЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ ЛИБО В СЕБЕ, ЛИБО В ДРУГОМ

«Все то, что имеет свое существование в другом, производится только благодаря другому. А всякое существующее в самом себе является самосущим, но существующее в другом и нуждающееся в субстанции не может быть производящим самого себя».

Слышишь это, познающий, созерцающий разумом, что насколько идам (вперед (в наших рассуждениях), настолько же осложняется уразумение? Ибо в начале понимание нам облегчала несложность состава простых и высших явлений. Ибо всякий дух по природе приносит (с собой) семена единицы и благодаря своей внутренней единице совершает превысшую единицу, и простая видимость строится светом простого к несоставленного. Но когда теории расширяются и касаются подробных вопросов сущих, подробности умножаются и вместо простоты получается многообразие (полиморфия), если даже существует единица. Когда философы надевают священнические наряды, то священная история переходит в иное вместилище описаний. Но мы перейдем к толкованию (вышеприведенного) положения.

«Все то, что имеет свое существование в другом, возникает только благодаря другому. А всякое существующее в самом себе является самосущим, но существующее в другом и нуждающееся в субстанции не в состоянии произвести самого себя». Это следует так понимать, что он отличает род телесного от бестелесных; но самосущим и нетленным источником своего существования считает род бестелесных; и говорит, что они по природе бессмертны и имеют неугасаемую жизнь; и сами являются причинами своего свойства и они остаются выше всякого вращения и отличия и движения времени и пространственного объятия; и он говорит, что они производятся от других, ибо этим он еще больше отличает их от телесных родов. Ибо всякий телесный род возникновение получает от другого и сам своей силой не имеет становления, если даже будет небесным телом, потому что оно соединяется с материей, как дополнение с подлежащим, и является нуждающимся. Поэтому небесное тело называет не сущим, но лишь отражением сущности, но не как случайное среди тел или как энтелехеия (не называй это доказательством Афродисийского), а как ореол главного рода, который произошел из единицы, как единица — начало единиц. Ибо ореол его солнца распространил свое действие и по отношению к материи, а из него возникшие, хотя они соединились с материей и субстанцией, являясь несамостоятельными, все же являются родами и сущностями, многообразное доказательство чего дает (Платон) устами Сократа в «Федоне» и «Алкивиаде», где он исследует души и природу человеческую и далее в «Тимее» говорит о природе всего. Но здесь познающий должен обратить (внимание на то, что роды являются сущностью и состоянием, потому что своими порождениями они и безродные тела превращают в роды и реальность. Но когда они лишаются (силы), или же ореол лучей слабеет, темным и непрочным делается свойство тела и меняет свой вид на другой вид, а материя небесная, — говорит он, — пришла в соприкосновение с главным родом, ибо рождающий все обратил свое внимание на образ реального бытия, поэтому украсил и сделал природу неба образом и первого космоса и первой сущности.

«Ибо то, что обладает способностью своего возникновения, не нуждается в чужом основании, так как оно содержит (в себе) свое свойство».  Слышишь, познающий?  Он говорит,  что  явления, имеющие способность своего возникновения, в состоянии благодаря своей деятельности сохранить свою сущность, и благодаря деятельности собирают свои части неразбросанно и владеют существом и деятельностью в нераздельном единстве. Такой род не нуждается в основе, то есть в субстанции. Но разум не имеет раздельно деятельность и раздельно сущность, а имеет обе вместе, потому что своей деятельностью обнимает свою сущность и в свою очередь (свою) деятельность обнимает своей сущностью. Поэтому он не нуждается в основах, дающих существование: но сущность духа имеет (именно) такую сущность, ибо он отделяет свою деятельность от своей сущности и (поэтому) нуждается в основах и опускается до тела, когда (его) деятельность отделяется или превращается в другую деятельность.

«Итак находится в самом себе, как среди причины следствие». Слушай, как он говорит. Это уже познано в предыдущих главах, как среди причины (пребывает) следствие, о познающий; ведь мы созерцаем три вида следствия: катетиан, то есть сообразно с причинностью, катюпарксин, то есть сообразно с существованием и катаметексин, то есть сообразно с соучастием; все это исследовано нами выше, ибо точно определили доказательством. Но теперь, здесь не подразумеваются ни катюпарксин, ни катаметексин, а только катетиан, то есть сообразно с причинностью. Ибо было сказано, что следствие среди причины находится сообразно с причинностью, и в единстве и в тождественности, не как иное в ином. Так как здесь о бестелесном роде он говорит, что находится в самом себе, как следствие среди причины, то он говорит о следствии катаитиан:

«Но не как находящийся среди пространства, и не как находящийся в предлежащем (в субстанции)».

Он исследует здесь точную созерцаемость: «Не как находящийся среди пространства». Далее к этому прибавляет более значительные доказательства, ибо ничто из бестелесного рода не изображает измеряемое место, или родственность, ибо всюду оно является одинаковым и в одном месте возникшим, телесные же роды познаваемы и созерцаемы пространственно. Именно в этом вопросе разделились мнения Аристотеля и древних философов, ибо Платов и Аглаофимос, и Орфей, и все элеаты, как мудрый Элеат Ксенос, и все другие пифагорейцы, как Парменид и Зенон, не смешивают бестелесные роды с телесными, если даже они будут частями неба.

Но «апорройей» и излучением света называют они телесный блеск родов и, наподобие солнцу, производят они его из недр разума и разумного, подобное происходит во всяком роде, даже оказавшемся телесным. Но через созерцание тело кажется имманентным («внутренним»), а не является ни созерцающим, которое заключено в украшенном, а является украшенным. Поэтому говорил божественный Платон: кто скажет, что роды пребывают в пространстве, скажет случайно, ибо он их представил по аналогии с телами. Это так.

«И не как (находящиеся) в предлежащем». Предлежащим называет он материю, или тело по случаю, но ты не считай роды бестелесных подобно геометрическим фигурам среди предлежащих, или как струну и сочетание в музыкальных инструментах, ибо все они при удалении материи исчезают (охонте δχονται). А род бестелесных пребывает в вечности, как сущность (возникшая) из сущностей.

 

Глава 42. О ВРАЩЕНИИ САМОДОВЛЕЮЩЕГО

«Всякое самодовлеющее способно обратно возвратиться к самому себе, оно возникает из самого себя и совершает обратное возвращение к самому себе. Ибо, где источник возникновения каждого, туда же соответственно направлено и обратное вращение».

Как происходит обратное вращение бестелесных и самодовлеющих родов к своим свойствам, это было изложено в предыдущих главах. Но теперь, говорит философ: откуда происходит сущность и первое возникновение, туда же соответственно направлено и обратное возвращение. Мы слышали в предыдущих главах, что всякий бестелесный род обратно возвращается к самому себе и делает круг для своего! обратного возвращения. Ибо, когда что-либо приобщается к своей причине, сперва приобщается к своей внутренней единице, а затем через свою внутреннюю единицу приобщается к высшим единицам и причинам среди себя находящейся единицы. И так к единичным единицам, вплоть до низшей единицы единиц.

«Но что является способным предоставлять самому себе...... всякая причина сможет уже вместе с существованием, предоставить своему порождению и благо существования».

Он говорит, что если какая причина будет иметь такую силу, что сперва сама одаряет себя своим свойством, то по своему порождению она сперва породит сущность, а, после сделает его благим, а не так, что ее сущность не была благой и впоследствии сделалась благой. А что значит «сделает благой»? Это значит, что она приводит ее к совершенству, ее внутренние силы вызывают к деятельности, возбуждает ее к обратному стремлению: это и тому подобное называется «делать благим» и «облагораживать».

«Поэтому предоставляет свое свойство. Ибо это является собственным благом самодовлеющего». Как «предоставляет свое свойство»? Ведь свойства являются неподвижными, ибо не отрывается ее причинность от причины, чтобы сделаться следствием, как от отца не отрывается отцовство, чтобы (он мог) предоставить сыну свое отцовство. Но теперь, что это значит, когда он говорит, что причина предоставляет следствию свое свойство? Это значит, что во всякой серии, как например, жизненной, или разумной, или духовной, или природной, или телесной, — во всех этих сериях главные и первые источники серий отдают свое свойство. Ибо первый разум делает разумом последующее; первая жизнь делает жизнью последующие, и первый дух делает духом последующие; и первая природа делает природой последующие; и первое тело делает телом последующие; и не изменяются свойства одних серий в свойства других серий. Это является предоставлением свойства первыми и причинами последующим.

 

Глава 43. ОБ ОБРАТНОМ ВРАЩЕНИИ К |САМОМУ СЕБЕ

«Всякое, к самому себе обратно возвращающееся, является самосуществующим и свое существование имеет через себя».

«Здесь мы имеем довольно глубокое исследование, а именно, как можно иметь свое существование через себя, ибо выше было доказано, что всякая (сущность среди серий происходит, как следствие причин, а теперь (как будто происходит) через себя? Внемли, что такое обратное возвращение бестелесного рода к самому себе. Помнишь, как выше было сказано, что все, имеющее бессмертный удел и бессмертный род, сперва обратно стремится к себе и к своему центру? Это значит, познающий, созерцающий разумом, — что среди всякой сущности посеяны семена ее единого существования, единицы и блага. Но когда какая-либо бестелесная сущность обратно стремится к самому себе, то она обратно стремится к своей внутренней единице, которая есть причина ее существования и которая является и семенем единицы, и через нее происходит далее обратное стремление к высшей единице. И также через нее (происходит стремление) к неизречимой единице, которая находится выше единичности и самой благости. Но это — стремление нашего огня, говорит Сократ.

«Но если сохраняет свое благо, то и свое существование будет сохранять». То есть то, что в самом себе получает и оберегает благо, то и свою сущность сохранит нетленно, ибо внутреннее благо делает бессмертной ее сущность, как являющуюся выше всего тленного. Ибо все тленное разлагается по причине своей злокачественности.

 

Глава 44. О ВОЗВРАЩАЮЩЕМСЯ К САМОМУ СЕБЕ

«Все, что способно в своей деятельности обратно возвращаться к самому себе, и в отношении своей сущности является возвращающимся к самому себе».

Слушай, познающий, щедрость и красоту этого доказательства. Помнишь, при обстоятельном разборе точных доказательств о деятельности и сущности было сказано, что во всех родах сущность является лучше деятельности? Ибо когда говорят, кому принадлежит деятельность и какой сущности, то всякое, принадлежащее кому-нибудь, является последующим в отношении; того, кому оно принадлежит. И далее, от причин и источников сперва происходят сущности, а после происходят действия. Но если скажет кто-либо, что всякое обратно стремящееся сперва в отношении деятельности является обратно стремящимся, а затем в отношении сущности, то такой взгляд будет лишен истины, ибо первое не пребывает после, а также причина не пребывает после следствия. Поэтому всякое обратное стремление и обратное возвращение сперва происходит по отношению к; сущности и бытию, а, после — к деятельности. Но не бывает обратного вращения и обратного стремления сущности к самой себе без обратного вращения деятельности. Ибо все приносят с собой порожденные им силы и свои части, и не из порожденных и частей происходит все, подобно тому, как небо в своем движении носит с собой все сферы, а не из сфер происходит безупречная сфера. Поэтому путем изречения надо познавать, что всякая сущность сперва сама обратно стремится к свойствам своей сущности и только затем — ее деятельность, как сопровождающая, но не принужденная. Ибо имеются два вида сопровождения; принужденное и природное, внутреннее.

«Ибо благодаря лучшему сущность является порождающей себя и совершенной, а не получает благополучия благодаря другому».

Добавляя для ясности, философ говорит, что благодаря лучшему она делается совершенной и существующей. Ибо сущность обратным вращением к самой себе делается бессмертной и совершенной, а не худшей долей.

«Поэтому сущность не только действует по отношению к себе, а своим же существованием сама управляет и делается совершенной.

Слышишь, что здесь различаются обратные стремления. Ибо сущность обратно стремится к своей единящей единице и центру, чтобы получить существование благодаря своей единице и сделаться благим через своего бога. А обратное вращение через деятельность является последующим, недостаточным для реального существования, и для того, чтобы сделаться бессмертной сущность обратно устремляется.

 

Глава 45. О НЕТЕЛЕСНОСТИ НАЧАЛА САМОСУЩЕСТВОВАНИЯ

«Всякое самосуществование является неимеющим телесного начала». Говоря это в отношении самосуществования, он добавляет, — «несоздаваемость». Ибо все созданное находится ниже самосуществования, ибо если даже будет из категории бессмертных, например, всеобщность неба, то и оно не получает по природе самосуществования: оно получает (его) врожденно, а не по природе. Ибо через врождение бестелесного рода произошло оно и осмысленно, как самосуществующее. Но тело лишено этого удела, а самосуществование получило через сосуществование духа, ибо всякое самосуществующее является несозданным. Поэтому оно и неразрушимо, ибо получающий самосуществование через предоставление и несоздаваемость имеет через предоставление. А те, которые предоставлением и приобщением имеют создаваемостъ и бессмертность жизни, получают их предоставлением и приобщением, как например, небесные тела, ибо через сосуществование тел происходит и внутренняя жизненность и бессмертность.

«Ибо сотворение есть путь (дословно: род) от несовершенства к своему антиподу — совершенству. Аристотель развил это положение весьма неясно, а ты заостри в самом себе для уразумения и вникни: «сотворение есть род»; вникнув, исходя из понятия рода, что бытие понятия отменяет момент его становления, так как роды и свойства родов неподвижны, а всякое сотворение видимо в движении; а движение чуждо и противоречиво покою, ибо говорит, Аристотель в «Физике»: «всякое творение происходит в пределах рода», но не говорит он относительно рода, а говорит относительно творения в пределах рода. Что это обозначает? Это обозначает, что все созерцаемое в природном движении есть как бы род, но еще не является родом, вроде того, например, как семя которое находится в утробе живых существ, на пути творения и движения есть, как бы род, но еще не является само по себе родом, ибо род завершается тогда, когда он достигает своего совершенства. Так и дом, созерцаемый в процессе строения, представляется как дом, но еще не является домом. Когда же род достигает своего совершенства, тогда движение прекращается, так как роды сами по себе неподвижны. Вот так происходит в отношении телесных родов, а бестелесный род. чужд этого основания, он не нуждается во всем этом, и, выше всего этого.

«Но порождающий свою сущность является вечным, ибо вечным пребывает среди своей причины, и является большим, но единицей по отношению к своему порождающему».

Итак, он прибавляет мысль к мысли и говорит, что всякое самосуществующее и обратно стремящееся к самому себе пребывает среди своей причины и является единицей в ней, как является единицей в самом себе. Но не только внешнее обратно присоединяется; к ней, ибо всякое следствие среди своей причины находится, как одно, как в самом себе, но среди причины причинностью, а в-самом себе существованием, а среди следующих находится предоставлением, как доказано выше.

 

Глава 46. О НЕРАЗЛАГАЕМОСТИ САМОСУЩЕСТВУЮЩЕГО

«Всякое самосуществующее является неразлагающимся. Но, если разлагается, то отделяется от своего свойства».

Мы обязаны поэтому рассмотреть детали этой мысли. Но это положение говорит, что, насколько отделяется сущность от своего свойства, настолько оно будет не сущим и несуществующим. Ибо бестелесные и неразлагающиеся роды сперва являются связанными со своими причинами, а после — со своими свойствами, а имеют существование нераздельно от своей причины. Ибо всякое следствие целиком находится среди причин, как бестелесное среди бестелесного. Но ты, познающий, обрати внимание, что следствие неотделимо от причины. Ибо не то, что время врывается в середину между первичным и последующим, как это происходит среди разлагающихся телесных причин и следствий, а также нетелесное пространство отделяет причину от как бы отдельна пребывающего следствия; а причина в самой себе содержит следствие и является его пространством, как объемлющая его своей потенцией, и не как внешне блуждающая, наподобие телесного пространства в отношении тел, но как потенция, исходящая из высшей потенции в этой же последней. И далее, от несовершенства оно не приходит к совершенству, ибо им не управляет ни преуспевание, ни переход из одного возраста в другой, потому что не воспринимает прибавления и убавления. Ибо всякое прибавление и убавление является движением, а всякий бестелесный род является неподвижным как своей пространственностью, так и качественностью, и так пребывает, как слово среди духа, или как следствие среди причины, и не отделяется причина от следствия среди этих примеров. Но всякое неотделяющееся от своего свойства и от своей причины является неразлагающимся и вечным, и пребывает среди своей причины.

 

Глава 47. О НЕСОСТАВЛЕННОСТИ САМОСУЩЕСТВУЮЩЕГО

«Всякое самосуществующее является несостоящим из частей и простым». Доказательство говорит, что «всякое самосуществующее не состоит из частей и является простым». Но если кто-либо воспринимает самосуществующее, как составленное из частей и сложное, то он впадает в целый ряд противоречий: во-первых, он этим предоставляет ему стихии и элементы, из которых оно составлено, и в нем будет налицо превосходство и недостатки, как это созерцается среди четырех элементов: ибо огонь и воздух являются лучшими среди составленных и их качество является более жизненным, как более сильное. Это и все подобное этому является чуждым и несвойственным бестелесному роду. Поэтому самосуществущие являются несоставленными из частей и простыми.

 

Глава 48. О НЕВЕЧНОМ

«Всякое невечное является или составленным, или существующим в другом».

Философ делит здесь невечное на две категории, ибо всякое невечное является составленным или из элементов, или из стихий и вновь восходит к тому, из чего оно составлено. Это подтверждает природа смертных существ. И далее, другой вид невечности, как цвета и формы, (нуждаются) в телесной материи, ибо при изменении тела они сразу делаются несуществующими, как энтелехии Стагирита. А всякое несоставное является неделимым и нерассеянным, пребывающим, в самом себе и самосуществующим.

 

Глава 49. О ВЕЧНОМ

«Всякое самосуществующее является вечным». Ибо было сказано, что причиной невечности является, во-первых, составление из стихий, а, во-вторых, — потребность в предшествующем.

 

Глава 50. О ВЕЧНОМ И О ВРЕМЕНИ

В этой главе выставлены весьма важные и трудно познаваемые теории, а именно: каковой является природа времени, или каковыми являются временные явления, как сохраняет свое свойство в отношении времени и как отделяется время от вечных состояний? Но более трудным является то, что слову «жами» (время) соответствует не хронос(χρόνας), а кайрос (καιρός), а кайрос является частью хроноса. А теперь, как нам поступить, изучающий созерцатель? Мы, давай, прибегнем к эллинскому красноречию, как к более удобному для умозрительных теорий. Перипатетики, последователи Аристотеля, занимаясь анализом для определения хроноса, ошибались, считая его малоценным и низшим, ибо, как говорит Аристотель, Хронос есть мера движения и притом мера первого движения. А первое движение находится в движении первых тел, которые в эллинской речи называются небом (ουρανός), то есть видимое наверху или высшая граница. В этом хроносе, как в первом теле, имеется первое движение, а измерителем движимости неба является хронос. Но это определение хроноса дано Аристотелем и перипатетиками. А великий Платон и все философы, как великий финикиец Ямвлих, разум финикийский, разбирая проблему Хроноса, говорят, что хронос является образом вечного существования. Ибо, как среди вечно существующего все находится неподвижно и в тождественности приобретает свою сущность и действие (его) неразлучно от сущности, подобно этому и все хроносное (имеет все) благодаря движению и изменению. Ибо там, среди вечности, существование является неподвижно прикованным, а здесь среди хроноса, вечность является первичной и последующей и минувшей, и делится на настоящее и будущее; ибо там — вечность, а здесь — течение хроносообразное; там — неразлучное тождество сущностное, а среди хроноса — расчлененное и изменяемое. Но первую движимость, как было сказано, полагают среди неба, и говорят и философствуют о ней, ибо считают ее образом первого творческого составления, порожденного творцом всего, ибо этот первоисточник неподвижно разукрасил и придал музыкальность разумным родам реального бытия среди солнца и составления. Но ты не удивляйся тому, что всякое творческое составление неподвижно, а здесь оно вечно находится среди движения, и далее, что там — вечность, которая не имеет прошедшего, настоящего и будущего, а имеет все вместе в единстве. Здесь только подражание и подобие и превращение в образы; а там — тождество, свойство и тождественность. Ибо все образы являются образами примеров, — как говорит Платон, — но там всем космосом управляют примеры и образы образов, а здесь это наблюдается в  образах и  образах  образов  созерцаний Зевса  (Диоса).

Слушай, познающий разумным созерцанием. Стыдно мне переступить порог истины и взамен сущих выставлять ничего не обозначающее словесное обозначение. Познай, что «жами» (время) не передает смысла хроноса; а равносильно кайросу,, но кайрос является частью, и частью части хроноса. Поэтому теперь все это восприми разумом  и не удивляйся. Разберем  силу данной главы.

«Все то, что измерено временем, или в отношении сущности, или в отношении деятельности, — получает свое существование через временное измерение. Но если измеряется временем, то ему надлежит...»

Что означают эти положения? Это означает, что то, что время измеряет, время же и обнимает. Но что такое временное измерение? Возьмем примеры из жизни: ибо все живые создания измеряются временем, как например, вращение солнца и его зодиака вплоть до возвращения к тому же, и вращение Диа вплоть до возвращения к нему же; в пределах этих вращений находится движение и время, что на грузинском языке называется годом. Но когда мы говорим, что этому столько-то лет, этим мы, действительно, применяем временное измерение. Ибо всякий год возникает от времени, и от временного движения. Но если возраст животных является зависимым от года, а год является временем, то и всякий возраст, значит, является зависимым от времени и измеряется им в такой-то и такой-то степени и за временем будут следовать возрасты, как измеряемые временем и зависимые от времени. Вот это является временным измерением. Но свойство времени и жизни будет таковым, каковым создало его время, когда оно было лишено этого, ибо существование и вращение от возраста до возраста происходит благодаря времени, и, далее, благодаря времени же происходит уменьшение всего возникшего. Все это потому, что (время) является образом и подобием вечного, и, как вечно существующее, заключает возникшее в себе разумно и неподвижно, подобно этому всеобщее время (заключает в себе) частичное: ибо всеобщее время находится во всеобщем теле, которое является небом; а частичное (время находится) в частичных сферах; но все частичное управляется всеобщим, как было доказано в предыдущих главах о всеобщности и частичности. Это будет так же рассмотрено в другом месте, в главе «О всеобщем и о частях».

«Чтобы имело временное существование и действовало сообразно с временем». Это обозначает то, что сущность получает временную, и действие имеет временное; и как время находится в вечном течении и изменении, то и сущность временная находится в течении и изменении. Ибо некоторые только действием находятся в течении, а сущностью — в тождественности и сходстве, как сфера и планеты, так как они свою   деятельность вечно изменяют, а сущность оставляют тождественной. Но некоторые и сущностью и действием находится в нескончаемом течении, как, например, природа всего тленного. Но разумная сфера находится выше всего этого, ибо она измеряется вечностью и пребывает среди неугасаемого света и сущностью и временем.

«Ибо прошедшее и будущее отличны друг от друга». Это значит, что время делится на прошедшее и будущее и между ними есть настоящее, как говорят по эллински — «эн» (§>), «эстив» (εστίν) «эсте» („ίσται"). Этим время раздельно происхождением времени, так как, где созерцается время, там же и движимость времени. Поэтому от этих трех категорий ничто не может избавиться, ибо вначале, первое божественное тело, скажу — небо, управляется тремя категориями. Ибо было вращение сфер, и теперь вращается сфера, и будет вращаться сфера. Но ты изучи, что иными виднеются среди неба прошедшее, и настоящее, и будущее, то есть время, а иным — среди смертных, ибо по отношению к небу прошедшее сливается с будущим, и находится с ним в единостановлении, и его окончание становится началом другого, в котором оно пребывает бессмертно и неугасаемо; но не просто бессмертно, а находится в постепенном изменении; ибо простая бессмертность является невращающеюея и неизменяющеюся. Но бессмертность небесная является постоянно изменяющеюся, бесконечно переходящей в другое, ибо какова деятельность, такова и сущность. Но природа тленных не вполне является таковой, ибо ни деятельность начала и конца не в состоянии вновь соединить, как (это может) небесная сила, и сделать их бессмертными, ни также сущность свою не может удержать в блаженстве бессмертия; так как в обоих случаях разлагается и гаснет.

«Поэтому не терпит ущерба в ходе времени то, что вечно имеет первое по отношению ко второму». Это положение касается сферического вращения неба, оно не терпит ущерба в ходе времени, которое вечно имеет первую деятельность слитно с окончанием и делает свое действие сферообразным, подражая разумному действию. Поэтому не потерпит ущерба, то есть не подвергнется тлению, а также не лишится своей деятельности.

«Но если иным является прошедшее, а иным будущее, то есть нечто, что делается, а не есть». Слушай, ибо здесь философ разделяет находящихся во времени на две части и говорит: если иным является прошедшее, а иным является будущее; то «есть» если не приобщает и не делает единым прошедшее действие, подобному тому, как деятельность неба приобщает и делает единицей конечную деятельность и первую деятельность и делает свою деятельность кругообразной и сферичной, как колесницу разума и ее подражание. Поэтому является бессмертным и вечным, но постепенно изменяющимся Но в жизненном царстве деятельность не в состоянии придать сферичности конечной деятельности по отношению к первой, вследствие чего вечно находится в возникновении и уничтожении.

«Поэтому оно не существует, как все, имея рассеянное существование временного вращения, оно растяжено вместе с растянутым временем».

Это означает среди небытия иметь бытие, ибо создаваемое — это то, что находится в процессе создания, но еще не является реальностью, но когда завершается создание, превращается в бытие.

«Поэтому оно не существует как все, имея рассеянное существование». Смысл этих слов заключается в следующем: если что-либо имеет бытие в процессе творения, это не является истинным бытием, а является соединением бытия с небытием, потому что через творим ость имеет бытие: а из создаваемых явлений некоторые являются преходящими, а некоторые — случайными и невозникшими. Подобно этому все имеет бытие, соединенное с небытием, а сущее — с несущим.

 

Глава 51. О ВРЕМЕНИ И САМОСУЩЕСТВУЮЩЕМ

«Всякое самосуществующее выше того, что измеряется временем в отношении сущности. Ибо если самосуществующим является несоздаваемое, то оно не может быть измеряемо временем».

Самосуществующим философ считает всякую несоздаваемую природу, ибо время не измеряет ее, а оно находится выше его и измеряется только вечностью. Ибо существует всего две категории измерителей, а третья находится выше. Двумя категориями измерителей нужно считать вечность и время, а третьей — превысшую единицу. Теперь слушай, как измеряются одни явления единицей, другие явления измеряются вечностью, а некоторые — временем. Я начну определение с последней категории, причем, буду следовать Аристотелю. Ибо время измеряет, во-первых, все созданное и разлагаемое, ибо одни его части оно украшает и выделяет вперед удобную материю, а из других частей создает то, чему предоставляет жизненную измеряемость, и измеряемость бытия создаваемого связывает с вращением своих органов. А органом времени считай само небо, так как благодаря движению свою жизнь делает совершенной. И далее, Вое эти сферы и Аполлон (Солнце), который благодаря своей движимости делается златомузыкальным, ибо он украшает природу всего создаваемого И украшение других планет, происходит также через Аполлона(бога) муз. Ибо великий Аполлон (Солнце) сперва снаряжает материю, а затем части, и после уже снаряжает всеобщность всех созданных и сам свои вращения соединяет с хроносом, то есть, с годом, измеряющим измерения их бытии. Ибо он, Аполлон злато-музыкальный, является образом разумного Дия и органом движения и времени. Но Арий сохраняет свойство родов несмешанно, раздельно от всего разлагающегося и от всего, имеющего материальное измерение. Если это не так, то откуда имеем несмешанность родов друг с другом? Такова всякая измеряемость времени. А измеряемость вечностью является таковой, ибо начала измерения не соответствуют тем, в которых первичные и последующие не чередуются, а являются лишь творческим началом, от которого происходят разряды и составления, но не восприми это подобно времени, и как первичное и последующее. Ибо там не будет первого, где не будет последующего. Но первичные и последующие, созерцаются не в пределах будущности и небудущности, ибо всякое будущее и небудущее есть первое и последующее. А всякий последующий и первый созерцаются среди времени, как уже было показано. Но где одновременное всякое и среди всего всякое, там первое и последующее являются недеятельными и лишенными времени. А среди вечности первые и последующие наблюдаются в потенции и действии. Давай, насколько будет возможным, сделаем это ясным на примерах. Человеческий дух является и первичным духом духа, как очищенного благодаря созерцанию, а также последующим, и далее не имеет дух достаточной силы среди созерцаемости, как не воспринимающий крыльев созерцания. Тут было сказано, что дух происходит от первичного духа, но не через временное первичное и последующее. Это пример только без-образных потенций и действий. И далее, вечность измеряет бестелесную и несоздаваемую сущность. Ибо в разумном космосе имеются свойства и разделы родов. Ибо те роды, которые без расчленения и в единении находятся среди реально существующих сущностей, расчленяются и обособляются в разумном космосе и их измеряет сущность вечно существующего. Таково вечное измерение: оно сперва отделило свойства родов и удержало их единично и без смешения и далее не допустило их разделения. Ибо следствие вечно пребывает среди своей причины, как слово среди духа. Подобным этому является всякое измерение вечно существующего.

Но единичное число также находится выше и числитель находится выше рассудочного. Но дух старается познать непознаваемое через образы и примеры и стремится к нему и как бы неизречимо становится единицей через свою внутреннюю единицу. А единичное число познаешь среди самой единицы несмешанно и неслитно, и нераздельно, и оно называется единичным числом потому, что единица все приносит с собой, как среди числа единицы находится всякое множество несмешанно и неслитно, нераздельно и неделимо.

 

Глава 52. О ВЕЧНО СУЩЕСТВУЮЩЕМ

В этой главе, познающий, имеется весьма много деталей. Но мы обратимся к слову, — причине всего логического.

«Всякое вечно существующее есть одновременно и целое». Это значит, что оно одновременно имеет все, и не так, что первое возникает, а последующие нет, как это наблюдается среди природных и искусственных построений, или же как среди самой небесной деятельности, что одно пришло, а другое придет, как первое и последующее. Но среди вечносуществующих не происходит так, чтобы все было одновременно, и первое и последующее, часть и всеобщность, сущность и действие, причина и следствие, как было доказано в предыдущих главах.

«Каким-либо образом есть». Что значит «каким-либо образом есть? Это значит, что оно или разумное, или умозрительное, ибо разумное определяется из разума, как дух из духовного.

«Но насколько возможно его существование», настолько деятельность и части его находятся совместно с ним неподвижно, «а деятельность по отношению к сущности». Он говорит, что среди всякой разумной сущности имеются в единстве деятельности и сущности, ибо вместе с сущностью возникает и деятельность, и возникает не как среди духа, ибо сущность духа вечная, а деятельность временная. И сущность не имеет сопровождающую и вместе с ней стороннюю, как представлялось Афродисийскому, а как внутреннюю и должестствующую быть восстановленной; огонь, например, имеет теплоту не через его зажигание, а имманентно и природно, подобно этому и" дух имеет деятельность через воспроизведение своих действий, а не через приобретение извне частых ощущений. Но мы отнесемся с любовью к предлежащей теории; философ говорит: те, которые мерой вечного имеют всегда все, являются в самих себе возникшими, находящимися выше времени и движения, первичного и последующего измерения.

«И это выявил сразу в одном и том же измерении совершенства». Философ добавляет «сразу», как временное и поспешное. Ибо «теперь» (νυν ) среди времени и точка («στόμιον») среди тел быстрее всего и безвременнее. Ибо всякое время в какой-либо мере требует измерения. А всякое неизмеряемое находится выше времени и движения, ибо всякое безвременное действие выше движения. И вот сразу все, а не среди последующего, а среди «вот» и «сразу» не какое-либо первое и последующее.

«Ибо если оно есть вечно существующее, как это ясно из наименовании: «вечно существующее».

Поэтому бывание отличается от вечно существующего, ибо в последнем и нет первого и последующего, как во времени. Ибо где наблюдаются первые и последующие, там имеется творение, а не существование. Но мы так учили, что существующим не будет то, что возникло как род, как доказал Аристотель. Но телесное вечно создается, ибо первое проходит и последующее проходит, они вечно имеют такое существование. Недостойно их называть существующими, говорит божественный Платон. Но если кто-либо называет их так, то называет как бы амонимически, а не по сущности, как жизненное и образы.

«Но где нет ни первого, ни последующего, там нет ни бывшего, ни будущего, а только лишь настоящее». Эта теория совершенно предоставляет опять бестелесному космосу прошедшее и будущее, а сущности как бы предоставляет существование среди разумных. Но настоящее изгоняет прошедшее и будущее и, как истинную сущность, собирает среди сущностей. Ибо действие воспринял в сопровождении сущностей. Поэтому пусть будет принято к сведению, что причиной разумной всеобщности является вечное. А так как вечное является причиной, дающей существование, то оно в себе содержит все в единстве, части и действие, причину и следствие.

 

Глава 53. О ВЕЧНОСТИ И О ВРЕМЕНИ

«Первичнее всех вечных является вечность, и раньше всего временного возникшим является время».

В этой главе философ выставляет положение о начальных и о уподобляемых основаниях. Он говорит, что над всем вечным главенствует вечность и всеми временными явлениями управляет время, так как всюду первичнее следствий является причина и первичнее причин — высшая причина. Поэтому прими к сведению, что иное является вечностью, а иное — вечностью среди вечного, и далее, иное являетея относительно самосуществующей вечностью. Поэтому здесь нам следует вспомнить, что было оказано о причине и следствии в предыдущих главах, чтобы сделать ясным это рассуждение. Было сказано, что причина наблюдается в трех категориях, каковы катетиан, катюпарксин и катаметексин. Подобно этому, познай и относительно вечности, ибо вечность созерцается в трех видах: во-первых, среди причины, как единица среди нее; во-вторых, среди своего свойства, которое является ее существованием; в третьих — среди следствий, от нее происшедших.

Теперь уже разъясним это созерцаемое. Ибо причиной и отцом вечности (то есть источником) великий Парменид выставляет реальное бытие, единичную сферу реального бытия считает он причиной вечного существования, ибо среди нее находится вечность, как в -единице двойка, и далее, вечность находится в самом объекте, как в самом себе и среди своего свойства находится двойка; и далее, среди последующих находится двойка, как среди четверки и восьмерки. Подобно этому в трех категориях созерцаются и вечность, и время, и всякая причина, и следствие: одни созерцаются, как содержащие в себе последующее и следствия, ибо имеющие причину являются последующими и следствиями; другие (созерцаются), как причины существования и как имеющие свое свойство, ибо они владеют из нее) происшедшим и последующим; а некоторые существуют, как непричастные (то есть как самостоятельные). Самостоятельным философ называет то, что созерцается среди первой причины, как среди высшей, так например, двойка среди единицы. Ибо самостоятельное является следствием, происшедшим из него же. Но все эти созерцаемые делятся на три категории: на имеющие, на имеющиеся и на непричастные. Имеющие подобны следствиям, ибо следствие имеет в себе причину. А имеющееся подобно самосуществующей причине, ибо оно имеется. А непричастное считай и восприми находящимся среди высшей причины, как среди единицы.

«Поэтому то и другое, первое и непричастное, всюду среди всего (имеет) одни и те же границы».

Философ называет двойственным и непричастным первые причины серий, например, как здесь среди вечности и времени, А оба поименованные мерила предназначены для всех сущих: ибо всякое вечное измеряется среди вечности, а все существующее в неопределенности измеряется среди времени.

«Но причастные только среди тех являются причастными, к которым они причастны». Это значит, что всякий приобщающий первое является приобщающим и причастным к первому. Но они не приобщены первыми, ибо последующие от первых получают существование, а не первые от последующих.

«Некоторые являются вечностью вечностей. А некоторые являются временем времен, которые предоставляют существование сопричастным».

Но теперь мы рассмотрим, каковыми являются вечность вечности и время времен. Здесь применяется закономерность всеобщности и частности, и всеобщая и первая вечность заключает в себе все частичные времена. И подобно тому, как первая вечность определена среди первого разумного, которое и провозглашаем реальным бытием, так и первое время определено среди первого из тел, которым является небо; таков и разумный космос реального бытия. И как это небо является предоставляющим существование, и причиной каждой из него происшедшей части, таким является и реальное бытие в отношении всякого вечного, и как говорит Парменид, «эон эони пелази». Эти слова разъясняют нам различное и своеобразное существование, ибо говорит, что «вечность приближается к вечности», подобно окружению. Ибо не одинаковую природу имеют всякие вечности, как не имеет одинаковой природы время. Ибо иной является природа времени среди большой сферы, а иной среди Кроноса, и иной среди большого Диоса (Зевса) — Ареса, великого Аполлона, Гермеса, Прометея, иной является время радостных влечений Афродиты и иной — природа времени вращений Артемиды. Ибо во всем этом разным является вращение времени так же, как и движение. Поэтому они откуда то из иного источника получают силу помимо первородных причин, каковыми являются вечно существующие вечности.

 

Глава 54. ОБ ИЗМЕРЕНИЯХ БЫТИЯ

«Всякое вечное пребывает в происшедшем от вечности, а всякое время пребывает во временном». Это положение означает, что всякая вечность предоставляет всему, происшедшему от нее, свою сущность, относясь как причина к следствию. Но сказав «всякое», он этим наметил множественность природы вечностей, а также и времени; ибо всякое время предоставляет всему, от него происшедшему, свою сущность.

«И только лишь эти двое являются мерилами и границами бытия, жизни и движения». Внемли этому, слушатель! Ибо мерилами и границами бытии являются эти двое (то есть вечность и время), ибо некоторые (явления) объемлют и принимают, то есть измеряют, вечность, а некоторые — время; ибо вечность есть причина всякой жизни и всякого рода, а причиной и первоисточником всякого движения природы и самодвижения является природа времени, так как оно является изображением и изваянием вечности; ибо время есть памятник и образ вечности. И как вечность среди неподвижности и тождественности осуществляет и утверждает все, так и время является их отражением. Ибо вечность имеет непреходящее свойство и приковано к тождественности и блаженному своему существованию. Но время находится в вечном движении и в вечном становлении.

«Всякое измерение все им измеряемое измеряет частично, или сполна». Тут философ выставляет два, вида: время и временное измерение.

Возьмем, например, частичное время сфер распределенных на семь частей, то есть солнце и остальные светила, среди которых первым является Аполлон, ибо вращением аполлоновских времен; измеряется всякое время смертных существ. И над всяким временем смертных существ царит господство аполлоновского времени и мера всякого движущегося существования.

Это ясно видно из возраста животных. И, далее, всеобщее время, которое созерцается во всеобщей сфере и во всеобщности неба, соответственно направляет и всеобщность четырех элементов природы. Ибо всеобщность всякого является вечностью, как природа всякой сферы и четырех элементов и как природа всех живых существ, и поэтому всеобщность всего прикована сполна ко всеобщему времени. Но всеобщее время утверждено в вечности непроходяще, а также от него все происшедшее (утверждено), как всеобщность всей природы; а «временность» (утверждена) в смертных и частичных явлениях, ибо умирает человек, лошадь, олень, рыба, а не их природа, то есть человечность, лошадность и так далее.

И далее, четыре элемента создаются и разлагаются частично, а не всецело, ибо часть огня на основе изменчивости гаснет и превращается в землю; так же часть воды на основе изменчивости охлаждается и превращается в атмосферу; подобно этому и воздух изменяется по частям, покидая свою теплоту, как учит нас Аристотель в своей книге, которую назвал Περί γενέσεως και φθοράς , то есть «Ο возникновении и уничтожении». Кто займется изучением этого вопроса, для того станет ясным, что общность всех всеобщностей порождается во времени, а всеобщее время — я вечности.

 

Глава 55. ОБ ОТЛИЧИИ ВЕЧНОГО ОТ ВРЕМЕННОГО

«Всякое во времени возникшее или является вечновременным, или в частичном времени получает сущность».

Здесь философ различает вечное и временное, как смертное. Ибо природа всех смертных создается благодаря частичному времени, а все бессмертное и вечное возникает благодаря всеобщему времени и существует среди вечности. А что собою представляет всеобщее — природа и время, об этом было сказано в предыдущих главах.

«Поэтому шествие вперед всех сущностей происходит благодаря сходству». Слышишь, познающий? Философ приступает к составлению катаскевы с помощью похожего и непохожего. Поэтому доказывает, что похожие первичнее непохожих и своим сходством спаяны с теми, которые с ними схожи и нераздельны от них. Но непохожие, поскольку они простираются среди непохожих, как бы являются посторонними для первых и для своих источников и причин.

«Но похожие больше соответствуют непохожим». Надлежит глубже всмотреться в обилие (высказанных здесь) мыслей, а не объяснять свое невежество необоснованностью положений, высказанных в книгах. Но теперь, здесь философ воспринимает все временное среди времени, как две раздельные категории, и всеобщую природу всего устанавливает среди всеобщего неба и среди всеобщего времени, которое делает похожим, более отображающим образ вечности. Ибо всеобщности более схожи с вечностью: во-первых, — вечностью, а во-вторых, — наличием всех частей в единстве; в-третьих, — наличием достойной первичной причины. Но частичные, как без-образные, таким образом, находятся далее. И здесь, услышав «дальность» и «близость, не воспринимай их пространственно, признай способностью и тождественностью. Поэтому, вечные более способные и имеют бессмертную и всеобщую природу.

«Но приобщение вечности к частям времени является невозможным для создаваемых, ибо некоторые являются создаваемыми, а некоторые — существующими».

Все созерцаемое в этой главе представляется и делится на три категории: (как находящиеся) среди вечности, среди всеобщего времени,  среди  частичного времени.

Теперь слушай, что все находящееся среди вечности является неподвижным, а также не подвергается чем-либо разложению рода или бестелесному положению, ибо пребывает в источниках вечной тождественности.

Но находящиеся среди всеобщего времени более приобщаются к ней и более отображают ее, как вечно находящиеся в процессе создавания. Ибо создаваемостью отделяются от нее, как созданные благодаря вечному течению и разнообразно приобретающие вращение, как всецелая полнота неба и всеобщая природа всего, ибо существование их определено среди вечности. Но разнообразное вращение (возникает) среди всеобщего времени; поэтому более схоже и подражает то создаваемому, то существующему, как это подобает текучей природе смертных, ибо включает в себя всякую смертную природу, элементы четырех стихий и высшее вращение. Но всеобщая природа и природное свойство всего неба находятся в вечном творении и вращении. И когда что-либо находящееся среди времени приобщается к вечному, то приобщается через вечно находящееся в процессе создавания, ибо вечно создаваемые в промежутках временных более образны и похожи на элементы бессмертного.

«Поэтому средним между создаваемыми во времени и вечно существующими является или вечно создаваемое, или во времени существующее, или существующее в небытии, которые согласно времени ее  являются существующими».

Здесь философ исходит из этих обильных доказательств и говорит, что среднее между вечно существующими, находящимися среди вечности и между во времени существующими, являющимися разлагающимися, возникло вечно создаваемое, то есть природа всеобщих и небесных (явлений). Но когда говорят «бытие происходит из небытия», следует познать, как существующее во времени и смертное, ибо (в данном случае) небытие возникло совместно с бытием, или как говорит Сократ, имеет существование в течении и переполнении.

«Но существующее во времени небытием тождественно с находящимися в процессе создавания». Понимаешь ли ты значение этого положения? Сперва он поместил между вечными и временными постоянные, как по бессмертности приобщенные к вечным. (Затем) отделил их от вечных, как находящиеся в процессе вечного создавания. Но постоянное разнообразное вращение данных явлений философ совершенно отрывает от практичности, ибо природа вращения временного и смертного явления включает в себя их многообразность. Так, природа всего вращающегося происходит благодаря вращению неба и солнца, где находится начало судьбы и ее удела.

«Поэтому отсюда ясно, что всегдашность бывает двоякая: одна — вечная, иная — находящаяся во времени».

Всегдашность делится на две категории. Ибо вечность есть всегдашность, связанная с неподвижностью. А временная всегдашность возникла вместе с постоянством и склонна к разнообразию.

«Некоторые (имеют) существование соединенное и совместное, а некоторые разливаются и развертываются во временном измерении».

Здесь высказаны взгляды о раздельном и нераздельном. Ибо всякая единичная сфера управляет всем вечным; так, подобно тому, как в единице множество чисел находится нераздельно и нерастянуто, среди реального бытия все находится в единстве и является небом всякой вечности, а среди времени все выливается и развертывается и принимает образ частей.

«И некоторые имеют все раздельно, а некоторые — из частей, которые отделяются друг от друга, как первые и последующие».

Слышишь, как отличаются раздельные и различные? Раздельными являются роды среди вечности и свойства чисел среди единицы, но не слитно и ее смешанно, а. единно и несоединенно. Ибо соединенное разделяет участь соединенного из частей, а единое есть образ нераздельной сущности. Но все временное соединено, разделено и растянуто и не является единицей и единым.

 

Глава 56. О ПРЕДИКАТАХ И О СУБ'ЕКТАХ

«Все производимые из последующих в большей мере являются происшедшими из первых причин, от которых происходят сами последующие явления, поэтому все последующие сущности происходят из первых и производимую силу имеют от первых».

Это созерцаемое означает, что последующие от первых имеют силу рождаемости, или управления, ибо последующие сущности возникают от первых, и этим самым среди них находящиеся сила и действие в большей мере происходят от первых. Поэтому первые в большей мере рождают и производят сущность последующих, как было выяснено в ранних главах приведенными примерами.

«Так как производящие силы существованием находятся среди производимых, то совершенно наполняют их сущность».

Все созерцаемое в этой главе говорит, что вся причинность причин и рождаемость рождающих исходят от высшего творца и от высшей причины. Ибо он предоставляет каждому причину и силу, чтобы и последующие являлись рождающими и производящими себе подчиненное. Таким способом они более отсвечивают и отображают в самих себе то, что они призводят и чему предоставляют существование, так как рождающие более отображают творца всего, а причины последующих более обособлены от причин всего. Но поскольку и возникновение и причинность главным образом ни от чего иного не возникают, кроме (как от) самой высшей превышности, поэтому и сущность свою, а также и силу и действие имеют благодаря ей, ибо всякая сила и действие являются совершенством всякой сущности.

«Ибо измеряется существующей силой», то есть (является) неисчерпаемой силой, так как всякая последующая причина сама от своего свойства предоставляет существование возникшему. Но оно находится выше всего и не отдает высшего обладания своим свойством одинаково и своим последующим».

«Поэтому от нее происшедшее и созданное, как следствие, благодаря первичной причине будет следствием».

Это значит, что следствия, возникшие из первой и высшей причины, выше всех иных причин и являются причиной причин и более отражают беспричинную причину всего.

«Ибо, то, что сделало совершенной причиной единицу, сделало совершенными и другие следствия». Видишь это? То, что вечно принято называть управляющим, ставится философом даже выше самой единицы, ибо произведено и сделано совершенной единицей — говорит он, — как причиной всего. И к этому добавляет, что благодаря той единице делаются совершенными возникшие от нее следствия. Это значит, что причиной всякого единастановления и причинности, причиной следствия и .следственности является превысшая единица, производящая единицу, как более похожую на нее и более отображающую ее самое.

«Ибо одни являются производящими и самоприобщающими, а другие — самопредоставляющими».

Эту мысль надо понять так, что все производит превысшая из превысших, но не сопричастием, а предоставлением. А все остальные главные серии производят сопричастием, ибо они предоставляют им (некоторые) из своих сущностных свойств.

 

Глава 57. О ПРИЧИНЕ И СЛЕДСТВИИ.

«Всякая причина действует раньше следствия и после следствия является производящей большинство явлений».

В первых главах ясно было показано на примерах, что причина действует ранее следствия, как превосходящая, и среди последующих далеко распространяет действие своей силы, ибо реальное бытие является причиной жизни, но как высшая своим первичным действием, и, как всесильная среди множества причин, распространяет свои силы. Ибо все те, которые имеют в себе существование и род, не в состоянии избавиться от главенствующего рода реального бытия, так как являются первым родом и первой сущностью и для всего существующего и жизненного являются не началом и причиной, а жизнью, имеющеюся только там, куда доходит сила жизненности. И далее, единица — причина всего существующего, и далее, потусторонне бытия (является причиной) и небытия, как безродной материи, ибо ничто не может избавиться от единичности, даже небытие материи. Ибо иначе не может быть, так как материя, хотя и без-образна, все же одна находится в пределах единичности. И далее, выше владеющая единица превыше единичности реального бытия.

«Ибо вместе производит все, сколько возможно вместе произвести». Что причины действуют среди следствий, пока не достигают силы следствий, и далее распространяют свое действие и на менее значительные, было изложено выше.

«Но если причина производит ранее следствия, познаваемо, что ранее ее будет действовать своим производящим действием».

Изучи, что всюду причины находятся выше следствий и сущностью, и силой, и действием.

«Поэтому всякая причина действует ранее следствия, вместе со следствием, а также после следствия», распространяя свое действие.

«Отсюда познаваемо, что, насколько причиной является дух — (настолько) разум также является причиной, а если разум ее является причиной, то дух также (не есть причина)». Слышишь, познающий, что является причиной всего? Дух является в большей мере (причиной разума) или разум — причиной духа. Дух является только причиной духовного, а разум является причиной и духовного и: недуховного, то есть и того, что относится к роду, как например, камень и прочие подобные этому. Ибо главным источником всех родов является разум, который является реальной сущностью и реальным бытием, как пространство родов.

«Ибо недуховные, насколько они могут воспринимать род, воспринимают разум и приобщаются к разуму и к ее действиям».

Видишь, как бездуховные роды подражают разумным родам, то благодаря своему превращению в род, то многообразностью своих сил; как мы уже указали, и среди камней находятся сила и действие, отличные и своеобразные, как например, среди яхонта и аметиста, среди алмаза и магнита, и откуда может быть эта сила помимо причин и начал?

«И далее, поскольку причиной является разум, и первое благо также является причиной, но не наоборот». Слышишь, что разумное распространяет действие в родах? Но «стерисы», то есть лишения, не являются родом. Лишением уже познай многообразность рода, ибо этот род лишился того рода, и далее иной (произошел) от иного. Но эти «стерисы», то есть лишения, как Аристотель доказал, являются сущностями, хотя и являются баз-родными, а также существование «стерисов», то есть лишений, наблюдается среди первой материи. Но на эти лишения не распространяет своей силы что-либо другое вечно, помимо высшей причины — единицы. О лишенных имеется специальная книга доказательства, правда, — трудная.

 

Глава 58. О ПРОСТЫХ И СЛОЖНЫХ ПРИЧИНАХ

«Все возникшие из больших причин более сложны, чем происшедшие из меньших причин». Эти мысли уясняют нам как простые сущности, так и сложенные из них. Поэтому всем надлежит позвать, что простые сущности более божественны и более единообразны. Но философ говорит, что составленные из больших частей возникают из больших причин, а простые — из меньших причин, как теперь это делается ясным из примеров. Ибо первая сущность, которая является реальным бытием, произошла из своих численных единиц, из первой границы и из первой безграничности, как доказано в великих философских учениях. И далее, вечно существующие, которые являются вечностью, произошли из реального бытия и сама жизнь — из реального бытия и вечности. И подобно этому произошло все разумное и духовное, вплоть до самых сферичных и телесных созданий. Поэтому, пусть будет принято к сведению, что, насколько просты сущности, настолько близки своим соответствием к единице — источнику всего. А насколько близки к единице, проще и выше, и являются причиной большого количества, настолько божественны и более сильны. А возникшие из больших причин получают (свойства) от всех тех причин, от которых производятся и делаются многосоставными. А многосоставные являются чуждыми и отдаленными от простоты и от силы единицы.

 

Глава 59. О СУЩНОСТИ ПРОСТОГО И СЛОЖНОГО

«Всякое простое своей сущностью является или лучшим, или худшим, чем составное».

Все созерцаемое в этой главе учит нас следующему. Сперва имеется две категории: простые и единицы. Собственно говоря, первичнее всего первичного и выше (всего) — наивысшая единица является (сама беспричинной), но причиной всего; и далее, другая единица, которая вызвала искривленное и ложное суждение и которую мы назовем аморфной материей.

А теперь следует познать, что высшая единица более лучшая, чем всякое составление, как высшее отдаленное солнце разумов и единиц. Но другая единица, которую созерцание называет материей — иповатрой и питменом, является низшей и последней из всех существующих и составленных; ее можно назвать без-образным образом единицы и непохожим подобием. А все остальные положения этой главы были выше ясно разъяснены.

 

Глава 60. О ВСЕОБЩИХ И ЧАСТНЫХ ПРИЧИНАХ

«Всякая причина большинства явлений является лучше тех (причин), которым досталась меньшая сила и которые производят части, ибо причина большинства производит всеобщность». Слышишь? Он говорит, что причина всеобщности и большинства возникших явлений является лучшей, чем причина существования меньшинства и частей. Но ты изучи, что некоторые причины производят всеобщности, а некоторые производят части. Под всеобщностями разумеется, например, всеобщность разума, который является реальным бытием, и который произошел благодаря единице и единицам. А другие частичные разумы, как, например, вечность и абсолютная жизнь, разумный Кронос, и Рея, и Диа произошли из реального бытия: а всеобщая природа — из всеобщего духа; всеобщее тело — из всеобщей природы; а части этих — из частичных причин, как это разъяснили на примерах единиц. Ибо всеобщий дух производит всеобщность природы и неба, а частичный дух — частичное тело и природу. И далее, всеобщности существующих являются похожими и подражают своим высшим и первичностям, как более единичные, чем части, и более отображающие единицу. И далее, более производят свои переходящие действия; ибо реальное бытие действует больше других частичных разумов и всеобщий дух — больше других частичных духов; и всеобщее тело — больше всех частичных сфер.

 

Глава 61. О ДЕЛИМОЙ И НЕДЕЛИМОЙ ПРИЧИНЕ

«Всякая неделимая и единичная сила является причиной больших, а делимая — меньших и худших».

Здесь, в этой главе, дается то же самое определение; философ говорит, что всякие всеобщности и неделимые сущности и силой неделимы, являются единицеобразными. А все умноженные сущностью и силой являются сложенными и раздельными. Но сложенные и раздельные сущностью и силой являются большими и без-образными и непохожими на единицу. А более безобразные и непохожие на единиц производят меньших, предоставляя им существование, как было выше определено.

 

Глава 62. О СИЛЕ И КОЛИЧЕСТВЕ

«Всякое множество, находящееся близко к единице, количественно меньше отдаленного, но силой больше. Ибо благодаря близости более похожи на единицы». Он говорит, что, насколько умножаются и делятся сущностью, (настолько) делятся и силой; но насколько более являются единицей и единицеобразной сущностью, настолько же сильнее и благодаря своей силе находятся выше. Ибо силы имеются в сущностях; и если сущности являются единицеобразными, тогда и их силы единицеобрааны и более отображают единицу. Но более отображающие единицу находятся ближе к единице. А находящиеся ближе к единице являются производителями и причинами больших и лучших.

 

Глава 63. О ДВУХ РАЗРЯДАХ ПРИЧАСТНЫХ

«Всякое непричастное производит два разряда причастных: иногда причастных и — вечно и соответственно причастных».

Слышишь, познающий, созерцающий разумом? Источники всех сущностей (философ) разделил на три -категории. На категорию непричастных, которые являются главными β серии и началами, ибо они ничего не получают от своих последующих, а, навеки закрепили за ссбой высшее главенство, как причины и источники сущностей, ничего не получающих от своих следствий. Но от себя производят два цикла сущностей: вечно приобщающихся к ним, и иногда причастных. Но вечно приобщающимся считай все всеобщности и вечности, бессмертно и неугасаемо пребывающие в сиянии. Таковыми являются, например, сущность всеобщего духа, как вечно нахопричастных. Но вечно приобщающимися считай все всеобщности и ваемая небом, ибо хотя и возникла через тела, но вечным сиянием разума озаряет философ и всесторонний мудрец свои мысли, теории и желания в отношении высшей единицы, которые через стремление к единице вечно следуют и стремятся к реальному бытию и его отцу — единице, и которые, как одионисованные, благодаря страстному стремлению к единице, стремительно увлекаются им и сливаются с ним через дух и разум и делаются бессмертным благодаря нему и высоко держат свою власть над всем разрядом смертных явлений и над природой, как достигшие вожделенной участи и оставшиеся выше (вдали) от обездоленности смертных. Второй он считает категорию причастных и сюда он включает всех смертных и частичных. Ибо иногда смертная природа сама имеет жизненность, и разум, и божество. Ведь, если бы она вечно имела бы и находилась постепенно связанной с жизнью и с разумом и с единицей, она не была бы смертным явлением и (не находилась бы) в вечном течении; ню, как иногда приобщающая их, она иногда является жизнью. А вечно приобщающиеся и спаянные с причинами и жизненностью производят и рождают иногда жизнь, а иногда — явления причастные к жизни, чтобы они являлись более отображающими и схожими с творцом всего.

 

Глава 64. О ДВУХ ВИДАХ ЧИСЛА

«Всякая изначальная монада производит два вида чисел: один вид чисел, имеющих полную субстанцию, а другой — чисел, только излученных, приобревших субстанцию в чём-то ином. Ибо в сторону ухудшения (происходит) всякое отдаление.

Теперь, здесь, эти мысли разъясняют, что все главные в серии и источники производят числа двух видов, то есть сущностей. Числами он потому называет (множественными, всеобщими и частичными), что не всякий дух является одним и тем же, и также не всякое тело — одно и то же. Ибо некоторые из них являются самосуществующими сущностями, а некоторые — только излученными и как бы отпрысками молний, которые свое существование и бывание имеют в других, как например, в телесных, говорит, духах. Ибо телесный излученный и озаренный дух, подобно солнечному ореолу, не является самосуществующим, так как такова (природа) духа всех смертных явлений. Этому резко противоречат мнения Акслипия и (Александра) Афродизйского, ибо они считают человеческий дух отсветом непогрешной сферы и не самосуществующей телесности, а отсветом всеобщего духа. Поэтому все великие платоники и истинные философы тотчас же рассеивают эти (теории) и разбивают столпы мудрости, и доказывают самобытность человеческого духа, и выявляют его первой разумной смертной сущностью и отображением разумности. Но (что значит) «в сторону ухудшения (происходит) всякое шествие вперед» высших (явлений)? Это значит, что всякое вращение серий далеко простирается от первого до последнего явления. Но последние затемняются, ибо все принимают только отсвеченные и отраженные действия и силы, как безрассудочные. И далее следуют растения, ибо их дух является как бы отсветом и отзвуком.

 

Глава 65. О ТРЕХ ВИДАХ СУЩНОСТИ

«Всякое каким-нибудь образом существующее является возникшим, или причинностью и началом, или существующей рождаемoстью, или причастностью и образностью». Видишь, познающий, солнце этой мысли? Философ делит сущность возникших, то есть получивших существование, на три категории, ибо сущности возникают через высшее существо, видящее все и возникают в трех видах, как ясно было выяснено в предыдущих главах, или (ввиде) катетиан, то есть по причине; или (в виде) катюпарксин, то есть по существованию; или (в виде) катаметексин, то есть по приобщению. Поэтому теперь мы здесь опять разъясним на примерах. Возьмем, например, реальное бытие. Эта высшая, чистая, первая сущность наблюдается в трех видах: во-первых, — среди недостигаемой высшей сущности единицы; во-вторых, — среди своего существования; и в-третьих, — среди последующих. Теперь это, как необходимое, хорошо изучи, ибо когда слышишь: «первую сущность, находящуюся среди непостижимой высшей сущности», сочти ее лучшей, чем природа сущности, и высшей единицеобразной сущностью. Но когда слышишь, что (она) находится в самом себе соответственно себе, восприми, как первую сущность. А когда слышишь: «среди низших явлений» и узришь ее, как причину всех других сущностей, тогда сочти ее более низшей, чем само ее существование. Ибо причины вечно наблюдаются среди следствий, как более низшие, чем собственное существование. И далее, следствия наблюдаются среди своих причин, но как более высшие и лучшие, чем собственные свойства. И этот закон распространяется на все производимые и возникшие.

 

Глава 66. О  ВСЕОБЩЕМ И  О  ЧАСТЯХ

«Все существующие по отношению друг к другу являются или всем, или частью, или тождеством,  или иным».

Философ говорит, что все существующие или являются всеобщими и включающими в себе части, или частями, включенными во всеобщность и ограниченными ею. И далее, они являются тождественными и однородными и односущностными, как все бессмертные, ибо бессмертных окружает граница бессмертия, хотя по природе и являются равными. А все смертные явления окружает граница, смертности, так как они являются смертными, хотя и равными по природе.

 

Глава 67. О ЧАСТИ И  О ВСЕОБЩНОСТИ

«Всякая всеобщность или является первичнее частей, или составлена из частей, или находится среди частей».

Здесь высказаны мысли о части и всеобщности. Но ты восприми, что первичнее частей является всеобщность; когда всякие числа созерцаешь и чувствуешь среди единицы, как среди причины, значит всеобщность первичнее частей; или когда среди рода созерцаешь всякие виды, как всеобщности и восполнения рода; или же каждый вид находится в самом себе. Например, возьмем один какой-либо вид, скажем — вид человека. Ведь человек составлен из частей, и всеобщность человека созерцается среди его частей. И далее, возьмем, например, всеобщность частей, скажем, — руки; рука, как рука, является частью всего тела; и далее имеется всеобщность, уже как всеобщность руки, ибо из пальцев, кистей и локтей составлена всеобщность руки. Поэтому теперь эта всеобщность руки является частью всеобщности, составленной из всех членов, и имеет три вида всеобщностей: до частей, в частях, и в частях частей. Поэтому этот закон применяй κο всему телесному и бестелесному и ко всякой созданной сущности.

 

Глава 68. О ТОМ, ЧТО ВО ВСЕОБЩНОСТЯХ, И О ТОМ, ЧТО ОТ ЧАСТЕЙ

«Всякая всеобщность среди частей является частью всеобщности, составленной из частей».

Здесь приводятся необходимые и трудно распознаваемые созерцаемости. И, если хочешь, познай, что эта глава говорит, что всякая всеобщность, находящаяся среди частей, является частью всеобщности, составленной из частей. Слушай, здесь философ трактует о двух категориях всеобщности, О всеобщности, находящейся во всеобщностях, и о всеобщности, возникшей из частей. Всеобщностью, возникшей из частей, является всеобщность, видимая в частях, подобно указанной всеобщности руки. А созерцаемая в частях всеобщность является частью всеобщности, составленной из всех членов, и она является и частью и всеобщностью. Но это есть часть одного, а всеобщность — другого. Разъясним на примере: всеобщность неба составлена из восьми сфер и из четырех стихий, и земля является частью всеобщности неба; и далее, в самой себе земля также является всеобщностью, ибо включает в себе все от нее произведенное. Поэтому является и частью и всеобщностью: частью одного, то есть, как доказано, — неба; но всеобщностью уже в отношении иных, ибо она включает все произведенное ею в самой себе. И этот закон применяй ко всему.

 

Глава 69. ТРИ КАТЕГОРИИ ВСЕОБЩНОСТЕЙ

«Всякая всеобщность из частей приобщается к дочастичнюй всеобщности». Здесь философ приобщает друг к другу три категории всеобщностей. Всеобщность среди частей, скажем — земли, приобщает к всеобщности, составленной из множественных частей, например, неба. И далее, всеобщность неба (он приобщает к всеобщности) всего остального, частью чего является небо, например, всеобщего духа. И далее, всеобщий дух является частью вечности. А вечность — часть реального бытия. А реальное бытие является частью в отношении всеобщности, но не составленной из частей, а первичной и высшей в отношении частей, то есть всеобщности не частичной, а высшей и единицеобразной, ибо всякая из частей, составленная всеобщностью, подвержена страсти составления. А несоставленная всеобщность находится выше всякой страсти, хотя бы страсти и были облагораживающими.

 

Глава 70. ОБ ИЗНАЧАЛЬНЫХ ПРИЧИНАХ, РАЗДЕЛЕННЫХ НА ТРИ КАТЕГОРИИ

«Всякое более универсальное, которое пребывает в означенных (явлениях) ранее частичных, сияет по отношению к нему приобщающихся». Эта теория говорит нам, что всякое более универсальное находится выше всего, по отношению к которому оно является более универсальным. И свои действенные солнца в трех видах посылает своим последующим. Ибо действует ранее последующих своей творческой деятельностью и последующим отдает свои силы и действия. И далее, после последующих, когда ему недостаточны последующие для действия и порождения, действует, производит и далеко распространяет свои действия, порождающие существование, которых последующие не сумели освоить; это сделалось ясным из примеров. Поэтому в трех видах действует всякая изначальная всеобщая причина: ранее последующих, вместе с последующими и после последующих.

 

Глава 71. ОБ ИЗНАЧАЛЬНЫХ ПРИЧИНАХ

«Всякое (явление), которое в изначальных причинах имеет более универсальный и высший разряд конечных (бытий), имеет излучения, дающие существование».

Эта теория говорит, что всякие более универсальные главные в серии выделяют от себя излучения, то есть силу и творчество, а само творческое сияние дает существование последующим сущностям и делает их способными воспринять их сияния. И далее, сразу и мимолетно распространяются сияния первых и высших причин, вплоть до далеко растянутых, вплоть до центра, потому что всякое главное в серии является более единицеобразным и всеобщим.

 

Глава 72. О ЗАКОНОМЕРНОСТИ

«Всякое (явление), имеющее в причастных (явлениях) закономерность подлежащих, производится от совершенных и всеобщих причин».

Он говорит, познающий, что всякое сопричастное имеет закономерность подлежащего. Это созерцание означает, что всякая подлежащая сущность является низшей по отношению к высшему, потому что подлежащие сущности производятся из высших, как виды из родов и как часть из всеобщности. Но подлежащие и частичные получают свое существование от высших всеобщих и занимают в пространстве положение нижележащих. Но когда слышишь, что «частичные сущности являются нижележащими и всеобщими», не восприми, как случайную сущность, как говорит Аристотель в «Логике» и «Физике», о совершенном из несовершенных по отношению к теологической философии, а как единицеобразную (сущность) и как процессы всеобщего осуществления по отношению к частичным.

 

Глава 73. О РАЗДЕЛЕНИИ ВСЕОБЩНОСТИ И СУЩЕСТВУЮЩЕГО

«Всякое всеобщее одновременно является существующим и приобщается к существующему, но не всякое существующее есть всеобщность».

Именно, в этой главе философ отделяет друг от друга всеобщности и говорит, что всякое, каким-нибудь образом сделавшееся всеобщим, создалось да своих частей и получает достоинство и разряд всеобщности, и возникает и приобщается к существующему. Но не всякое существующее получает меру всеобщности, ибо части частей являются уже существующими, но не всеобщностями. Поэтому не всякое существующее получает меру и закономерность всеобщности, И далее он говорит, что если только всеобщность является бытием, а части не являются таковым, тогда составится всеобщность от несуществующих частей и всеобщность (постигнет) случайность несуществующих частей. Но части не являются несуществующими, а являются существующими, как части, а бытие всеобщности составлено из существующих частей. Но всеобщность первых частей находится выше всей общности, составленной из частей, как это в предыдущих главах богато было доказано. И далее, он различает существующие от всеобщности и говорит, что то, что является причиной множественных явлений, более далеко распространяет творческую силу; поэтому существующие, более далеко распространяющие свою силу, предоставляют частям существование, чего не в состоянии сделать всеобщности.

 

Глава 74. О РАЗДЕЛЕНИИ ВСЕОБЩНОСТИ И ВИДА

«Всякий вид является какой-нибудь всеобщностью (ибо происходит из множеств явлений, каждое из которых составило вид), но не всякая всеобщность является видом. Ибо какая-нибудь часть и неделимое явление есть всеобщность, как неделимое явление, но не является видом».

Эта теория на примерах сделается ясной, ибо отделяет всеобщность и вид таким образом, что животное является и видом, и всеобщностью; и далее, словесное существо является видом животного и всеобщностью, ибо содержит в самом себе природу всякого человека как одного (человека) так и всех частичных людей. Для примера возьмем сына Софроника — Сократа; он является всеобщностью, как составленный из частей, но не является видом, ибо не производит подлежащие ему другие частичные (явления), а называется неделимым, потому что не делится на разные сущности, а находится в тождестве. Поэтому, как доказано, иной является всеобщность, и иным — род.

 

Глава 75. О РАЗНООБРАЗНОСТИ ПРИЧИН

«Всякая, собственно говоря, причина находится выше своего конечного следствия, ибо в самой себе существует».

Эта теория разделяет причины на несколько категорий; ведь имеются пять категорий: творческая, конечная, видовая, материальная и чувственная. Поэтому каждая, так называемая, собственная причина занимает творческий разряд и пространство, отделима от всех своих следствий и не составлена из частей своих следствий, а раньше определила свою всеобщность, как единица определена во всех числах; и не как часть творимого, как например, словесное (существо) в границах человека или ангела, и далее, не является чувственной причиной, подобно теплоте в создании семян иди как «Пери Агра» — в создании сферы.

 

Глава 76. О ПРИЧИНАХ ВЕЧНЫХ И ПРЕХОДЯЩИХ

«Всякое (явление), созданное из неподвижной причины, имеет неизменное существование, а всякое (явление), возникшее из подвижной (причины), имеет изменяющееся (существование)».

Философ начал разграничивать причины вечные и преходящие. Вечными называет он причины всего имеющегося в вечности, (причины) неподвижного и неугасаемого существования. Ибо они получили вечное существование, и вечное господство, и неугасаемую жизнь. Я имею в виду именно сущность разума: и духа, ибо дух в отношении сущности прикован к вечности, хотя в отношении действия развертывает свою деятельность во времени. А всякое творение, созданное неподвижными и непоколебимыми причинами, если даже является телесным, является вечным. Ибо в бессмертной жизни берет источник своей жизни, как солнце и всякий космос небесных (тел). Ибо вечно существует всякая сущность неба и она бессмертна, как возникшая из неподвижных причин. Ибо, когда причины неподвижны, от них возникшие (явления) постоянно пребывают в сиянии бессмертия. А природа всего преходящего и разлагающегося характерна для преходящих причин. Ибо, что создал треугольник Зевса по отношению к солнцу, то разрушил четырехугольник Кроноса, и вечно так возникает и разрушается всякая смертная природа. Ибо она составлена из подвижных и переменчивых причин.

 

Глава 77. О СИЛАХ И ДЕЙСТВИЯХ

«Все существующее по силе, является существующим и по действию, ибо существующее только по силе стремится к действию».

Эта теория говорит, созерцатель, что всякое существующее по силе происходит из существующего по движению, но ты познай, сколько категорий существующих только по силе и сколько существующих по действию. Во-первых, знай, что все всеобщности существ, а тем более тех, которые в вечности обрели существование, являются вечными; действиями, как совершенные; ибо в них, как во всех отношениях обосновавшихся в бессмертном блаженстве, совместно с сущностью, возникло и действие. Ибо вечно действуют, как чистый образ и отображение единицы. А всякое телесное создание, даже удел бессмертных, существует только по силе, подобно всем небесным (явлениям). Ибо как полнота неба, так и тело, вечно является бессмертной и: вечно Остается живой благодаря вечной деятельности, я имею в виду разумного Диоса, но, далее, сильные происходят от когдашнего действия, подобно тому, как природа всех смертных иногда способна приобщиться к жизни и производиться благодаря когдашней (неопределенной) силе. Но ты причиной неопределенности и этой смертной силы восприми вращение неба и небесных сфер. И далее, всеобщее и высшее единицеобразное действие производит совершенную силу, которая является без-образной материей и безвидной, ибо совершенной силой является и без-образная и безвидная по бытию материя. А подробно о силе и действии изучить в труде Аристотеля «О природоведении».

 

Глава 78. О СИЛЕ СОВЕРШЕННОЙ И НЕСОВЕРШЕННОЙ

«Всякая сила является или совершенной, или несовершенной. Та сила, которая в себе содержит действие, является совершенной. Ибо других делает совершенными благодаря своему действию».

Изучи, что философ здесь силу делит на две категории. Ибо, по его мнению, имеется сила, которая и действие имеет возникшим в самой себе и является совершенной силой; а иной является другая сила, которая является только силой, то есть является возможностью, и не содержит в самой себе действия, а из достоинства приходит к действию, лишь через преуспеяние, как сущность духа и неба, ибо эти делаются совершенными благодаря действию вечно деятельного разума.

 

Глава 79. О ДВОЙНОЙ СИЛЕ

«Все создаваемое создается благодаря двойной силе».

Вникни в эту теорию, как достойную, ибо философ говорит, что всякое создаваемое нуждается в двух силах: во-первых, оно должно иметь способность воспринять действия высшей и действующей силы; во-вторых, (необходима) сама действующая сила, которая приводит в состояние бытия то, что только в потенции является существующим. Ибо первое (обстоятельство) созерцается, как творческая и высшая причина, а второе, — как низшее своим положением, и как материя, и как действующая сила создает и дает существование тому, что только в потенции является существующим, как разум неба.

 

Глава 80. О ТЕЛЕСНЫХ И БЕСТЕЛЕСНЫХ

«Всякое тело по природе является страдающим, а всякое бестелесное — нестрадающим (то есть действующим)».

Что это значит: «всякое тело по природе является страдающем»? Это значит, что она находится в постоянном изменении; «а всякое бестелесное является нестрадающим», — это значит, что оно вечно пребывает в одном и том же своем свойстве, как неизменная и; реальная сущность. А когда слышишь о страданиях, восприми это в двух видах; как улучшаются, когда приобщают лучшие, и как когда ухудшающие своим существованием выделяет худшие, и далее, познай и то, что тело не обретет в самом себе действующей силы, а получает только силу постоянного изменения, ибо подражает первой материи, из которой она составлена. И далее, он говорит, что и бестелесное страдает от приобщения к телесным, как это наблюдается среди сущности духа, который иногда испытывает действие тел и плотно связывается с ними, как это ясно созерцается при сильных страданиях.

 

Глава 81. О ПЕРВОМ, О НЕОТДЕЛЯЕМОМ И ОБ ОТДЕЛИМОМ

«Все то, что причастно раздельно, существует при приобщающем? через некоторую неотделимую силу, которую оно внедряет».

Теперь, здесь, философ дает три категории: первое, нераздельное и отделяемое, как это будет ясно из примеров, ибо первым является реальное бытие и все находящееся среди вечности; причастным к ним является всякая природа неба; а отдельными являются природа и создание всяких смертных. И смертные явления приобщаются вечными причинами через причины, приобщающие их вечно.

 

Глава 82. О СУЩНОСТИ ДУХА

Всякое бестелесное является к себе обратно возвращающимся, и когда другие явления к нему приобщаются, оно приобщается отдельно».

Теперь он (философ) приступает к сущности духа. Ибо, так как закончил определение всех разумных и высших разумных сущностей, после этого берется за сущность духа и говорит, что «обратно возвращается к себе», то есть, когда дух познает предмет своего стремления и познания, то обратно вращает познанное и обратно возвращается к себе, что тела не в состоянии сделать, лишь небо подражает вечным сферическим обратным вращениям, но с ослаблением: во-первых, нуждается в пространстве, как тело; во-вторых, хотя и обратно вращается, все же не всеми частями среди всего, ибо рассеялось кругом на части.

А рассеянные кругом части не вполне обратно возвращаются.

 

Глава 83. О САМОПОЗНАНИИ И ВОЗВРАЩЕНИИ К СЕБЕ

«Все то, что способно познать свое свойство, способно вполне обратно возвратиться к себе». Эта теория отделяет бестелесные виды от строения телесных. Ибо только бестелесные обратно возвращаются к себе, познавая свою сущность. А всякое (явление), познающее свою сущность, сперва, действует в отношении самого себя. А всякое, каким-либо образом действующее в отношении самого себя, обратно возвращается к себе сущностью. Ибо это невозможно, если даже действие лучше сущности.

 

Глава 84. О ВЕЧНО СУЩЕСТВУЮЩЕМ

«Всякое вечно существующее бесконечно в потенции». Ибо то, чему вечность предоставлена сущностью и телесностью, является вечным и силой и действием. Ибо сущности вечно имеют действие и силу. И если сущность вечна, сила и действие также вечны. Следует знать, что вечность возникает совместно с безграничностью и качеством вечного вида. А если сущность переделает свое существование, тем более переиначатся  и действие и сила.

 

Глава 85. О ВЕЧНО СОЗДАВАЕМОМ

«Все то, что вечно создается, имеет бестелесную и неослабную потенцию создателя».

Это созерцание говорит нам, что то, что получило силу вечной творимости, вечно и будет создаваться, как, например, сущность неба и всеобщность четырех стихий и всеобщих природ; ибо среди вечного творения имеют они свое существование и вечно делаются бессмертными, и так пребывают они и закреплены среди вечности вечного творения. А если удаляется сила вечного творения, угасает среди недостигаемой измеряемости времени. Ибо время, как образ вечности, течет вечно, протяженное в вечности. Ибо вечно существующая вечность среди неподвижности определила: свое неугасамое господство, поэтому по образу и подобию своему произвела природу времени, ибо (время) по вечности уподобляется ей, а по постоянному движению  и течению  отделяется  от нее.

 

Глава  80. О   СВОЕОБРАЗИИ   НЕПОСТИЖИМОГО

«Всякое  реальное  бытие  является  безграничным».

Слушай, познающий, здесь реальным, бытием философ называет всякую разумную и вечную сущность, ибо само собственно реальное бытие является только первой сущностью, а все остальные вечные сущности являются частями ее. Знай, что всякая природа реального бытия является безграничной, во-первых, вечностью, а затем неспособной и вечной жизненной силой, а не измерением является безграничной Ибо каждое реальное бытие является немножественным и единичным по числу и неизмеримым по величине, ибо его существование вне всякой величины.

 

Глава 87. О СУЩЕСТВУЮЩЕМ И ЕГО СВОЕОБРАЗИИ

«Всякая вечность является существующей, но не всякое существование вечное». Эта теория говорит нам, что то, что называется вечным, тем более является и существующим. Ибо реально и истинно оно удостоилось части чистого существования. Но есть вечность и по подражанию и внешней сходственности. Поэтому знай, что сушествование является высшей причиной вечности, ибо (его сила) простирается на отдаленные порождения: так как есть множество существующих, которые называются существующими, как например, все смертные создания, но лишенные вечности.

 

Глава 88. О ТРЕХ ВИДАХ РЕАЛЬНОГО БЫТИЯ

«Всякое реальное бытие или существует ранее вечности, или среди вечности, или приобщает и само имеет вечность».

Философ на три вида разделяет природу идеально-реального бытия: ибо сам первый разум, и первый образ, и первое составление ее единичных чисел и божеств находится выше вечности, как источник и причина вечности, и производит природу и свойство вечности, и является вечностью и реальным бытием, как возникшее из реального бытия, как следствия вечности и как разумные и умозрительные украшения и создания. И реальное бытие делится на три категории: довечное, самовечное и причастное к реальному бытию и вечности.

 

Глава 89. О ГРАНИЧНОМ И БЕЗГРАНИЧНОМ

«Всякое реальное бытие является возникшим из имеющего границы и безграничного». Ты слышал не раз, что два источника произошли от высшей единицы. Но непознаваемый слил эти два творческих источника сущностей в первое сочетание и соединил и произвел первое составление, которое является реальной сущностью и реальным бытием. Но это реальное бытие является безграничным по потенции, как осуществленное первой безграничностью, и по виду является единицей и не имеющим частей, как единостановленное и завершенное благодаря первой границе и (первому) виду.

 

Глава 90. О ПЕРВОЙ ГРАНИЦЕ И О ПЕРВОЙ БЕЗГРАНИЧНОСТИ

«По своему свойству первая граница и первая безграничность первичнее всего, возникшего из границы и безграничности».

Мы слышали выше, что имеется два источника, как монады сущностей: первая граница, то есть первичный и высший вид видов, который ограничивает все. и делает их видом и окружает в пределах своего свойства; и далее — первая безграничность, то есть неослабная сила создавания сущностей безграничный источник неугасаемой жизни. Из этих двух составлено первое создание и первая природа, которую истинная теория назвала реальным бытием Поэтому теперь эти две причины первой сущности являются первичнее всех сущностей и составов, и самого реального бытия. Ибо, во всех явлениях стихии, то есть элементы, первичнее тех, которые из них составлены. Но эти высшие божества (являются) первой границей и первой безграничностью всех существующих выше сущностей и даже самих высших сущностей монад; ибо от них исходят монады двух видов: некоторые — подобные границе, а некоторые — подобные безграничному, и они соединяются и единостановляются благодаря непостижимой единице, которая их соединением произвела и составила первую сущность, и все остальные — последующие сущности.

 

Глава 91. ОБ ОГРАНИЧЕННОЙ И БЕЗГРАНИЧНОЙ СИЛЕ

«Всякая сила является или ограниченной, или безграничной». Здесь ограниченной силой называет (философ) непостоянную силу. Ибо ограниченность во времени является их границей, а безграничное находится выше этого, ибо его вечным источником является бессмертное сияние. И далее, сила, связанная с такой ограниченностью, производится и получает существование из вечно неугасаемой силы.

 

Глава 92. О ПЕРВИЧНОЙ БЕЗГРАНИЧНОСТИ

«Всякое множество безграничных сил привязано к единице как к первичной безграничности».

Эта теория говорит нам, что первая безграничная сила находится выше всех иных безграничных сил; поэтому, благодаря ей имеют существование все безграничные силы, как например, всякие разумы и разумные, и всякий дух, и само телесное, ибо от первичной и высшей силы имеют все (явления) удел, безграничности, а сама она утверждена высшей своей всеобщей и неослабной силой.

 

Глава 93. О ВНУТРИБЫТИЙНОЙ БЕЗГРАНИЧНОСТИ

«Всякая внутрибытийная безграничность ни по отношению к своим высшим, ни в самой себе не является безграничной».

Эта теория говорит, что всякое (явление), удостоенное высшей причинности, является безграничным по отношению ко всем ему подчиненным следствиям; и причины очерчивают и определяют подчиненные следствия, а подчиненные следствия не могут очерчивать высшие (причины), ибо, хотя следствие совершенно входит в причину, вое же остается среди причины (нечто) высшее и неочерченное, им непознаваемое и! неопределимое, потому что всякая причинам находится выше следствия, как это делает ясным для нас природа вещей.

 

Глава 94. О РАЗЛИЧИИ ВЕЧНОГО И БЕЗГРАНИЧНОГО

«Всякая вечность является безграничной; но не всякое безграничное является вечностью».

Здесь философ различает вечное и безграничность и безграничность ставит выше вечности. Ибо, если что-либо является вечным, понятно, что оно безгранично бессмертным сиянием, которое не имеет конца силы и жизни. Всякое вечное является обоснованным в неугасаемой причине ,и навеки пришедшим к своей, причине и заключенной среди нее, подобно тому, как неразлучное сияние дискоса (заключено) среди своих начал. Но безграничность является высшей причиной всякой вечности, ибо она весьма далеко простирает свое влияние и свои воздействия, так как безграничность находится в соразмерности, например, в прибавлении и увеличении числа. Далее, и среди смертных созерцается безграничность, как постоянное изменение, ибо безгранична всякая природа смертных (своим) постоянством и сама без-образная материя безгранична, как лишенная вида и способности вечно менять формы.

 

Глава 95. ОБ ЕДИНОМ И УМНОЖЕННОМ

«Всякая сила, существующая единно, более безгранична, чем умноженная».

Эта теория говорит нам, что в умножении всякая единичная сила подражает наивысшей единице более, чем умноженная. Ибо от неизречимой единицы ранее всех высших сущностей единиц возникли два источника: первая граница, как высший вид, или, как говорит элеат Ксенос, как вид всех видов, и первая безграничность, то есть сила неослабная, или неуменьшенная безграничностью. Но эта первая безграничность есть единица и единицеобразна,, ибо является первым источником непознаваемого солнца единицы и неограничена всеми последующими и разделенными силами.

 

Глава 96. О РАЗЛИЧИИ БЕЗГРАНИЧНОЙ СИЛЫ И ТЕЛА

«Если сила ограниченного тела безгранична, то всякое такое тело бестелесно.

Здесь философ различает безграничную силу и тело, как небо, ибо безграничное по силе вращения небо безтелесно. Ибо не бывает безграничным телесное, потому что всякие тела являются ограниченными. Но если среди тела находится и созерцаемая безграничная лила, (такое тело) является бестелесным и безграничным в вечности.

 

Глава 97. ОБ ИЗНАЧАЛЬНОЙ ПРИЧИНЕ И О СЕРИЯХ

«Изначальная причина всякой серии сообщает свое свойство всей своей подчиненной серии; и как она, то есть причина, первична, так и они (то есть серии) являются последующими»

Так разъясняет нам эта теория теорий, что среди каждой серии, каковыми началами являются начала серии, таковые свойства и представляют всему из них возникшему. Ибо первый разум представляет (свойство) всем разумам из него возникшим; и всеобщий и божественный дух — всем из него возникшим; и всеобщая природа — всем природам, и тело божественное — всем телам; и так далее, вплоть до конечного, растянуто представление первых свойств. Всякое размноженное происходит от несходственной силы. Но сдерживание и представление первичных свойств происходит благодаря сходственной силе. Ибо сходство вечно делает тождественным, а несходственность делает отличающимся.

 

Глава 98. ОБ ОТДЕЛИВШЕЙСЯ ПРИЧИНЕ

«Всякая отделившаяся причина находится одновременно и всюду и нигде».

Необходимо изучить это положение и теорию о причинах. Философ говорит, что всякая отделяющаяся причина выше неотделяющейся причины. Но что такое отделяющаяся причина, выясним здесь; все бестелесные причины отделяются от своих следствий. Ибо не сдерживаются среди пространства и не включают в себе тел, например, дух неба и всяких тел. Ибо, хотя создает и производит телесную природу, все же находится выше и далеко от тел. И далее, если даже она будет причиной бестелесного, как бестелесное, то все бестелесные причины являются равной силой ,и равным действием, ибо, которая (из причин) будет более всеобщей и причиной большинства, находится более выше, чем другие частичные (причины) и нигде не находится, то есть является подобной единице, но одинаково (находится) выше всего и более подражает первичной и высшей причине и единице.

 

Глава 99. ПЕРВИЧНЫЕ ПРИЧИНЫ СУЩИХ И СЕРИЙ

«Всякое непричастное, поскольку оно является непричастным, не является возникшим из другой причины. Ибо оно является причиной и началом всего к нему приобщившемуся».

Так говорит эта теория и разъясняет нам, что первые причины сущностей и серий являются неприобщенными. Ведь не являются нуждающимися в своих последующих, и главные в серии и первые сущие ничего не получают от своих последующих, а (наоборот) скорее сами предоставляют последующем (свои свойства), делают их существующими и благими; и не разделяются, а. также не подвергаются воздействию со стороны последующих, а вечно и твердо пребывают в своей превышности.

 

Глава 100. О НЕПРИЧАСТНОМ НАЧАЛЕ

«Всякая серия целых возносится к единице, к непричастному началу Ибо все ни к чему непричастные явления зависимы от единицы — от начала всего».

Слышишь, познающий? Философ считает всякое главное в серии и первые начала зависимыми от единицы, (которая является) в равной мере причиной всего. Ибо там объединяет он все источники силы и жизненности, так как благодаря ей (то есть единице) каждый пребывает и облагораживает все ему подчиненные серии. А все они сливаются в благости высшей единицы и все получают благодаря ей. Но она (то есть единица) своей недостижимой непричастностью находится выше всех явлений, от нее получающих (свойства). Ибо последующие монады не только измеряются своей объединенностью с ней, а свое существование и благости получают от высшей превышности, от высшего блага. А меняясь с ней и стараясь достигнуть ее, все явления остаются в равной мере ниже нее, как непроходимой пропасти.

 

Глава 101. О РАЗЛИЧИИ ПЕРВОГО СУЩЕСТВОВАНИИ И ПЕРВОГО РАЗУМА

«Всякому причастному к разуму предшествует первенствующе непричастный разум; и всякому причастному к жизвенности — жизнь; и всякому причастному к существованию — существование».

Эти теории ясно различают первое бытие и первый разум. Первым бытием восприми реальное бытие, ибо оно получило впервые существование от высшей силы всех существований и всех сил, и возникло, как первое бытие и причина всего существующего, как образ первой единицы, которую составил тот, наивысший и словами не выражаемый, и сделал своим образом и подобием всех существующих. Его создания не поддаются доказательству, ибо являются божественно освещающими, так тот, наивысший, смастерил украшения реального бытия. Не удивляйся этому, как говорит Сократ Пармениду; и далее, — впоследствии возникла жизнь, ибо среди реального бытия (пребывает) сущность жизни. За жизнью следует сущность разума, как это выявилюсь из самопричастных и последующих. Это было разъяснено в предыдущих главах. Ведь как бы далеко ни находились причины, все же в порождении следствий они выше по своей силе и по сущностной превышности. Но реальное бытие более пространно своей творческой силой.

Ибо оно является причиной всякого (явления) в какой-либо мере называемого бытием, и живого и неживого; оно является причиной всего того, что в какой-либо мере получило, приобщение, существование и вид. А жизненность простирает свое действие до получившейся жизни. И далее, разум — до причастных к разуму. Ибо есть много животных, которые приобрели жизненность, а разума лишены. Теперь, на основании; этого закона, познай, что первичные причины далеко простирают свою силу и действие.

 

 

Глава 102. ОБ ИСТОЧНИКАХ И НАЧАЛАХ ПЕРВЫХ БЫТИИ

«Все, что каким-нибудь образом существует, происходит от границы и безграничности через первое бытие. Всякие жизненные явления в самих себе являются движимыми благодаря первой жизни. Всякое познавательное приобщается к познанию благодаря первому разуму».

Здесь философ кладет три источника и начала первого бытия. Первое бытие, названо лотосом и реальным бытием, потому что оно является причиной всего существующего. Но само оно свое существование имеет от объединения первой границы и безграничности, а от себя производит первую жизнь и действует среди нее до тех пор, пока сможет распространять свою силу жизненности. И далее, действует среди последующих своей деятельностью, вплоть до последнего. И далее, действует совместно с разумом, доколе может распространиться сила разума, ибо разум простирается до имеющих силу познания и после этого не простирает свою деятельность. А силы и действия реального бытия распространяются до последних явлений, потому что сущность и действие реального бытия является более всеобщей силой. Ибо до всякого видового род развертывает и распространяет свое творческое солнце и сияние. Что эта сила является реальной сущностью и реальным бытием, не удивляйся этому, ибо единица украсила ее своим образом и отражением.

 

Глава 103. ОБ ОТНОШЕНИИ ВЕЩЕЙ

«Всякая вещь находится во всякой вещи, но в каждой сообразно с ее природой: ибо среди существующей вещи находится жизненность и разум; а среди разума — существование и жизненность; среди жизненности — существование и жизненность, но среди некоторых (находится) разумно, а среди некоторых жизненно, а среди некоторых все исчерпывается существованием».

Вникни, познающий, в детали деятельности сущностей.

Философ говорит, что всякая вещь находится среди всякой вещи, но в каждой сообразно с ее природой. Таковы эти щедрые созерцания. Ибо среди существующих наблюдается жизненность и разум, но катетиан, то есть причинно; ибо первое бытие носит в себе последующие, как высшие семена. И далее, среди жизненности находится реальное бытие и разум, но жизненно; ибо абсолютная жизнь имеет в себе все, но жизненно. И далее, в самом себе разум имеет реальное бытие и жизненность, но как разум и среди разума. И подобно этому познай среди всякой вещи. И это мы разъясним на примерах: ибо существует Кронос, и среди него все подобно Кроносу. И существует солнце, а среди него все подобно солнцу. И существует Афродита, а среди нее все подобно Афродите. И далее, среди четырех элементов наблюдается то же самое; ибо на земле все подобно земле, а в воде — подобно воде, и в воздухе — подобно воздуху, и среди огня — подобно огню; и всякая вещь среди всякой вещи, и каждая в отдельности. Поэтому, познающий философские теории, тебе следует познать все эти создания и их начала, чтобы иметь правильную точку зрения.

 

Глава 104. О ВЕЧНОМ И БЕССМЕРТНОМ

«Все то, что причастно первее вечности, вечными имеет и сущность и действие».

Необходимо постоянно знать и применять эти теории. Ведь философ здесь разделяет (явления), получившие в вечности сущность и действия; таковыми являются все умопостигаемые и разумные сущности, ибо вечно и неугасаемо получают они -сущность и действие среди неугасаемого бессмертия. И вовсе не так обстоит дело, что одни свои (свойства) они приобрели в вечности, а другие — среди времени. Но все разумные украшения находятся выше обращающихся во времени. Не имеет места и то явление, будто они сущность получили во времени, а действие — в вечности. Тогда действие получится лучше сущности, а этого не может быть, ибо силы и действия всегда являются менее значительными, чем сущности.

 

Глава   105. СРАВНЕНИЕ  БЕССМЕРТНОСТИ  И   ВЕЧНОСТИ

«Всякое бессмертное является вечным, но не всякое вечное есть бессмертное».

Здесь философ сравнивает бессмертие и вечность и говорит, что «всякое бессмертное является вечным, но не всякое вечное бессмертным», потому что вечность выше и больше, чем бессмертие; ибо она находится выше, чем бессмертие, как например, реальное бытие, которое выше бессмертия и всей жизненной силы, ибо ничем иным не является бессмертие, кроме вечного приобретения неугасаемой жизни в самом себе: далее, есть другая вечность, лишенная жизненности, например, жизненности не духовных и непричастных явлений, и самой без-образной материи, ибо пребывает в вечности безродная материя,  но как лишенная всей жизненной  силы.

Поэтому имеем две категории вечности: вечность, более высшая чем жизненность и вечность, которая ниже жизненности.

 

Глава  106. О МЕСТЕ ВЕЧНОГО И ВРЕМЕННОГО

«Между всяким совершенно вечным (как по сущности, так и по деятельности) и между совершенно временным находится с одной стороны вечное, а с другой — измеряемое во времени».

Слышишь, познающий? Сочиненные сущности и всякое возникновение существующих (философ) украшает через сходство, чтобы единым было всякое украшение наилучшего мастера-бога. Но ты здесь познай, что есть сущность, которая целиком определена среди вечности и утверждена среди вечного блаженства как сущностью, так и деятельностью. И с другой стороны, есть сущность, которая находится во времени среди вечного течения и постоянно изменяется благодаря непостоянству. Теперь среди этих двух (сущностей) созерцается всякое неподобие. Ибо некоторые сущности и бытием и действием являются неугасаемыми и непреходящими, а некоторые — целиком преходящими и измеряющимися. Поэтому необходимо, чтобы между ними находилась какая-либо другая сущность, которая приобщалась бы к обоим, — и времени и вечной сущности. Этим является сущность духа. Теперь эта сущность духа приобщает оба и соединяет оба, друг от друга разделенные: ибо одно целиком является бессмертным и вечным, и сущностью, и действием, а второе — является в обоих отношениях (то есть, и сущностью и действием) разлагающимся и изменяющимся среди всякого времени. А сущность духа созерцается и выявляется в том виде, что она сущностью находится в бессмертии и вечности, а деятельностью — во времени и в течении. Ибо, отдаляясь, дух не имеет своей деятельности неугасаемо, как разум; ибо, где возникает сияние разума, знание и познание совместно с ним производятся. Но теперь благодаря духу приобщаются, украшаются и соединяются временные и вечные сущности. Ибо вечное по сущности приобщается к разумным сущностям, а (вечное) по действию (приобщается) к временным (сущностям), как изменяющимся и имеющим существование среди постоянного течения; и деятельность духа вращается вечно. Теперь это, благодаря творцу всего, делается благим и музыкальным, чтобы они приобщались друг к другу, и чтобы промысел всевидящего направлялся всеми вплоть до последних.

 

Глава 107. О ВЕЧНОМ И О ВРЕМЕННОМ, КАК БЫТИИ И СОЗИДАНИИ

«Все то, что в одном отношении является вечным, а в другом отношении временным, одновременно является и бытием и созиданием».

Эти теории начинают разъяснять сущность духа. Ибо она является в одном отношении бытием, то есть является вечно пребывающей среди единства. Ведь существующее не имеет творимости, так как пребывает среди своего свойства. А всякое временное в процессе созидания получает свое существование и является просто бытием, но созидаемым разно. Но дух своей деятельностью является созидаемым, а не пребывающим в тождественности, так как ее сущность пребывает среди вечности и среди тождественности существования. Поэтому дух является в одно и тоже время существующим (своей сущностью) и созидаемым (своим действием).

 

Глава 108. О ПРИОБЩЕНИИ СВОЙСТВ, О ПРЕДИКАТАХ И СУБЪЕКТАХ

«Всякий частичный член каждого ряда двояко может приобщиться к монаде непосредственно выше него лежащего украшения».

Слышишь, что существующие сущности серии двояко имеют возможность приобщаться к главным в серии? Ибо или сами непосредственно приобщаются, как к своему ближнему, или посредством промежуточных (звеньев) через выше него находящихся, к самому превышнему. И далее, познай и то, что всякое следствие по отношению к своей причине находится в положении части, и следствие не в состоянии простираться до всякой причины. А оно приобщается, как часть среди всеобщности, ибо следствие окружено причиной, а не причина окружена следствием. Вот таково приобщение следствия к причине. Но далее, иным является приобщение причины к следствию, ибо причина приобщается к следствию не по частям, а целиком все обнимает и удерживает в самом себе. Это является законом, действующим среди всякого измерения серий.

 

Глава 109. О ЧАСТИЧНОМ РАЗУМЕ И ДУХЕ

«Все частичные разумы приобщаются к высшему разуму и к первой монаде посредством всеобщего разума и ему соответствующей частичной единицы. И всякий частичный дух приобщается к всеобщему разуму посредством всеобщего духа и частичного разума».

Здесь эта теория говорит нам, что частичный разум посредством всеобщего разума и собственной частичной единицы приобщается к высшей разумной единице. Поэтому и изучи соответственно, что сияние высшей единицы отражается во всякой сущности, которая в какой-либо мере встречается с ним, соответственно своему существованию, и благодаря ему приобщаются они к высшей единице, как к единице дня и солнца. И далее, и духи приобщаются к всеобщему разуму через частичный разум и всеобщий дух. Далее, и тело приобщается к духу через всеобщую природу и частичный дух, как сущность неба; ибо не только весь дух получают они, но и части, так как сфера и вращение всеобщего духа растворены в себе и находятся выше тел. А всеобщая природа находится среди неба и не отделяется от небесных циклов.

 

Глава 110. О ПЕРВИЧНОМ И О СЕРИИ

«Среди всякой единичной серии установленные первые и своей монадой соединенные в состоянии приобщаться».

Слышишь, познающий, что все первичные среди разряда серии находятся в состоянии приобщаться соответственно со своей близостью? Но услышав здесь «близость», не воспринимай это пространственно, а воспринимай, как способность действий. Ибо всякое (явление), более способное на действие, является более близким среди серии, я более близкое — более приобщается к главному в серии, а далеко растянутые благодаря неспособности получают только отражение и отблеск.

 

Глава 111.

О БОЖЕСТВЕННЫХ И О ПРОСТЫХ ПОЗНАВАЕМОСТЯХ, О ПОЗНАВАЕМЫХ И О ПРОСТЫХ ДУХАХ, О СЛОВЕСНЫХ И О БЕССЛОВЕСНЫХ ТЕЛАХ

«Во всех разумных сериях некоторые являются божественными разумами, принимающими приобщения божеств, а некоторые являются только разумами».

Познающий, познай прелесть этой теории, ибо имеются разумы, которые благодаря приобщению божественной единицы обожествияются и подобии богам (я имею в виду именно украшение реального бытия и вечности). И далее, имеются только простые разумы. И подобно этому познай это и о духах и (далее) вплоть до телесных украшений. Ибо имеются духи, как разумы, ибо всеобщий дух утвержден среди разумного владения. И далее, имеются духи только простые; далее, имеется тело, как дух, и далее, имеются просто тела; и подобно этому, мало по малу, путем постоянного изменения устроено украшение сущностей. Начни от божественных единиц и от источников высших сущностей и дойди до последах (явлений) в пределах серий.

 

Глава 112. О ПЕРВЫХ ЧЛЕНАХ РОДА

«Первые (члены) каждого рода имеют форму им предшествуюших (членов). Ибо каждый высший род благодаря сходству связывается с лежащими выше него».

Эта теория говорит, что первые и высшие среди серий приобщаются к высшим рядам. Ибо первый разум является подобным единице и богам. И далее, первый дух является образом разума, и первое тело является образом духа и разума. Но когда первой телесностью уразумеешь небо, ее почти причиной и наиболее божественной из всех тел. Так все первичные отображают свои высшие чистотой сущностей. И божественное число является похожим на единицу, потому что бог является единицей. Этот вопрос подлежит спору философов, признающих множественность богов и пребывающих среди невежественных лжеизречений. А здесь философ доказывает, что высшая единица есть единица и (что) от нее происходят два творческих источника: высшие сущности, как из единицы единицы, и боги — от единицы высшего бога, я святые — от единицы высшей святости.

 

Глава 113.

О БОЖЕСТВЕННЫХ ЧИСЛАХ И О ПРИЧАСТНЫХ БОЖЕСТВАХ, КОТОРЫЕ ЯВЛЯЮТСЯ ВСЕОБЩИМИ

«Всякие божественные числа являются подобными единице. Ибо божественное число имеет своей первичной причиной единицу, как разумное число имеет разум и (как) духовное — дух, и всюду имеется соответственное множество по отношению к своей причине».

Эти теории доказывают, познающий, что первые и изначальные (явления) являются единицей и монадой, ибо единицей является высшая первичная единица, а далее от непостижимой единицы произошла серия единиц я монад, как из единицы возникли единицы и из бога — боги. Ибо всякий творец природ до создания несхожих производит схожие. Поэтому единицей является высшая единица и от нее (возникают) множество единиц. Но первое является непричастным и превыше абстрагированным от всего. А остальные, последующие единицы предоставлением и приобщением произошли от первичной превышности — бога и единицы. Поэтому этот закон наблюдается среди всех сущностей и высших сущностей.

 

Глава 114. О ЧИСТОМ ПРИОБЩЕНИИ

«Всякий бог по причастию является совершенной единицей и всякая совершенная единица является богом по причастию».

Здесь чистое приобщение нуждается в обоих: во-первых, чтобы оно было единицей, во-вторых, чтобы было совершенством; чтобы единичностью оно приобщалось к единице, а совершенством — к благости единицы. Но если чего-либо из этого ему недостает: или является единицей, но не владеет совершенством, иди имеет совершенство, но не является единицей, то оно не будет чистым образом непостижимой единицы, а будет низшей категорией родов. И подобно этому другие роды измеряются дальностью серии. А для чистого образа единицы необходимы оба: совершенство и единичность, чтобы непорочно отразить в себе достоинство и вид высшей сущности и высшей единицы единиц.

 

Глава 115. ОБ ИСТОЧНИКЕ ЕДИНИЦ И МОНАД

Всякое божество по причастию является высшей сущностью, и существованием; и высшей разумностью здесь (философ) выдвигает источники единиц и монад на основе тех законов, которые гласят, что каковыми являются начала и главные в серии, таковы числа непохожих сущностей, (которые) производят похожие на самих себя. Поэтому теперь на основе незыблемости этих законов и доказательств единица производит единицы и бог — богов, а высшая сущность — высшие сущности, ибо бытие единицы находится выше всего составленного. Ибо необходимо, чтобы сперва было существование простых единиц и затем от них возникшее первое составление. Ибо всюду простые (существуют) ранее составленных созданий. Ибо на основании этих доказательств божественные и высшие числовые сущности утверждены всюду выше, как боги. И от первичного происходят первые источники, от бога — боги и от единицы — причины — первые причины всех сущностей; ибо они свыше имеют абсолютное существование первичной сущности, то есть реального бытия, абсолютной жизни и вечности, ибо благодаря им составлена сущность реального бытия и всех остальных последующих.

 

Глава 116. О НЕПРИОБЩАЮЩЕЙСЯ ЕДИНИЦЕ

«Всякий бог по причастию приобщается, кроме единицы, а что только единица является неприобщающеюся, — это очевидно».

Это положение приносит скрытые доказательства, что только единица названа словом «высшим богом», является обладающей неприобщением. Этот высший бог своим непостижимым свойством находится выше всякого приобщения. Но приобщение наблюдается в двух видах: когда не имеет ранее себя ничего, к чему бы мог приобщиться и получить от него единостановление; и далее, когда и своим последующим единицам не отдает совершенно своих непостижимых свойств, а без приобщения приобщает к себе и беспричастно приобщает к себе все единичные числа. И (высшая единица) производит их с многообразными свойствами и непостижимостью своей высшей деятельной силы и делает непостижимым свойство единиц. А всякое единопоставленное приобщение является и не является единицей. Ибо тем, что приобщилось к созданию, является единицей, а тем, что создалось, — не является единицей. Ибо всякое созданное отличается от несозданного, и первая единица находится выше приобщения, а вторая созданная единица является причиной, предоствляющей (свойства) всему приобщающемуся. Поэтому здесь и различаются причины и единицы, ибо первая единица является причиной единиц, но не предоставлением своих свойств последующим единицам. И от нее возникшая единица является причиной, предоставляющей свои свойства единицам среди серии. И первая, высшая единица пребывает отвлеченно от всех единиц и не установлено среди серии единиц, но, — как обособленное нечто, являющееся единицей. Но от нее происшедшая единица является началом серий и главной в серии единичностей, а не составленной. Ибо иной является составленная единица и иной — происшедшая от высшей единицы. Ибо происшедшая единица находится выше всех серий, как главная в серии и глава единиц. А составленная из единиц единица является последующей за единицами. Ибо составлена из единичных монад, как говорит великий Парменид Сократу и Зенону.

 

Глава 117. ОБ ИЗМЕРЕНИИ СУЩЕСТВОВАНИЯ

«Всякий бог по причастию является измерением существований».

Эти теории познай, созерцающий. Философ говорит, что всякий бог (действует) по причастию, то есть изготовление единиц и их серий составляет границу существований. Слышишь, что границей всех чисел и их внешним определением является единица, так как своей природой всякое число является безграничным, но определяется и ограничивается благодаря единице, ибо — говорит философ, — сила и действие единицы определяют всякое число сущностей и бытии. Ибо и начало, и середину, и конец сущностных чисел, их частичность и их всеобщность делают единицеобразными, так как ничто не в состоянии избавиться от силы единицы, а большей частью делают единицеобразными свойства и структуру сущностей в пределах измерения.

 

Глава 118. О ВОЗНИКНОВЕНИИ СООБРАЗНО СО СВОЙСТВАМИ

«Всякое свойство богов по причастию является возникшим сообразно со свойствами (богов)».

Здесь созерцание делится на три категории: или по причинности, или по существованию, или по самоприобщению. Но ты вникни, — (философ) говорит, что все по причастию боли и единицы по существованию является возникшими, но более всего но причинности. Слушай, что обозначают для нас понятия «по существованию» и «по причинности»; по существованию бывает возникновение тогда, когда возникает (что-либо) соответственно себе, и не будет ни лучшим ни худшим, а будет в пределах своего свойства; восприятие по причинности имеем в том случае, когда воспринимается среди своей причины, ибо явление созерцается среди своих высших. И далее, третий вид имеем, когда явление созерцается среди явлений, от него вытекающих и ниже него стоящих, как причина среди следствий, ибо следствие является более низшим, чем причина. А это говорит вам, что всякое число серии единиц богов по причастию лучше созерцается среди своей причины, которая является высшим богом и высшей единицей; созерцаются также среди их бытии, а среди низших не созерцают превышности их существований.

 

Глава 119. О БЛАГОЙ СУЩНОСТИ

«Всякие боги по причастию происходят от благой сущности и являются благом».

Здесь (философ) выше ставит -свойства первой сущности, чем первых единиц, как более близких образов единиц. Ибо выше природы и сущности находится сущность и действие высших существ — богов. Ибо они являются совершенным благом, как первые образы единицы и благости. А благость и единица тождественны и единица и благо тождественны.

 

Глава 120. О ПРОМЫСЛЕ ВСЕДЕРЖИТЕЛЯ

«Всякий бог по причастию соразмерно своему существованию приобрел способность предвидения всего».

Здесь (философ) развивает теорию о промысле вседержителя. Ибо основы предвидения ранее всех заложены среди высшей единицы, а затем выявляются они среди первых образов единицы, среди высших сущностей образов единицы, среди высших сущностей единиц, и от них предоставляются последующим, как доказал великий Платон. Поэтому предвидение сперва находится среди богов от единицы-бога, всевидящего и всем управляющего. И высшее деятельное действие сперва находится среди них, ибо сперва в них возникла высшая сущностная благость, и подобно этому облагораживают они все последующие и предоставляют им то, что предопределено от выше них находящихся.

 

Глава 121. О БЛАГОМ СУЩЕСТВОВАНИИ

«Всякое божественное имеет благое существование, силу единицеобразную, а знание — скрытное и одновременно неуловимое для всех последующих».

О существовании и силе, и о знании высших единичных сущностей философ говорит, что всякое существование создается благодаря благости. Ибо от единицы происходят число и существование высших сущностей и единиц, подобно тому, как (число и существование) богов происходят от бога, и единиц — от единицы, и благостей — от блага. Поэтому для последующих они являются непостижимыми, как причины всего. Но что всякая причина находится выше следствия, было доказано в первых главах. И в причине имеется что-либо такое, что непостижимо для следствия. Но оно находится выше всего и одинаково производит все, так как под собой имеет расположенными сущности и силу всех сущностей. А от них произошла сила и промысел всех последующих высших сущностей, которые (находят) основу блаженства среди блага и единства. И знание среди них (является) выше знаний всех сущностей, как причина всех знаний, силы и действия.

 

Глава 122 О ПРЕДВИДЕНИИ

«Всякое божественное заранее предвидит последующие и находится выше предвидимых, но ни промысел не может ниспровергнуть его непричастную и единицеобразную превышность, ни единство разделенное не может аннулировать его предвидение».

Хорошо вникни, познающий. Эта глава весьма трудно распознаваема. Философ говорит, что единицы и боги предвидят образы и подобия единицы. Но ни предвидение не нарушается в процессе слияния предвидимых, ни слияние предвидимых не нарушается высшим абстрагированием предвидения. Что это означает? Как это так? Приступим к познанию, познающий. Если предвидящий воссоединяет предвидимые, сам претерпит и окажется в состоянии их изменений, что является самослиянием и самослитностью. Но если сольется, то изменится и претерпит вращение вместе с предвидимым. И далее, если же предвидящий не воссоединит познаваемое, как же он произведет свои познаваемые? Ибо из-за отдаленности и отделимости предвидящий не сможет создать предвидимое; вот чем затруднено понимание этой теории. Но это может быть разъяснено таким образом, что высшие бестелесные возникают без пространства, и приобщаются трансцендентно, и не меняются вместе со своим познаваемыми. Возьмем пример. Имеется единица и эта единица предоставляет всем числам свою единичность, но она сама пребывает в своей высшей единичности. И далее, солнце приобщает к себе все рождаемое от него и все еще освещает в самом себе все освещенное, но ничего не претерпевает от их вращений и претерпений, так как бескачественно приобщает свои приобщающиеся. Поэтому, если это так, то тем более высшие сущности единицы воссоединяют и предвидят вое, и ни предвидящее соединение не нарушает их единства, ни единство не доставляет ущерба, вместе с предвидимыми, и предвидящим, а предвидят все безотносительно и неизменно.

 

Глава 123. О ПЕРВИЧНОЙ ПРИЧИНЕ

«Всякое божественное, благодаря его сверхсущностному единостановлению, в самом себе является неизречимым и непознаваемым для каждого последующего, но может быть воспринято и познано от причастных существ".

Это созерцание говорит нам, что высшие сущности и единицы своим существованием являются непостигаемыми, а (только) через последующих становятся познаваемыми, ибо всяким последующим они предоставляют свое свойство, как высшие сущности и источники сущностей. Но через последующих познаются таким образом: сперва начни здесь (с анализа) чувственных (явлений); те действия и силы, которые находятся в чувственных (явлениях), например, в травах, в камнях, в животных и частях животных, в семенах, — все они происходят от земных божеств, которые являются звездами. Но далее, все звездные силы находятся среди духовного неба и вращения. И далее, всякая сила духовных сфер находится среди разумного неба. Далее, силы разумного неба находятся среди разумности. А далее, сфера и вращение разумов — в космосе реального бытия, ибо они являются первой сущностью и первым украшением и первым образом единиц и единицы. И далее, всякая сила реального бытия находится среди свойства единиц и среди единичной сферы. Это значит, что среди последующих созерцаются силы и свойства единиц и божеств, но своим существованием эти являются непостижимыми для последующих.

 

Глава 124. О СПОСОБАХ БОЖЕСТВЕННОГО ЗНАНИЯ

«Всякое божественное нераздельно знает раздельные явления, без времени знает временное и без необходимого — необходимое, и изменяющееся — неизменно и (все знает) наилучшим образом, согласно своей закономерности».

Изучи, что все находится среди богов, превращенных в богов наилучшим образом, ибо имеет познаваемость и знание не по вечности или временным образом, а в высшей мере и в единстве. И все знают, как божественные единицы являются чистым и образом высшей божественности и высшей единицы, А что касается остальных положений этой главы, сам ты вникни в них и созерцай.

 

Глава 125. О ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОМ ПРОИЗВОДСТВЕ

«Всякое божественное явление, которое благодаря закономерности приступает к производству своих свойств, производит все через последующих и вечно своим предоставлением умножает и расчленяет их».

Это положение говорит, что всякие единицы, которые начинают любые серии и выдвигают главное в серии, происходят благодаря двум причинам, именно — благодаря сходственности и несходственности. Ибо одна из этих причин кладет основу следствий среди причин и начал, а другая, скажу, увеличивает несходства. И подобно этому представляет всякое божественное свое свойство, иногда более похожее на себя, а иногда, — непохожее, и распространяет свое высшее свойство вплоть до последних (явлений), каким-нибудь образом имеющих бытие; и порождает среди них лучи своих свойств: среди некоторых из них (порождает) лучше отображенные (лучи своих свойств), в некоторых — затемненные по причине неспособности (самих сущностей).

 

Глава 126. ОБ УНИВЕРСАЛЬНОСТИ НАЧАЛЬНОГО

«Всякое божественное является более универсальным и начальным, так как более близко к единице». Слышишь, познающий, что и среди единиц созерцаются превышность в отношении друг друга? Ибо, та из единиц, которая более близка к высшей единице единиц, является более божественной, более видящей, чем более отдаленная и (потому) является более всеобщей причиной; ибо подражает единице, и более далеко простирается, является производящей и причиной большинства, как более подражающая соответственной причине всего — единице единиц и богу богов.

 

Глава 127. ОБ ЕДИНСТВЕ И ПРОСТОТЕ

«Всякое божественное, как первичное и вышележащее, является более простым и поэтому является самодовлеющим».

Здесь философ объединяет единство и простоту, ибо насколько явление простое, настолько похоже на единицу; и насколько является единицей, настолько — простым. Но доказывая это, он показывает, что такое простота. И если не было простоты, то откуда произошли все составленные явлении? И далее, всякое составление подражает первичной простоте, ибо после того, как составляет (явление), оно делается единицей, а единостановление является подражанием первой простоте. Ибо, насколько (явление) является единостановленным, (настолько) оно есть простое, и насколько является простым, (настолько) единоетановленным; и далее, насколько оно простое, (настолько) является более самодовлеющим по своим свойствам; и поскольку оно более самодовлеюще по своим свойствам, — более отображает единицу; и насколько более отображает единицу, — более является единицей-божествам.

 

Глава 128. О РАЗУМАХ, О ДУХЕ ЧЕЛОВЕКА И О НЕБЕСАХ

«Всякое божественное, более близко находящееся к сущности, непосредственно приобщает, а отдаленные приобщает посредством...»

Это положение говорит, что более близко находящиеся, непосредственно превращаются в божественные через приобщение бога и ботов, а отдаленные — по мере своей дальности являются нуждающимися в чужом посредстве. Например, телесные создании нуждаются в посредстве духа, а дух — в посредстве разума, а разум — в посредстве реального бытия, а реальное бытие непосредственно общается с единицами и божествами. Так благодаря им создано строение реального бытия.

 

Глава 129. О ПОЗНАНИИ И ПОЗНАННОМ

«Всякий божественный и небожественный дух познается метафизически, то есть изменением, а не так, будто разум изменен». Необходимо для познания этого положения глубоко помыслить. Ибо, приступив к разбору духовности и разумности, скорее духов и разумов, философ сперва отделяет познаваемость духа от познаваемости разума. Но в отношении разума он считает, что разум в самом себе неугасаемо имеет источник познания: и что познал, — вечно будет познавать; и что познает, — вечно останется познанным. И не имеет деятельности помимо сущности и сущность помимо деятельности; так мак извечно сущность его произошла вместе с действием и действие вместе с сущностью и не имеется среди разума первичных и последующих сущностей и действий, ибо вечно вращается в одной и той же сфере тождественностью. А дух награжден привходящим и потому изменяющимся знанием и познаваемостью своих увядших познаний, и действием присваивает их, и это является изменяющимся знанием духа. Но божественным называется дух, как высшее познающее, и образ божественной единицы, как например, духи богов и героев. Но небожественным называют дух, как например, окружающую среду, используемую в искусствах (и ремеслах), как дух переходящий в телесные сферы. Но оба являются благими из благого источника. Божественный дух, именно как бог и высший дух, а небожественный, как искусство и украшение созданных явлений, и как стихия Гермеса. А высший, блаженный, божественный дух является Кроносом, упоенным разумной полнотой.

 

Глава 130. О СТУПЕНЯХ ВЫСШИХ КАЧЕСТВ

«Всякое божественное тело является божественным, благодаря обоготворенному духу; а всякий божественный дух — благодаря божественному разуму; и всякий божественный разум — благодаря самоприобщению к божественной единице; а единица — сама по себе — божество».

Говоря это, философ так распределяет качества: всякое божественное тело благодаря обоготворенному духу является божественным. Таковым является вся природа неба, ибо оно является богоподобным среди тел. А сущность неба создана благодаря божественному духу и сдерживается благодаря духу и пребывает среди бессмертия, как бот других тел и источник четырех элементов. И далее, всякий божественный дух (происходит) от божественного разума, И далее, сущность и сфера всеобщего духа являются созданными разумом образа бога и благодаря ему имеют непоколебимость существования, а приобщающихся к нему делают духовными и как бы самоподвижными. А разум произошел благодаря единичным солнцам, ибо благодаря соединению единиц составлено всякое создание и украшение разума, который, подобно пристанищу непостигаемой единицы, украсился, (как) составляющий первое реальное бытие, которое мы называем всеобщим разумом, а великие мудрецы и философы назвали небом разумов и разумным алтарем. Ибо благодаря (реальному бытию) главенствует всякий разум, созерцает, и таким образом направляет взоры к непостигаемой высшей единице. И возносит все, как-нибудь к нему приобщенные сущности, к отцу сущностей, как к источнику всего. Ибо разум является вратами и двором единицы, как говорит Сократу Парменид, так как через реальное бытие все сущности возносятся и восходят к единице. А монады единиц благодаря самой единице являются богом и отцом свойств всех сущностей, потому что ранее несходственных произошли сходственные: благодаря единице — единицы и благодаря богу — боги.

 

Глава 131. О ПЕРВИЧНОМ И ВЫСШЕМ

«В каждом божественном разряде первичные более выше восходят, чем находящиеся ближе к нему и ему подчиненные, и так далее, подобно этому».

Здесь это положение говорит нам, что высшие и более всеобщие сущности более единостановятся по отношению к своим высшим; ибо, насколько будет более всеобщим, (настолько) будет большим и будет находиться выше всех своих подчиненных. Но более выше существующее больше сливается со своими превысшими и делается единицеподобным. А более отдаленные от главных начал серии и растянутые сущие более расчленяются и умножаются по отношению к своим предыдущим. Ибо они противоположны первичным и высшим сущностям. Ибо излишеством единичной силы более сливаются и единостановятся по отношению к своим источникам и началам, а нуждающиеся в своем существовании в более дальнем растяжении — более умножают свои сущности и силы по отношению к последующим.

Ибо не все единичное, по необходимости приобщенное к разуму, нуждается в приобщении со стороны духа. И далее, не всякий разум, который приобщен духом, обязательно приобщается и телами, ибо одни (единицы) являются только лишь как бы приобщенными разумом, и далее, другие (являются) единицами, приобщенными только лишь разумом и духом; и далее, иные — единицами приобщенными просто разумом, и духом, и телами; и далее, имеются уже разумы неприобщенные; и далее, только духом приобщенные; и далее, — другие приобщенные духом и телами; далее, имеются также неприобщенные духи; далее, имеются духи, приобщенные телами.

 

Глава 132. О БОЖЕСТВЕННЫХ И ЕДИНИЧНЫХ ЧИСЛАХ

«Всякое божественное из самого себя извлекает деятельность. Ибо, распространяя свое свойство по отношению к последующим, сперва в самом себе производит».

Слышишь, что он (философ) говорит о божественных и единичных числах? Он говорит, что сперва в самом себе являются существующими и в самом себе имеют высшее совершенное свое свойство и только таким образом предоставляют последующим. И далее, и то изучи, что находится выше совершенства, как высшее совершенство (создано) благодаря высшему совершенству.

 

Глава 133. О СРЕДНЕЙ СТУПЕНИ

«Всякий божественный разряд связан со средними (разрядами)» Это положение говорит нам, что всякий разряд, то есть (разряд) единиц, истинная созерцаем ость которых определяется высшей сущностью, через средние звенья обратно возвращается к главе разряда, являющейся первой безграничностью и первой границей. Ибо некоторые единицы принадлежат к разряду первой безграничности, а некоторые — к разряду первой граничности. Поэтому приобщающиеся через средние звенья приобщаются к ним. И подобно этому происходит среди последующих.

 

Глава 134. О БЛАГОДЕЙСТВУЮЩЕЙ ЕДИНИЦЕ

«Всякая божественная единица является благоденствующей, или единосущным благом».

Как понять, что единица является благодействующей или единосущным благом? Слушай, что насколько же облагораживается, (настолько) делается единицей и насколько делается единицей, (настолько) облагораживается. И не пребывает единостановление помимо благости и благость помимо единостановления, ибо высшая единица производит единицы, как образы и подобия свои, чтобы они облагораживали и делали единицами украшения всяких бытий, как первые бездны благости и единичности.

 

Глава 135. О ПРАКТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РАЗУМА

«Всякий божественный разум познается именно, как разум, а управляет последующими, как божество». Видишь это созерцаемое: познание и созерцание существующих является практической деятельностью разума? Ибо всякий разум созерцает в двух видах: созерцает свое первое и через них единостановится и обожествляется, а всеми последующими управляет. И таким образом обожествленное превращается в бога и в разум; божественное же делает свои приобщающие разумом и богом.

 

Глава 136. О ПРЕДИКАТАХ И СУБЪЕКТАХ

«Всякая божественная единица, которая благодаря единице существует, приобщается непосредственно и всякое обожествленное по отношению к божественной единице озаряется».

Слышишь, познающий, что всякие высшие сущности единицы И монады имеют неизменяющиеся образы единиц, приобщаются через единицу бытий, то есть через первую сущность, которую реальным бытием воспринимает всякое созерцание. Ибо к их реальной сущности и реальному бытию соединены и приобщаются все высшие сущности единиц, (которые) произвели ее, то есть, реальную сущность, первым составным и первой сущностью и первичной главой всякой сущности. Ведь существует оно, как небо разумов и духов. И все приобщающиеся к единицам и единицам единицы через это реальное бытие объединяются и общаются с единицами, и с высшей неприобщившейся единицей, и с единицей — солнцем единиц, лишенным всего в одинаковой степени.

 

Глава 137. ОБ ОТНОШЕНИИ К НАЧАЛУ

«Всякое обожествленное является всячески большим и самым близким к первым порядкам».

Выше много раз было сказано, что более общее является близко находящимся к первым и началам серий, а более отдаленное — более непохоже на свои первичные начала. И далее, близко находящиеся к первичным началам более похожи на причину всего и являются причиной большинства явлений и производящими среди растянутых серий.

 

Глава 138. ОБ ЕДИНИЧНОМ И ЕДИНИЦЕ

«Всякое единичное само производит то свое, что приобщается к единице. Ибо, как единица всему предоставляет существование, подобно этому и приобщенные единицеобразные (производят) бытие».

Слушай, что говорит это положение. Философ говорит, что простую сущность и существование всякие существующие имеют благодаря высшей единице. А частичные свойства и качества свойств получают от частичных единиц и высших сущностей. Ибо предоставляется всем существующим свойство высших сущностей — единиц, так как они предоставляют (им) все свои свойства. Поэтому среди последующих замечается раздельность их качественных и высших вышесущностных свойств, смотря по сущности и бытию, и таким образом укореняются во всем, и предоставляют свою божественность и свое свойство высшей сущности.

 

Глава 139. О РЕАЛЬНОМ БЫТИИ

«Реальное бытие первичнее и выше всех тех, которые приобщены к свойствам бога и обожествлены:».

Эти положения философ добавил, как весьма необходимые. Он говорит, что космос реального бытия завершает все обожествленное. Ибо (это последнее) украсилось через первые границы, то есть через первую граничность и первую безграничность. Ибо некоторые божественные единицы и монады являются подобными граничности, и некоторые — подобными безграничности. А первую сущность породила и украсила превысшая единица, как свой образ и как бога сущностей и бытий; но сама бессвойственная и абсолютная единица соответственно пребывает в разной мере выше существований и несуществований, ибо прямым бытием несуществования является первое, то есть реальное бытие, а высшая единица единиц не имеет ничего ей противоположного. Ибо несуществование, как таковое, не в состоянии избавиться от уз единицы; так как небытие является и единицей, поэтому и небытие овладевается высшей силой единицы, то есть прав мой Павел, который назвал небытие бытием.

 

Глава 140. О СТУПЕНЯХ БЫТИЯ

«Все, что причастно к божественной единице, сперва начинается с реального бытия и оканчивается телесной природой».

Слышишь, познающий, что для всякого причастного первичным является первая сущность и первое бытие, которое словесно называется «реальным бытием». Ибо сперва в нем соединяются все единицы единоцеобразвых богов и монад, которые произошли, как первые границы бытия, и от них происходит всякое божественное приобщение, как постоянное, то есть вечное украшение. (То же самое происходит) и в пределах разума и разумных, всеобщего духа и духов, природы и природ и, наконец, в том божественном теле, которое на языке варваров называется небом, а эллинская разумность называет ураносом. Ибо космос ураноса созерцает вечно выше и навеки получает божественное становление.

 

Глава 141. О СТУПЕНЯХ СИЛЫ ЕДИНИЦЫ

«Всякая сила божественных единиц, начинаясь свыше, проходя через свои собственные средние звенья, снисходит вплоть до последних (сущностей»).

Эта ясная теория говорит нам, что высшие сущности — единицы и боги через свои средние звенья распространяют свои божественные и единицеобразные свойства и сияния вплоть до последних сущностей и не спаиваются с ним и не воспринимают свойств своих последующих. А имеют выше свое свойство, установленное среди единичного сияния, и предстают перед всеми благоприятным божественным сиянием; они не являются нуждающимся в пространстве

 

208
208

Это созерцание делается единичным благодаря познающему. Ибо, всякое положение, выставленное против этого, убегает и делается невидимым, когда на него распространяет свою силу божественное, и единицеобразное сияние. Но его затемнение вызывается недостаточной способностью причастного к восприятию. Поэтому собственное затемнение и вращение принимают за затемнение и вращение божественного сияния. Как иногда страдающие болезнью глаз, когда они не видят, считают солнце — причиной своего ослепления, подобно этому и слабые своим здоровьем обвиняют в этом превышность божественного сияния, но это невозможно.

 

Глава 145. О ЗАКОНОМЕРНОСТИ СУЩЕСТВОВАНИЯ

Всякое существующее и всякое украшение существующих в такой же мере производит, в какой мере установлено божественной закономерностью».

Эту главу изучи, познающий. Философ говорит, что каковы закономерность и образование божественного и единицеобразного числа, таковы и порождения всяких существ. Ибо среди всего внедряется семя единиц высших сущностей. И как центр создает кругом существование сферы, таким же образом производят все украшения сущих, (например), разумов, духов, природ, тел и вплоть до всяких неделимых существующих частей, все производится из единичных божественных чисел; и сперва сами они пригвождаются, как эти неподвижные и высшие сущие блага, а после производят вокруг себя свойства сущих, не только окружают, а сообразно своей закономерности вычисляют существование существующих и облагораживают их. Но во время обратного вращения сперва возвращаются обратно те, которые простерты дальше и находятся на вершинах и через посредственные звенья сливаются со своими главными началами, потому что через них сливаются с источником и непереходящим источником всего.

 

Глава 146. О ПЕРЕДАЧЕ СВОЙСТВ

«Свойство всякого божественного ряда усваивается последующими и передается всем низшим родам».

Слышишь, что здесь всякую силу и всякое действие, как среди бестелесных, так и среди телесных явлений, философ выводит свыше возникающими из свойственно сущих единиц. Ибо и среди единичных чисел и сфер начала и главные в серии выступают как первая граница и первая безграничность. Поэтому возникают два вида серий: некоторые подобные границе, а некоторые подобные бесконечным. Так что среди этих наблюдаются первичные и последующие, ибо более близко находящиеся к единицам единицы и монады более богообразны и единицеобразны, а отдаленные более отдалены. Но все полны и превыше полны блага, так как распространяют свои божественные свойства и действия вплоть до последних сущностей, как (это наблюдается) и среди камней и растений. Ибо некоторые имеют очистительную силу, а некоторые — владеющую, как яхонт и аметист. И подобное этому наблюдаем и среди животных и их элементов; а среди духов и разумов — познай силу μι действие; некоторые — уподобляющие, некоторые — созидающие, некоторые — очистительные. Эти и подобные роды наблюдаются среди камней недуховными, среди растений — духовными, среди животных — направляющими, среди духа — логическими, среди разумов — разумными, а среди высших сущностей — единиц — единичностью и высшей сущностью.

 

Глава 147. О СХОДСТВЕ НАЧАЛА И КОНЦА

«Во всяком божественном вращении конец похож на его начала, удерживая в себе (при возвращении к началам), безначальный и бесконечный круг».

Совершенство данной теории в том, что вершины и концы возникших вечно обратно возвращаются к своим началам. Ибо, подобно тому, как они обратно возвращаются к единице, так же и далеко простертые вершины обратно сферуют свои действия и сами сущности к своим источникам. Поэтому они воспринимают вечную сферу благодаря обратному вращению.

 

Глава 148. О НАЧАЛЕ И СЕРИЯХ

«Всякая вершина божественных украшений похожа на свои выше находящиеся начала».

Говоря так, философ определяет, что всякая вершина похожа на свое начало. Ибо подобно тому, как благодаря сходству они сливаются с высшей единицей всех единиц, таким же образом далеко простертые серийные явления сливаются с главными в серии и с монадными началами ряда.

 

Глава 149. О ВНУТРЕННЕМ ЕДИНСТВЕ РЯДОВ

«Всякий божественный ряд имеет внутреннее единство троякого вида: от своей превышности, от промежуточного звена и от конца».

Это так надо познать, познающий: самой крайней сущностью и силой считай главное в серии и начало, которые предоставляют всякой серии существование и силу. Ибо благодаря им имеет всякое измерение серии: во-первых, — существование, затем — силу и качественность свойств, а промежуточное звено имеет сущность и действие, чтобы свыше нисходящую обожествленность и силу передать последующим и, в свою очередь, последующие вознести к первым сходственной силой. А конец имеет силу, чтобы обратно возвращаться и обратно сферовать к первым и к своим началам. Поэтому всякая сфера становится единицей через подобия возвращения и воссуществования.

 

Глава 150. ОБ ОГРАНИЧЕННОСТИ СЛЕДСТВИЯ

«Всякое возникшее среди божественного ряда не в состоянии в себя впитать все силы своего производителя».

Слышишь, познающий! Философ говорит, что каждое и всякое не в состоянии уместить в себе силу и действие своего производителя. Ибо следствия не обладают способностью вместить в себя силы причин, — не обладают ни единично, ни все в единстве, так как высшее существование производителя и причины остаются выше возникших следствий. Потому что всякая причина окружает от нее происшедшие явления, а возникшие не в состоянии объять всю силу и действие причины: и производителя.

 

Глава 151. ОБ ОТЦОВСКИХ И МАТЕРИНСКИХ ИСТОЧНИКАХ

«Всякое отцовское в божественном является первосоздающим и в ряду блага управляет всяким божественным украшением».

Здесь эти теории разъясняют и дают понять нам, что имеются два первых источника божественных богов: отцовский, который называем первой границей и, далее, — материнский, который является первой безграничностью и причиной многостороннего умножения. Ибо безграничная сила является вечно производителем множественности, а первая граничность является вечно объединяющей и делающей единицей и видом. То же самое найдешь среди чисел, если ты вникнешь в математические теории.

Но мы этого вопроса коснемся мимоходом. Ибо эта отцовская сущность ранее всех произошла от отца всего, чтобы она украсила все монады единиц божеств, ибо она всем представляет конечность и делает единицами и монадами и кладет в них творческую силу. Ибо отцовская причина является предоставляющей причины и силы рождаемости всем ей подчиненным последующим. И эта отцовская сила и действие делают последующих образами высшей первичности отца. Об этом имеются весьма пространные философские доказательства.

 

Глава 152. О БОЖЕСТВЕННОЙ РОЖДАЕМОСТИ

«Всякая божественная рождаемость производится сообразно с безграничностью божественной силы».

Всмотрись, изучающий, что безграничная сила является умножающей все, рождающей все, производящей всякое разнообразие. Но это весьма ясно наблюдается среди числовых украшений. Ибо двоичность вечно является причиной безграничности, а троичность всегда (является причиной) граничности, как доказал Пифагор, а отцы и матери наблюдаются сперва среди единичных чисел, а затем — среди разумов; далее — среди духов и природ, и затем — среди всех украшений неба, и среди сферы, и среди четырех качеств, а именно — двух страдательных и двух действительных (драстирий); например, теплота и холод являются действующими и изменяющими качествами, а влажность и сухость — изменяющимися и женскими. И до какого предела распространяют силу и действие эти две силы, оттуда же эти силы (и действуют), начиная от отца и вплоть до последних ступеней.

 

Глава 153. О СОВЕРШЕНСТВЕ

«Всякое совершенство божеств является причиной божественного совершенства».

Эта теория говорит, что иным являются совершенства духов, как духов, а иными разумов, как разумов, и иными являются совершенства высших сущностей божеств и единиц. Ибо совершенство божества и единиц находится выше всякого совершенства, ибо благодаря высшему совершенству и высшему божеству, украшается и делается совершенным совершенством единиц. Через вечное совершенство обратно возвращающихся родов высшие сущности — единицы обратно возвращаются к началам единиц и к высшей единице.

 

Глава 154. О РАЗЛИЧИИ СВОЙСТВ ЕДИНИЦ И БОГОВ

«Все то, что является охраняющим в божествах, в своем ряду сохраняет свое свойство».

В великих философских теориях доказал Сократ, что иным является род единиц и богов, который неразлагающейся чистотой без смешения сохраняет свойства каждого и создает каждое и устанавливает среди своих свойств; и далее, иным родом является тот, который обратно вращает вершины и концы к своим началам и отцам. И подобно этому множество примеров наблюдается в великих философских (сочинениях) о различии свойств единиц и богов.

 

Глава 155. О РАЗЛИЧИИ РОЖДАЕМОЙ СИЛЫ И ЖИЗНЕРОЖДАЕМОЙ СИЛЫ

«Всякая жизнерождающая сила божественных родов является причиной рождаемости и не всякий рождающий род является жизнерождающим».

Здесь отделяет философ рождающую силу от жизнерождающей силы и доказывает, что рождающая сила выше жизнерождающей. Ибо то, что является силой, которая производит жизнь, окружается рождающей силой, но не всякая жизнерождающая сила содержит рождающую силу. Ибо имеются многие явления, которым свойственна рождаемость, но они не являются животными. Например, деревья и растения. В исторических описаниях говорится также о рождаемости камней и так далее. Ибо земля, и вода, и воздух, и великий Эфест имеют рождающую силу. Но было бы неправильно называть их животными. Так что рождающая сила больше жизнерождающей и она более близка к своим началам.

 

Глава 156. О СРАВНЕНИИ ОБЕРЕГАЮЩЕЙ СИЛЫ С ЧИСТОЙ ПРИЧИНОЙ

«Всякая причина чистоты охватывается охраняющем родом, а не наоборот».

И здесь философ сравнивает оберегающую силу и причину с очистительной, и среди сверх всеобщих начал кладет оберегающую силу, как причину большинства явлений, и как охватывающую в себе очистительную причинность. Ибо, как изучали, некоторые являются причинами, а некоторые — причинами причин; и в данном случае то же самое, а именно, — оберегающая причина выше причины очистительной; так как благодаря оберегающей причине все роды сил Оберегаются в своем свойстве.

 

Глава 157. О РАЗЛИЧИИ НАЧАЛ И ПРИЧИН

«Всякая отцовская причина всякому предоставляет существование и производит их существование и всякая творческая причина создает составные виды».

Эта глава неясно и противоречиво выявляет перед нами щедрость доказуемого, так как отделяет друг от друга всякое начало и причину, чтобы знать, какие являются родами и причинами серий, и чтобы отличать их от других. И далее, что некоторые причины являются всеобщими причинами начал, а некоторые являются причинами более меньших явлений и менее значительны своей причинностью и сущностью; таковы, например, с одной стороны, отцовская сила и причина, а с другой, — творческая, ибо философ говорит, что отцовская причина является более высшей и более всеобщей, чем творческая причина; ибо отцовская простирает свое действие вплоть до бытия, ибо создается из несуществующего, а творческая причина простирается до составленных и до превращаемых в вид. А это пусть будет к сведению, что далеко простирающаяся причина начал более единицеобразна и более близка к началам всего, и, далее, бытие более далеко распространяет свою силу, чем существование. Ибо сущности получаются среди всякого превращения в виды, а бытие распространяется до существования. Поэтому причина, распространяющаяся до существования, большая и высшая причина, чем причина сущностная и видовая. Ибо всякая сущность и вид получают составление и так превращаются в вид и включаются среди конечности. А простое бытие только существование получает от небытия. Но все же остается выше всякой видовой конечности. И как бытие превыше сущности, подобно этому и отцовская причина превыше творческой причины.

 

Глава 158. О ВОЗВОДЯЩЕЙ ПРИЧИНЕ БОЖЕСТВЕННЫХ ЧИСЕЛ

«Всякая возводящая причина божественных чисел отличается от очистительных и обратно возвращающихся от родов».

Философ говорит, что возводящая сила выше очищающих, обратно возвращающихся, потому что очищающая сила неразлагаемо сдерживает в самом себе свойство каждого рода единиц и божеств,, а обратно возвращающихся обратно возвращает к самой себе, чтобы созерцать свое бытие. А возводящая сила возводит низшие причины до высших причин, вплоть до самого источника бытий, и вплоть до самых высших, исключая только превысшие сущности, и распространяет свои действия среди всех. Ибо эти силы распространяются вплоть до растений и камней.

 

Глава 159. О ПРОИСХОЖДЕНИИ БОЖЕСТВЕННЫХ ЧИСЕЛ

«Всякий ряд божественных чисел происходит от двух первых начал: от первой конечности и первой бесконечности».

Многократно трактовалось, что до возникновения всяких единиц были порождены две главные единицы: первая конечность и первая бесконечность. Поэтому среди двух категорий находит свое начало божественная серия всего существующего. Во-первых, именно своим соединением создает украшение реального бытия и делает ее единицей бытия и первой сущностью, и во-вторых, украшает всякую вечность и всякую сферу разума и разумности, и сущности духа, и природы, и среди всякой телесности выявляет свою силу и действие. Ηο некоторым вещам в большей мере передается, качество конечности, а некоторым — качество бесконечной конечности, а именно — превращением в род и отцовство, постоянным, бесконечным соединением до бесконечности и рождаемости.

 

Глава 160. О КОСМОСЕ РЕАЛЬНОГО БЫТИЯ

«Всякий божественный разум является единицеобразным и совершенным. И первый разум из самого себя производит другие разумы».

Эта созерцаемость теперь разъясняет нам строение реального бытия. Ибо вначале существует разум и производит всякое разумное строение и, как первое бытие, превыше всякого бытия, так как среди нее составлены все высшие сущности чисел и единиц и первые образы высшей отвлеченной единицы; и этот первый источник украсили и оформили, как образ и отображение высшего божества. Ибо реальное бытие создает божественное сияние, — говорит Сократ, — которое в самом себе имеет все украшения и всякие прелести, как источник благости. Но, как учит Сократ, — всякое влекущее благо укрепляет дух в украшающем благе, для того, чтобы стремиться к первому благу и к первому украшению, где находится и высшее разумное солнце. Ибо реальное бытие является небом всякого украшения сущностей и всякого бытия. Не удивляйся тому, что единицей украшено (реальное бытие), как говорил великий Парменид Сократу.

 

Глава 161. О СВОЙСТВАХ РЕАЛЬНОГО БЫТИЯ

«Всякое реальное бытие, зависящее от божественных чисел, является божественно умопостижимым и непричастным».

Здесь (философ) украшение реального бытия ставит выше всякой последующей разумности. Ибо всякие явления исходят из него в двух видах: во-первых, предоставляет им существующее бытие, во-вторых, (предоставляет) вид разумной сущности; само же реальное бытие находится выше всякого разумного, как вечная и жизненная сущность, а также находится выше всякой обособленной разумности. (Реальное бытие) распространяет свое действие на всякое возникшее в виде бытия явление, и все делает существующим, все украшает, всему предоставляет силу и красоту, как первое украшение и первая красота.

 

Глава 162. О СКРЫТЫХ СВОЙСТВАХ ВЫСШИХ СУЩНОСТЕЙ

«Всякое сияние реального бытия является скрытым и разумным множеством единичных чисел».

216
216

Эти теории говорят нам, что благодаря высшим божественным единицам со-поставляются и производятся остальные последующие единицы, как излучения деятельности высших сущностей и солнечных единиц: одни возникают среди реального бытия, а некоторые среди остальных частичных разумов, каковы вечность и абсолютная жизнь. И далее, другие являются возникшими среди всеобщего духа, как семена и отпрыски единиц первичных сущностей. Но единицы, которые производит всеобщий и непричастный дух, находятся выше самих украшений реального бытия. Ибо являются безыскусственными, как неприобщенные и чистые духи. Но предоставляемые единицами отличаются друг от друга, ибо единицы, излученные*) среди реального бытия, являются более божественными, как и сущности реального бытия. И далее, распространяются от последующего к последующему, и создают сущности, и украшают все; и как среди сущности созерцаются высшее качество и низшее качество, так наблюдается и среди выращиваемых единиц. Но этот закон изучи точно, чтобы не запутаться, в познаваемых явлениях.

 

Глава 165. ОБ ЕДИНИЦАХ ПРИОБЩЕННЫХ К ТЕЛАМ

«Всякая множественность единиц, приобщенная каким-либо чувственным телом, является земной, ибо освещает части земных явлений».

Созерцаемость данной главы так освещает наше познание. Философ говорит, что благодаря похожим себе производятся единичные единицы и божества всего. Ибо разумом реального бытия обладают управляющие единицы через его семена, а на остальные разумы распространяют свое влияние через реальное бытие; а перед духом предстают боги и единицы посредством разума; а перед телами, как бы небесными, предстают они посредством разума и духа, и делают их подобным богу, ибо небо имеет подвижность и жизненность благодаря духу. А далее, благодаря разуму имеют они пребывание в одном и том же положении и сияние в укрешении, и блеск («дадухиар») молний, единостановление и объединение благодаря единице, и как бы едино—бого—становление и провидение четырех стихий всей разлагаемой природы. Ибо, от кого же происходит сила управления, как не от единийности высшей единицы?

 

Глава 166. О ТРЕХ КАТЕГОРИЯХ РАЗУМА

«Всякий разум является или причастным, или непричастным».

Эта созерцаемость говорит нам, что на три категории делится разум: непричастный, так как является реальным бытием, ибо, как первый разум и первое бытие, он является неприобщенным; и далее, причастный (разум) делится на две категории: или возникший от всеобщего духа и духов высших тел, или благодаря приобщению тел посредством духа, ибо приобщается и это небо и все звезды и сферы, так как являются духовными и разумными. И далее, к первому разуму причастно все земное благодаря частичному разуму, ибо благодаря сходству происходит всякий процесс бестелесных.

 

Глава 167. О ПРЕДМЕТАХ ЗНАНИЯ, О ЗНАНИИ И О ПОЗНАВАЕМЫХ

«Всякий разум познает свое свойство, а первичный разум познает только лишь свое свойство».

Здесь необходимо, чтобы всякую разумную познаваемость сделать точной и щедрой для нас. Слушай, ибо всякий разум действует в трех видах: или соответственно себе и является как бы разумом, ибо соответственно своей сущности имеет свое действие; и далее, познает свои следствия и имеет свое действие в меньшей мере, чем это приличествует его сущности; далее, познает причины своих начал, имея в себе лучшую познаваемость; ибо разум среди своих ноитосов (νοητός), т.е. умопостигаемых, имеет и лучше познает свое свойство, и является разумом и умопостигаемым, так, как всякое умопостигаемое является более лучшим, чем познающий. Ибо всякое звание начал и причины делает более ясными! последующие явления. Ибо знание причины является лучшим знанием самого высшего своего свойства. Но это наблюдается в двух видах: (во-первых), зная свою причину, — знает и высшие и окружающие причины; во-вторых, знает свое свойство среди своей причины и благодаря ему соответственное возникновение. Ибо всякое знание есть лучшее знание причинных начал.

 

Глава 168. О ПОЗНАВАТЕЛЬНОЙ СПОСОБНОСТИ РАЗУМА

«Всякий разум по своему действию знает, что он познает».

Видишь, познающий, что познание познаваемости является свойством только разума? Ибо вечно занимается познанием познаваемого, чтобы познать. И имеет сразу оба (качества): познаваемость и познание познаваемого. И вечно содержит в разумной сфере познаваемость и познание своей деятельности, что познает.

 

Глава 169. О СУЩНОСТИ, СИЛЕ И ДЕЙСТВИИ РАЗУМА

«Всякий разум среди вечности имеет свою сущность, силу и действие».

Вникни, познающий, в необычные созерцаемости! Философ говорит, что сущность, и сила, и действие вкоренились в разум (своей) неподвижностью. Ибо если всякое вечное явление существует всесторонне, оно является неподвижным. Так как его сила не подвергается ни прибавлению, ни убавлению, и также его действие не составляется от прибавлений; а они пребывают среди своей тождественности и действуют и созерцаются в самих себе. Ибо все включает в самом себе все познаваемое. И познающий свои свойства познает все явления, ибо, познавая свое свойство, познает свое познаваемое. И поэтому не являются разными познанное и познаваемое, а познающий есть познанное и познанное есть познающий. А между познаваемым и познающим находится сама сущность.

Всмотрись! Философ говорит, что здесь имеем три категории для познания чего либо: познающий, познаваемое и среди (них) — разум. Но при познании абсолютно разумных дело обстоит не так, ибо такое познание само является и познанием и познаваемым, и не делается многосторонним, как это созерцается при, познании духа, когда оно троякое. А ты, познающий, вникни в составление доказательств.

 

ГЛАВА 170. ОБ ЕДИНСТВЕ ПОЗНАНИЯ

«Всякий разум все явления познает одновременно. А непричастный и первый разум познает все просто».

Эта созерцаемость говорит, что так как разум среди вечности устанавливает свою сущность и действие, поэтому всякий разум познает не через прибавление и последовательно, а познает все в единстве, то есть является в одно и то же время познающим все явления, а не как духовные сущности, познающие через следующих. последующие, среди которых созерцаются первое и последующее, переходящее и будущее; но те среди них, которые познают, составлены подвижными, подобно духу. Ибо сущность духа среди вечной движимости познает все, но через движение, то есть одно познает через другое, и последовательно. Но разум неподвижен и среди вечности имеет свою сущность и действие, и все познает вместе и безвременно а не от познаваемого переходит к иному, каковым является дух, имеющий свою познаваемость во времени. А всеобщий разум познает всеобщие познаваемые соответственно своей сущности, а частичные познают частичные, так как такова их сущность.

 

Глава 171. О НЕРАЗДЕЛЬНОЙ СУЩНОСТИ РАЗУМА

«Всякий разум является нераздельной сущностью».

Слушай, что всякая беспросторность, то есть то, что не имеет в какой либо мере телесную величину, является бестелесной и неподвижной. Ибо также может двигаться то, что беспросторно и совершенно не окружается пространством? Но совершенно беспросторное и неподвижное являются нераздельными. Ибо всякое раздельное или является множественностью, как числа, или величиной, как онкос (δγκος), то есть лавина, или действие подобно действию духа. Ибо действие духа в ее сущности происходит раздельно и различно, как действующее во времени и как подвижное. А бестелесность сущности делает ясным обратное вращение к самому себе. Ибо всякое явление, имеющее возможность обратно сферовать сполна к самому себе, является бестелесным; сферует обратно и небо, как подражающее духу и разуму, но с некоторым лишением; ибо не в состоянии обратно приобщать к себе все свои части. А всякое бестелесное явление обратно сферуется во всех своих частях, и нет такого явления, которое не имело бы уделом обратное взаимное вращение. А вечность разума выявляется в том, что вместе с сущностью ему присуще и действие. Ибо, поскольку имеет сущность, имеет и действие, подобно солнцу, имеющему с собой свои лучи. А соединение высших сущих единиц в соединении множества делает их познаваемыми.

 

Глава 172. РАЗУМ — ВЕЧНЫЙ ПРОИЗВОДИТЕЛЬ

«Всякий разум является вечным производителем тех явлений, которые близки по своей сущности и непреходящими».

Такова эта созерцаемость. Философ говорит, что разум, как неподвижный и вечный по своей сущности и по своему действию, производит явления неподвижные по нетленности сущностей, бессмертные и вечные, производит он все это как неподвижная и в вечности установленная причина. Но подвижные и рождающие рождают и производят подвижные явления.

 

Глава 173. О ТРЕХ НАБЛЮДАЕМЫХ КАТЕГОРИЯХ РАЗУМА

«Всякий разум является разумным и в отношении первых и в отношении последующих».

Всякий разум, как нам говорят теории, созерцается в трех категориях: или приобщением к своим началам и лучшим, или соответественно своей сущности и среди своего свойства, или по отношению к худшим как причина, их порождающая, и как причина следствий.

 

Глава 174. О РАЗУМЕ И ЕГО СОЗДАНИЯХ

«Всякий разум своей познаваемостью производит последующие явления; его созидательная деятельность заключается в познании, а познаваемость — в созидании».

Это надо понять так: познать значит создать, и создать значит познать. И познавание не является недеятельным и также созидание не является непознаваемым. Ибо сущностями являются создания и. познания разума. И они в своих познаваниях тождественны. И (разум) производит (создание) как сущее (производит) сущности: ибо сколько ни встречается видов, отцом и творцом всего является разум, потому что всякий разум (распространяет свою деятельность) вплоть до видов и превращенных в виды. Что касается неправращенных в виды, то (разум) удаляется от познания и действия их, иногда, как от познания и действия высших, а иногда — лишенных вследствие их безвидности.

 

Глава 175. О ПРИЧАСТИИ РАЗЛИЧНЫХ ЯВЛЕНИЙ К РАЗУМУ

«Ко всякому разуму первично причастны те явления, которые разумны одновременно и сущностью и действием».

Следует познать, что те явления, которые получили сущность и действие одновременно, прежде всего являются взаимно приобщаемыми, как все разумности. А всеобщий дух, имея свое действие среди времени, все же вечно испытывает среди действия разумность своего вида и развивается среди них благодаря созерцаемости, хотя пребывает среди явлений духовных и временных, но постоянных по (своей) вечности. И далее, дух неба созерцается среди реального бытия и в единичности бога и солнца посредством частичных разумов и всеобщего духа, но познающий дух непосредственно не может приобщить ни всеобщий дух, ни частичный разум, а приобщается к ним через посредствующие (звенья), как дух Диоса (приобщается) к сферам Диоса через возводящие силы, а также дух Кроноса, через Кроносовые силы вращения. И этот закон соблюдается всюду.

 

Глава 176. О МНОЖЕСТВЕ РАЗУМНЫХ ВИДОВ

«Все разумные виды находятся и среди друг друга и каждое в самом себе».

Эти весьма щедрые созерцаемости познай, созерцающий. Ибо все разумные виды соединены и так обединены в разумной утробе. Ибо, как в утробе тождественны виды семени, пока частицы (семени) не начинают отделяться благодаря действию творческого логоса, так в среди единицы тождественны виды всех чисел: ибо откуда происходят числа, как не от высшей причинной силы единицы, подобно этому среди разума и разумных строений находится множество всех видов. А слитность их соединения делает ясной своевременную отделимость приобщающих. Ибо откуда же последующие получили разделение своих свойств, если не благодаря началам и причинам, так как последующие своеобразность получают от первых причин. Поэтому среди первых отцов и начал находиться свойство всех видов.

 

Глава 177. РАЗУМ — СОВЕРШЕНСТВО ВИДОВ

«Всякий разум является совершенством видав: некоторые обнимают более всеобщие виды, а некоторые — более частичные (специфические).

Все эти созерцаемости говорят нам таким образом, что некоторые из разумов являются всеобщими и высшими, а некоторые частичными и низшими. Но высшие и более всеобщие распространяют свои начала вплоть до конечности и обхватывают большое количество видов и сущностей; а более низшие и более частичные являются причинами и обнимают меньшее количество видов. Ибо низшие более множественны, а силой — более незначительны; а высшие количественно менее множественны, но собственной силой значительнее, так как более походят на высшую превышность. Но ты, услышав о высшем или низшем, не представляй пространственно и не восприими, как бестелесность и как распространяющую свою силу онкос и растяжимость, а познай как благоприятную сущность, силой и большей деятельностью.

 

Глава 178. О РАЗУМНОМ ВИДЕ

«Всякий разумный вид производит вечные явления».

Выше были -переданы эти взгляды, но ты и здесь изучи, что всякий разумный вид производит вечные по виду явления, как например, духи и сущность бесмертных тел, скажем Аполлона и Гермеса и других сродных с ними. Ибо неподвижное явление неподвижно имеет в самом себе виды, так как оно среди вечности приобретает действие и сущность.

 

Глава 179. О РАЗУМНОМ ЧИСЛЕ

«Всякое разумное число является определенным».

Теперь, доказывая эту теорию, философ говорит, что разумные числа не являются безграничными, потому что, являясь последующими, сопровождают высшие единицы, а более близкие к единице — более единицеобразны; и более единицеобразные являются по (своей) множественности более меньшими, чем последующие. Но где совершаются большие и меньшие, там многочисленность и безграничность не имеют места.

 

Глава 180. О ВСЕОБЩНОСТИ

«Всякий разум является всеобщностью, как составленный из частей».

Видишь, познающий, сколькими путями дали мы определение всеобщности в вышеприведенных главах? Мы дали троякое определение:

Во первых всеобщность существует раньше частей, и всеобщность находящуюся выше частей поставь среди единиц и богов.

Другая всеобщность составлена через (отдельные) части; и поставь ее среди сущности реального бытия, ибо благодаря частей составлена всеобщность реального бытия, как сказано в высших доказательствах, но она от всех частей не может избавиться.

Далее, есть и иная всеобщность, как находящаяся среди частей, имеющих удел множественности, поэтому ее найдешь в своем месте. Но ты эту частичную всеобщность помести выше частных разумов. А всеобщность реального бытия включает в себе всякую частичную всеобщность. А эту всеобщность реального бытия раньше включает в себе всеобщность частей, ибо высшей и объединяющей является всеобщность единиц и единичности.

 

Глава 181. О ПРИОБЩАЮЩЕМСЯ РАЗУМЕ

«Всякий приобщающийся разум является или божественным, как божественно соединившийся, или только разумным».

Здесь (философ) различает созерцаемости и видимые разумы. Ибо среди всякой серии, — говорит он, неприобщенные и первичные являются более божественными и высшими, подобно тому как реальное бытие является главой серий и первичным разумом обожествленным и составленным через единицы, спящим благодаря им, и совершенно божественным. И также богом — разумом называет первый разум, который логос называет реальным бытием. Но через него возникшими называет средние разумы, как вечные и абсолютно — жизненные, и, далее последовательно возникшими разумами называет все остальные (разумы) вплоть до разумной разумности, где обнаруживаются разумный Апполон, и Кронос, и Рея и Диа, которые созерцают небо разумов, то есть реальное бытие и благодаря ему делаются богами.

Поэтому теперь вникни, что познаваемый в отношении всего разум является реальным бытием, а все последующие благодаря реальному бытию являются разумными и наполненными его лучами. Но некоторые — непосредственно, а некоторые — через средние явления, и подобно этому вплоть до последних. Но пусть будет изучено, что первичные и главы серий являются подобиями и образами своих высших, как и реальное бытие является подобным богу. И далее, дух подобен первому разуму. И, далее, первая телесность подобна духу и разуму. А из средних явлений некоторые похожи на первых, а некоторые — на последующих, чтобы продвижение и приобщение украшения сущностей происходило благодаря сходству.

 

Глава 182. О БОЖЕСТВЕННОМ РАЗУМЕ

Всякий божественный разум приобщенный духами, приобщается божественным духом.

Это положение было в вышеприведенных главах разяснено, где было сказано, что первые из серий, приобщенные к высшим сериям, являются им подобным, и теперь говорит (философ), что первый дух подобен божественному разуму. Ибо благодаря разуму дух приобщается к единицам, а единица, благодаря самим божественным единицам вкоренившаяся среди всеобщего и первичного духа, приводит первичный дух в соприкосновение с божественным разумом.

Глава. 183. РАЗУМ РАЗУМЕЮЩИЙ И РАЗУМ РАЗУМНЫЙ

«Ко всякому разуму, приобщенному как-то и являющемуся только разумным, приобщается дух, который не является ни божественным, ни подверженным чередованию разума с неразумением».

Слышишь, что иным является разум разумности, как нечто высшее, а иным — разумеющий? И, далее, делятся духи на божественные, которые слились с разумами и единицами. И далее, иные духи вращающиеся по чередованию от разумения и неразумения. И далее идут средние между ними духи, которые не являются ни первыми, ни божественными, ни вращающимися. Поэтому теперь (философ) говорит о том, что они приобщены разумением, а не разумом: ибо иное — разумение и иное — разум.

 

Глава 184. О ДУХЕ

«Всякий дух является или божественным, или изменяющимся от разума к неразумию, или средним между ними».

Закончив свои рассуждения о разумах, (философ устанавливает три категории разумов: божественный разум, и сам по себе разум, и разумная сущность), в дальнейшем и в отношении духа применяет тот же порядок, ибо он говорит, что божественный дух является всеобщим, первичным и сливающимся с разумностью и божественностью, и что он является совершенно подобным богу и разуму. И далее, есть переходящий дух, то есть человеческий дух, сливающийся иногда с разумом, а иногда с неразумением, как отвергающий разумение. А между этими имеется иной средний дух, сливающийся с вечной разумностью и непереходящий, каково солнце и остальные сущности, подобные ему.

 

Глава 185. О БОЖЕСТВЕННЫХ ДУХАХ

«Все божественные духи являются духовно богами, а все причастные к разуму являются вечными спутниками божеств, а все подверженные изменению являются только иногда спутниками божеств».

В этом изобилии взглядов говорится, что имеются божественные духи, которые являются вечно слившимися с разумом и единицами. И далее: имеются духи, слившиеся лишь с разумами, но вечно сопуствуют божественным духам, как например, духи неба и всего небесного. С другой стороны, есть духи, которые иногда сопутствуют божественным духам, каковы человеческие духи.

 

Глава 186. ОБ АБСТРАГИРОВАНИИ ДУХА ОТ ТЕЛЕСНЫХ СУЩНОСТЕЙ

«Всякий дух является бестелесной сущностью и абстрагируется от телесности».

Эти воззрения совершенно абстрагируют дух от телесных сущностей и видов и доказывают совершенное существование его в бестелесной частичности. (Философ) говорит, что так как дух является обратно вращающимся и обратно сферичным к самому себе, то он является бестелесным, ибо всякая бестелесная сущность обратно сферуется к себе. А что же значит обратно вращаться к себе? Это значит — познать свою сущность и свойство. Ибо дух ищет свою сущность и находит ее в двух видах: или среди своей причины (или среди самого себя). Но (дух) находящийся среди причин является лучшим, чем (дух) среди самого себя, ибо всякое знание доказуемых является знанием причин и первоисточников. Но тела самим своим существованием не анализируют своего бывания, а также не вращаются обратно к себе. Но если вращаются обратно, то благодаря духу и разуму, как обожествленная сфера неба; и далее, (дух) не является также неотделимым от тел, как Энтелехия Стагирита, о чем в первых плавах наших комментариев было обильно изложено.

 

Глава 187. О НЕРАЗЛАГАЮЩЕМСЯ И НЕТЛЕННОМ ДУХЕ

«Всякий дух является неразлагающимся и нетленным. Изучи, что сущность духа совершенно находится выше последующих и вращаемых чувств, ибо не благодаря телесным элементам составлено существование духа, и также не благодаря телесной качественности (дух) испытывает что-либо и соизменяется, как все это наблюдается среди составленных. Ибо является совершенно неспособным в какой либо мере переносить телесный аффект. Ибо если даже в какой либо мере принимает рассеивающий вид чувственного, то ему достается в удел разлагаемость его сущности. Ибо, в какой мере сами предоставляют свою сущность (чувственным вещам), также совместно со своей чувственностью отражают вращаемость и разлагаемость, как это созерцается в отношении животных. И далее, они не нуждаются в предлежащих, как Аристотелевские Энтелехия, а находятся выше чувств, подверженных разложению и вращению.

 

Глава 188. ДУХ — ПРИЧИНА И ИСТОЧНИК ЖИЗНЕННОСТИ

«Всякий дух есть жизнь и живое явление, ибо где возникает дух, там по необходимости возникает и жизнь».

Изучи эти воззрения, что дух является причиной и источником жизнеспособности, и где только не возникнет, там создается жизнь, или как бы предоставляет лучи, но он не является совершенной жизнью, как растение и все подобное этому. Ибо лучи (не) являются свойством духа, а являются тенью и отражением вершины его свойства. И далее, животные и жизненность являются разными понятиями. Ибо животное приобщением к жизненности как бы делается жизненным, а не обратно вращающимся и ищущим свои свойства и свою сущность. А жизненность является обратновращающейся и ищущей свою сущность, и потому является духом.

 

Глава 189. «ВСЯКИЙ ДУХ ЯВЛЯЕТСЯ АБСОЛЮТНОЙ ЖИЗНЬЮ»

Эти воззрения присовокупим к вышерассмотренным. Но философ говорит, что дух не предопределенно и преднамеренно делает жизнеспособными те явления, которые получили жизненность, а производит соответственные тела и делает их жизненными. Но если исследуешь соответственность тел, найдешь какие причины предоставляют телам эту соответственность. Ибо действенная привлекательность звезд подобна практической деятельности создания тел и ставит среди них благоприятную особенность для возникновения силы жизни или самого логического, то есть человеческого духа.

 

Глава 190. СУЩНОСТЬ ДУХА

«Всякий дух является средним между неделимым и теми, которые делимы в отношении тел».

Этой теории посвящена специальная книга «Моновивлос». Но мы теперь мимоходом коснемся этого вопроса. Ибо всякое пространство разумных и разумеющих сущностей является во всех отношениях неделимым и единым космосом, потому что одновременно получает сущность и действие, и является совершенно единым, как первый образ и первое составление высшего вида. И, далее, подобно этому все телесные украшения совершенно разбросаны и раздельны и постоянно являются изменяющимися и многосторонними. Поэтому необходимо, подобно музыкальным украшениям, чтобы все явления приобщались благодаря средним, чтобы украшение было несокрушимым и вечным, как украшен космос благодаря избранному мастеру и богу. Поэтому необходимо, чтобы средние, своей бесподобностью, были похожи на оба крайних (члена) и соединяли и украшали обе бесподобные сущности и приобщали совершенно непричастные явления. Но что собой представляет среднее, это исследовано и доказано анализом мудрых. Именно то является сущностью духа, что он своей сущностью приобщается к совершенно нераздельным явлениям. Ибо среди вечного сияния он имеет бессмертную жизнь. А своей деятельностью он расчленяется, так как деятельностью он приходит к отделяемости. Но всякое (явление), которое не в состоянии дойти до сущной вечности духа, отделяется и отчленяется от нее, и этим приобщается к видимой и расчлененной природе тел, чтобы получить украшение и чтобы безусловно наложило (свою силу) высшее предвидение, вплоть до последнего явления.

 

Глава 191. О ПРИЧАСТНОМ ДУХЕ

«Всякий причастный дух имеет вечную сущность, а действие — временное».

Эту созерцаемость философ исследует благодаря логическим доказательствам; и как составлением доказательства, так и логичностью делает убедительным доказуемое, после чего мимоходом применяет симперазму и говорит, что «всякий дух, причастный к телесности, имеет вечную сущность, а действие — временное».

Но ты познай составление этого доказательства.

 

Глава 192. О ПРИОБЩЕННОМ ДУХЕ

«Всякий приобщенный дух принадлежит к ряду вечно существующих и является первым из созданий».

Слышишь, что он высказывает? Ибо говорит, что дух определяется благодаря своей сущности или своему действию. Если (определяется) благодаря сущности, то имеет свое существование среди вечности и неугасаемой жизни; а если (определяется) благодаря; действию, то во времени получает существование. А всякое временное по своей природе находится среди текучести и разлагаемости, ибо ничто не является временным, что пребывает в тождественности и бессмертности. А всякое (явление), которое получает предел, получает его через сущность, и окружается своей сущностью, как превысшей первичностью, а не через последующее и последнее, каковым является действие. Ибо действие, чего бы оно ни касалось, следует за своей сущностью. Поэтому дух благодаря своей сущности находит определение среди вечности, как неразлагаемая и вечная сущность.

 

Глава 193. О ПРОИСХОЖДЕНИИ ДУХА

«Всякий дух возникает через разум благодаря близости».

Эта созерцаемость говорит нам, что дух возникает благодаря подвижной и вечной причине и она среди вечной тождественности получает свое существование, то есть разум, ибо всякое возникшее из неподвижной причины явление нетленно благодаря бессмертию. Но дух, обратно возвращающийся к самому себе, обратно возвращается к своей первой сущности. Поэтому в каких бы явлениях ни возник дух, он, как обратновращающийся самому себе, делает их разумными.

 

Глава 194. ВСЯКИЙ ДУХ ИМЕЕТ ВИДЫ

«Всякий дух имеет в самом себе все те виды...» Слушай, ибо начала и причины предоставляют возникшим от них явлениям то, что они имеют. Но так как источником духа является разум, а разум в самом себе имеет всякие виды сущности, то и духу предоставляет он (это свойство), как природный отец предоставляет свое свойство рожденному. Но разум имеет (эти свойства) чище и выше, — а дух — духообразно и менее значительно. Поэтому и не всякие духи однообразно имеют виды сущих. Ибо Солнце имеет один вид, а Кронос — другой. И подобно этому по разному различаются сущности.

 

Глава 195. СУЩНОСТЬ РАЗУМНОГО ДУХА

«Всякий дух свойственен всем вещам: примерно — чувственным; вещам и образно — умозрительным вещам».

В этих созерцаемостях соответственно нуждается дух, чтобы суметь познать сущность разумного, духа, (а именно), что такое примерность и что собою представляет образность. Было сказано в высших главах, познающий, что дух по своей сущности возник между разумным и чувственным и создан благодаря искусному мастеру и рождающему богу, чтобы соединить совершенно нераздельные явления с совершенно раздельными. Поэтому когда слышишь, «разумное» и «высшее разумное», разумей сущность, которая все это воспринимает и отображает всеобщий дух, ибо, что всякие разумы имеют по сущности, то и дух имеет по духовности и образности, как излученное от высших. И далее, (сущность) имеет в самом себе все примеры чувственных явлений, как первичная причина чувственных явлений. Но все явления в самом себе приносят: некоторые образно, как например, высшие и разумные, а некоторые — примерно и причинно, — как источники всего этого чувственного строения.

 

Глава 196. О РАЗЛИЧИИ ПРИЧАСТНОГО ДУХА ОТ НЕПРИЧАСТНОГО

«Всякий причастный дух использует первое вечное тело».

Говоря это, философ различает, причастный (дух) от непричастного; имеется дух, совершенно непричастный к телам, как совершенно неотделимый от тел, и высший дух, как божество всех духов и как совершенно слившийся с солнцами реального бытия. И далее имеется дух, ранее же причастный к телам. Это свойственно неразлагающимся и вечным, как например всякому украшению и свойству неба, ибо это — вечно. И это получается от духа причастного, ибо дух неподвижен по сущности, как имеющий свою сущность среди вечности, и, как неподвижный и неразлагаемый, своим совместным существованием делает всякое небесное свойство вечным.

 

Глава 197. СУЩНОСТЬ, ЖИЗНЕННОСТЬ И ПОЗНАВАЕМОСТЬ ДУХА

«Всякий дух является сущностью жизненной и познавательной, жизнью сущностной и познавательной, и познанием сущностным и жизненным».

Эти воззрения предоставляют познающему обильные созерцаемости. Философ говорит, что посредине между совершенно нерасчлененными, то есть разумными, и совершенно расчлененными возникло существование духа. Поэтому все в нем находящееся ни едино и единицеобразно, как среди разумной сущности, ни, далее, раздельно и оторвано, как это свойственно природе телесных видов, а находится между этими двумя крайними положениями, как было доказано в высших главах. И в нем соединены всякие виды и единостановлены, но не смешанно и раздельно, как это ясно созерцается, ибо среди духа находятся всякие понятия сущностей и видов. Но ни раздельно, ни смешанно, а без смешения дух приносит все в самом себе: и жизненность среди сущности, и сущность среди жизни, и познаваемость среди жизни и сущности, и сущность и жизненность среди познаваемости. Ибо познающим свое существование является разумный дух.

 

Глава 198. ДУХ ВИДОВ ПОЗНАЕТСЯ ВИДАМИ

«Все причастное ко времени, но вечно подвижное, измеряется периодами (времени)».

Всмотрись, познающий, в эти созерцаемости. Философ говорит, что деятельность духа наделена вечностью времени и периода, то есть является изменяющимся видом. Ибо всякая познаваемость духовных чисел численно изменяется, то есть является видом видов. Ибо числовые сущности являются видами, а дух видов познается видами. Но не прямолинейно измеряются сущности чисел, а кругообразно и сферично. Но дух выделяет всякие числа и далее обратно сферует к самому себе и, познавая самого себя, обратно сливается неслитно, как бестелесная сущность бестелесных видов и чисел.

 

Глава 199. СФЕРА И ВРАЩЕНИЕ ДУХА

«Всякий земной дух использует периоды своей собственной жизни и, откуда начинается, туда же обратно возвращается».

Познающий! Эти воззрения присовокупи к выше рассмотренным Но, под периодом вращения, разумей разные виды сопутствия духовной познаваемости. Ибо он разумеет познавание сообразно с измеряемостью и численностью сущностей. И подобным образом обратно сферуется к самому себе и к своей жизненности. Таковыми являются сфера и вращение духа.

 

Глава 200. О ВЕЧНОЙ ПОДВИЖНОСТИ ДУХА

«Всякий дух измеряется временными вращениями».

Эти воззрения говорят, что последовательность и первичность созерцаются также во времени и в движениях. Ибо всеобщее время и движимость всеобщего духа вечно подвижны, а остальные частачные — подвижны только частично, соразмерно со всеобщностью.

 

Глава 201. О ТРЕХ КАТЕГОРИЯХ СФЕРИЧЕСКОГО ВРАЩЕНИЯ ДУХА

«Всякий божественный дух имеет троякое действие».

Слушай, познающий, созерцающий разумом, что в пространственном возникновении дух возникает в трех видах. Ибо дух является божественным, пришедшим к божественному числу. Божественные числа были определены в высших главах, когда единицы были определены, как первые образы, как единицы (возникшие) и как боги (возникшие) из одного высшего бога. Поэтому объединенные с ними духи подобны божествам и единицам, освещают все и пребывают во всем как духи. И далее, имеются другие духи, причастные к разуму, как разумные, но представляющие собою духовную сущность. И далее, имеются иные духи, которые получили и которым достался удел абсолютной жизни и делают подвижным те явления, в которых они возникают. Ибо сперва сами имеют в самом себе силу абсолютного движения и в чем возникают, делают их жизненными и абсолютно подвижными.

 

Глава 202. ВЫСШИЙ БОЖЕСТВЕННЫЙ ДУХ И ЧАСТИЧНЫЕ ДУХИ

«Всякий дух, который сопутствует и следует за божествами, является менее значительным, чем единичные числа, но находится выше, чем частичные духи».

После того, как вращение сферичного духа (философ) разделил на три категории, здесь он говорит, что всеобщие и высшие духи, соединенные с единицами и благодаря разуму разумностановленные, управляют другими последующими частичными духами и божественно держат себя в отношении их, как самые божественные числа. Они управляют через освещение с помощью благого света всеми теми бытиями, с которыми они воссоединяются; подобно этому и духи причастны к божественному числу. И далее он говорит, что частичные непосредственно не воспринимают солнце и видимости божественного духа. Но средними между частичными духами и божественным духом являются другие духи, соединенные вечно только с разумом, как духи неба, солнца и остальных светил. Поэтому они являются средними между высшим божественным духом и частичными духами. И благодаря им общаются частичные духи с божественным духом.

 

Глава 203. ЕДИНИЦЕПОДОБНОСТЬ БОЖЕСТВЕННОГО ДУХА

«Божественные духи всякого духовного множества по своей силе выше...»

Смысл этой главы говорит нам, что божественные духи, как первые (духи), более единичны и являются единицеподобными, как более близко находящиеся к единице, а последующие (духи) по своей силе менее значительны, но больше по своей множетвенности. Ибо распространяются по отношению к тем, с которыми были слитны, как с обособленной сферой.

 

Глава 204. О БОЖЕСТВЕННОМ ДУХЕ

«Всякий божественный дух вечно руководит многими духами».

Эти воззрения и подробные сопоставления доказывают следующее. Философ говорит, что божественный дух руководит всеми, как более близко находящийся к единице и слившийся с единичным числом. Но сперва приобщает и делает божественными духи, слившиеся вечно с разумом. Но иногда он приобщает вечные разумности благодаря разуму. Ибо всякое приобщение (происходит) благодаря похожим, вплоть до непохожих в измерении серий. Об остальном было сказано выше.

 

Глава 205. О ЧАСТИЧНОМ ДУХЕ

«Всякий частичный дух имеет такое отношение к божественному духу...»

Это воззрение говорит нам, что всеобщий дух делится по природе на частичные духи, подобно этому и колесница (всеобщего духа) делится по природе. Ибо колесницей всеобщего и божественного духа является телесность неба, а частичных духов — частичные тела. И как колесница по природе отлична от другой колесницы, так же дух отличен от другого духа. Но всякое различие, и колесниц и духов, является природным.

 

Глава 206. О ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ДУХА

«Всякий частичный дух может вечно спускаться к созиданию».

Вникни в эти воззрения, ибо философ говорит, что всякий частичный дух имеет силу вечно спускаться к созиданию. Что означает «к созиданию?» То, что все во времени начинается и создается, то есть является составленным, но всякое, во времени созданное, является тленным. Ибо те явления, которые получают свой источник и начало во времени, по необходимости, должны получить тление и окончание. Но все это мудрыми называется созиданием; а всякое несозданное во времени является безначальным; и всякое безначальное — несозданным; ибо не является временным то, что начинается в движении, не может пребывать в вечности, потому что возникает от подвижных и постоянно изменяющихся причин. А сущность духа не является созданной во времени, как доказано выше, а (создается) в вечности. Но деятельность (духа) находится во времени и измеряется движениями временем, как всесторонне доказано в первых главах. А «спускается к созиданию» и «вновь возвышается» по словам Сократа, как птица, лишенная перьев, («птеророуса»); это значит: если у кого отнимается разум, делается неразумным: ибо перьями является разум духа; но когда через науку и добродетели принимает свои перья, то есть разум, то вновь возлетает к источнику духа. Во всем этом нельзя сомневаться, ибо и Моисей то же самое говорит, хотя прибегает к завесам.

 

Глава 207. О СВОБОДНОМ ДУХЕ, ТО ЕСТЬ О ЛОГИЧЕСКОМ ДУХЕ

«Всякая колесница частичного духа создана неподвижной причиной».

Здесь я считаю уместным уделить слово разбору вопроса о колеснице. Ибо говорят, что частичные духи вечно имеют колесницу, которая является светообразной колесницей, подобно колеснице небесных светил. И эта колесница возникла в них не только из временной причины, как созданная; ибо всякое созданное происходит благодаря подвижной причине, а всякое получающее начало своего существования благодаря подвижной (причине) является тленным и изменяющимся. Ибо то, что составила одна движимость, разлагается и разрушается другим противоположным движением. А возникшее благодаря неподвижной причине, является нетленным и вечным, как, например, колесница духа.

 

Глава 208. О БЕСТЕЛЕСНОСТИ ЧАСТИЧНОГО ДУХА

«Всякая колесница частичного духа является бестелесной».

Философ говорит, что поскольку дух подлежит страданию и делимости, не может находиться в состоянии неуязвимости, ибо, получая вращаемость, совершенно вращается и изменяется. Но так как, колесница духа возникает благодаря неподвижной причине, потому она является нетленной и вечной. Неподвижной причиной философ считает крепость разума: ибо неподвижным является всякое дело и создание разума, так как среди вечности установлена крепость их причин.

 

Глава 209. О ТЕЛЕСНОСТИ ЧАСТИЧНОГО ДУХА

«Всякая колесница частичного духа спускается прибавлением...»

Философ говорит, что когда без разума был создан дух-Адам то он облачился в тела. А когда он слился с колесницей духа, то благодаря ей сделался жизненным и таким, каковыми являются эти кожанные хитоны — жизненные одежды. Вот здесь применимы слова Моисея, который говорит: «облачился в кожаное одеяние». Но когда же начнется очищение, то есть произойдет сопричастность (духа) с разумам и с богом, он (то есть дух) опять оттряхнет от себя свои материальные хитоны, в которые облачила его неразумность, и он взойдет к своему источнику (отцу).

 

Глава 210. О ФОРМЕ И ВЕЛИЧИНЕ ДУХА

«Всякая врожденная колесница духа вечно имеет ту же самую форму и величину».

Это воззрение говорит нам, что вечно одной и той же является колесница духа, потому что она создается благодаря неподвижной причине духа, но разнообразно совершается и воспринимается, так как разносторонне направляется к телам, элементам и к материям; иногда отображают одну вещь, а иногда другую; ибо принимает образ и вид разнообразных тел, и разновидно отображает их. Но когда обретает самого себя и сливается со своим отцом — разумом, тогда оттряхивает от себя все отображенные тела и, будучи очищен, возвышается к богу и отцу.

 

Глава 211. ОБРАЗНОСТЬ ЧАСТИЧНОГО ДУХА

«Всякий частичный дух, спустившись к созиданию, целиком спускается».

Это воззрение говорит, что если бы дух был всеобщей вершиной, то он вечно бы познавал и не спускался бы благодаря неразумности, а имел бы разумные глаза и пребывал бы среди вечного блаженства рая, то есть имел бы украшение разумных видов. Ибо там вечный дух созерцает виды и разумное солнце. Но когда что либо исходит оттуда, смешивается с образами и, благодаря неразумности, лишается способности созерцать высшие божественные виды и вкусить соприкосновение и слияние разумного и высшего разумного. Поэтому тогда нужно спросить его: где ты находишься Адам, или почему отбросила тебя неразумность от твоего бога и отца.