Актуальность Платона для России и платонический минимум
Дугин А.Г.
- Учение Платона есть описание Вселенной Логоса. Доскональное и исчерпывающее. Любая философия строится в привязке к Платону. Это видно уже с Аристотеля: он первый постплатоник. Это значит, он продолжает Платона и оспаривает Платона. Вся философия есть продолжение Платона и оспаривание Платона. Значние Платона является краеугольным основанием всего гуманитарного знания. Не уделив должного внимания Платону, мы никогда не будем полноценными участниками научной Вселенной. Тот, кто не знает и не понимает Платона, не может знать и понимать ничего вообще. Платон – создатель базовой топики философии. Философия, в свою очередь, есть топика богословия, науки и политики. В основе богословия, науки и политики лежит Платон. «Лежит в основе» не значит «им все исчерпывается». Это значит «с него все начинается». Всякий начинающий контакт с наукой, религией, политикой, философией, социологией – начинает именно с Платона. Эта очевидность слишком затерлась. У нас Платон забыт и непонят. Это означает, что нас не существует.
- Мы сегодня часто можем встретить ученого, политика, социолога, религиозного деятеля, интеллектуала, который не знаком с Платоном или не понял Платона. Таких надо немедленно выводить за штат. Платона должны знать даже Гаишники.
- Главное в Платоне «Тимей» и «Государство». Здесь излагается сама топика его философии, в рамках которой развертывается все остальное. Второстепенно: Платон ли создатель этой топики? Неважно: она известна в сочетании с его именем. Судя по цепочке Платон – Плотин –Гемист Плифон «Платон» вполне могло быть «статусом», «должностью» или «функцией» (подобно тому, что Генон говорил о Зороастре и многих «Зороастрах).
- Топика Тимея рисует иерархию трех начал. Это дифференциированный вертикально симметричный мир с тремя онтологическими пластами. Все три пласта вечны и есть всегда. Где есть одно – есть и остальные два. Платон трихотомичен. Три начала идеи-феномены-пространство (хора).
- Идеи – слепящие летающие вспышки вечного и неизменного света. Они есть самое главное. Они есть те, кто есть, кто суть. Они образцы. Парадигмы. Лучи. Они составляют Логос. Идеи схватываются высшим умом или интеллектуальной интуицией. Когда человек соприкасается с идеей, его парализует. Это наподобие стократно усиленному эротическому чувству в его кульминации. Встреча с идеей необратимо меняет человека. Идея есть самая высокая ценность. Она ни чему не служит. Никому не принадлежит. Она не имеет практического значения. Наоборот, все что есть может служить идеей. Идея есть Господин.
- Феномены (явления) суть копии. Они рабы идеи. Они есть искаженные идеи, идеи смутные, облаченные в тягостный прах. Они воспринимаются чувствами. Они рабы идей. У феноменов нет своего бытия. Их индивидуальность есть погрешность в отношении их идеи. Хороший раб хорошо служит. Плохой плохо. В хорошем рабе видна воля Господина. В плохом рабе видна только его лень. Плохие феномены индивидуалистичны. Хорошие – функциональны. Дождь есть либо Дождь Божий (хороший дождь), либо источник навязчивой мокроты. Феномены выстроены в эйдетические ряды. Нити, связывающие копии с идеями, объединяют вещи в эти ряды. Разные феномены восходят по эйдетическим цепочкам к одной и той же идее. Другие группы феноменов к другой идее.
- Между копиями и идеями, на границе стоит Платоновский «бог-демиург». Он закачивает идеи в феномены. Он со стороны идей. Со стороны феноменов обратную симметрично функцию выполняет философ-человек, феноменальный бог. Он возводит феномены по эйдетическим рядам к идеям. Закачивет вещи в область истока, жжет вещи, жрет вещи. Философ есть царь-жрец. Он возвращает вещи в зону первичного огня. Государство Платона божественно, философично, огненно и эсхатологично. Государство есть огонь. Оно должно сжигать вещи, чтобы из них рождались идеи, как их господа.
- Еще есть хора. Она есть восприемница, мать, кормилица, материя. Хора есть место, где открываются феномены (явления). Тимей рассуждает: чтобы было явление должно быть место, где это явление является. Самая сложная вещь: хора. Она постигается не интеллектуальной интуицией как идеи и не чувствами (перцепцией) как феномены, но «бастардным логосом» (логос нотос). Она связана со стихией сна. (We are of such a stuff the dreams are made on. Шекспир в «Буре» - Просперо). Хора есть хаос, увиденный извне, со стороны Логоса. В топике Платона хора не имеет глубины, она нижняя пленка мира копий, ялений.
- Топика Платона усваивается через инициацию. Это инициатическое знание. В основе его лежит опыт идеи. Способность к трихотомическому разделению явления на идею, само явление и хору. Явление раскладывается на того, кому является и на то, что является. Но идея не есть субъект или свойство субъекта. Идея есть то, что конституbрует субъект и объект. И субъект и объект – явления, то есть копии. Идея радикально трансцендентна. Контакт с ней есть переплавление феномена в огне ума. Наука основана на драматическом и травматическом опыте инициации.
- Из этого вытекает несколько выводов об актуальности Платона:
- наука без пронзительного понимания Платона не действительна даже в отношении т.н. естественных наук, следовательно, в нашей стране, где проблема с Логосом, необходимо вводить платоновский минимум, без которого профессиональное занятие наукой и полноценное участие в Высшей школе надо сделать неприемлимым (можно отрицать, критиковать, опровергать, развивать, ниспровергать Платона, но его прежде надо понимать);
- политика без корректного понимания Платона не приемлима, все политики должны точно также должны сдавать платоновский минимум, так как Государство есть идея, политики суть части Государства, они должны быть знакомы с опытом идеи, в противном случае, пусть они продают мобильные телефоны;
- религия без знания основ Платона интеллектулаьно бессильна, православное богословие основано на платонической топике, без знания Платона христианство остается приблизительным, для обычных христиан это необязательно и они могут впитывать элементы платонизма через святоотеческое предание, то есть опосредовано и фрагментарно, а для священников обязательно;
- философия хаоса сопряжена с топикой Платона обратным образом: она строится внутри хоры как объемного начала, опрокидывая платновскую топику и прассмотривая ее de profundis; Хайдеггер предлагает созидать «философию другого Начала» на антиплатонической революции – чтобы совершить такую революцию, надо знать и понимать Платона.
- Без Платона российское общество дальше не сможет. Все будет смазано и консерватизм, и модернизация, и техника, и наука, и экономика, и политика, и наука, и инновации, и социальные проблемы, и попытки создать что-либо ценное и свое или аккуратно скопировать что-то чужое.
- Проект Новой России должен начинаться с платонического оглашения.